— Я не собираюсь возлагать вину на Пауло.
— Я и сам это знаю, — сказал Трухильо. — Потому-то и говорю. Пауло был моим другом, ближайшим другом из всех, какие у меня здесь есть. Но он свалял дурака и погубил всех этих людей. Ему следовало послушаться вас.
— Да. Конечно, — протянул я. — Когда я устроил весь этот фарс с государственной тайной, то надеялся не допустить ничего подобного. Иначе я так не поступил бы.
— Тайное всегда становится явным, — заметил Трухильо. — Вы это сами знаете. Или должны знать.
— Значит, нужно было во всеуслышание объявить об этих существах?
— Возможно. Вы должны были принять решение, и вы его приняли. Должен сказать: не то, какого я от вас ожидал. Это не ваш стиль поведения. Если позволите, я скажу прямо: вы не очень сильны в конспирации. Да и все наши сограждане тоже не привыкли к тому, что вы что-то скрываете от них.
Я утвердительно хмыкнул и погладил собаку. Трухильо с минуту ерзал на стуле, словно не решался продолжить разговор.
— Что вы собираетесь делать дальше? — спросил он наконец.
— Да будь я проклят, если знаю. Сейчас, пожалуй, единственное, что мне приходит в голову, — это прошибить стену кулаком.
— Я бы вам не советовал, — серьезно сказал Трухильо. — Я знаю, вы в общем-то не одобряете моих попыток давать вам советы. Но все же рискну…
Я улыбнулся и кивнул на дверь.
— Как там народ?
— Все чертовски перепуганы. И понятно: один человек погиб вчера, еще шестеро — сегодня, причем от пятерых из них не осталось даже трупов. Люди тревожатся, кто же окажется следующим. Подозреваю, что несколько ближайших суток большинство народу будет ночевать в поселке. Боюсь, что кота все-таки не удалось удержать в мешке. В том смысле, что стало известно, что эти существа обладают разумом. Гутьеррес, набирая свой отряд, рассказал об этом целой куче народа.
— Меня не на шутку удивляет, что никто другой не собрался вновь на охоту за вервольфами.
— Вы назвали их вервольфами?
— Вы же видели того, который убил Хайрама, — ответил я. — Ну и попробуйте доказать мне, что он похож на кого-то другого.
— Сделайте милость, не употребляйте это название, — попросил Трухильо. — Люди и без того донельзя перепуганы.
— Хорошо, — кивнул я.
— И еще. Все же нашлись некоторые, пожелавшие отправиться мстить за погибших. Кучка безмозглых детишек. И среди них Энцо, приятель вашей дочери.
— Бывший приятель, — поправил я. — Надеюсь, вы отговорили их от этой глупости?
— Я напомнил, что на охоту за лесными обитателями уже отправились пятеро взрослых мужчин, и ни один не вернулся домой. Это, мне кажется, немного остудило их пыл.
— Замечательно.
— Вы должны сегодня вечером выйти в зал собраний. Там будет много народу. Вы должны появиться на людях.
— Я не в такой форме, чтобы встречаться с людьми, — возразил я.
— А у вас просто нет выбора, — заявил Трухильо. — Вы глава колонии. Джон, послушайте, люди в трауре. Из этой передряги живыми выбрались только вы с женой, причем Джейн попала в больницу. Если вы всю ночь просидите дома взаперти, то люди будут думать, что от этих страшных лесных жителей нет никакого спасения. А ведь вы попытались скрыть их существование. Вы должны исправить свою ошибку.
— Я и не знал, что вы психолог, Maн.
— Я не психолог, я политик. Как и вы, хотите вы признаться себе в этом или нет. Возглавлять колонию — значит прежде всего быть политиком.
— Послушайте, Ман, если вы хотите возглавить колонию, я уступлю вам свой пост. Прямо сейчас. Я ведь хорошо знаю: вы считаете, что именно вы должны были стать ее руководителем. Так вот, эта должность ваша. По рукам?
Трухильо ответил не сразу, видимо, ему нужно было подобрать слова.
— Вы правы, — сказал он. — Действительно, я считал, что должен был возглавить колонию. Я и сейчас иногда так думаю. И когда-нибудь, возможно, так и случится. Но на сегодня это не мое дело. А ваше. А мое дело — олицетворять собой вашу лояльную оппозицию. И вот что думает ваша лояльная оппозиция:
— Джон, ваши люди боятся. Вы их руководитель. Так займитесь же руководством, черт возьми. Сэр.
— Знаете, а ведь вы еще ни разу прежде не называли меня сэром, — произнес я после долгой-долгой паузы.
Трухильо усмехнулся.
— Я берег это обращение для особого случая.
— Ну что ж, если так, то у вас прекрасно получилось. Правда, здорово впечатляет.
Трухильо поднялся.
— Значит, увидимся вечером, — утвердительно заявил он.
— Увидимся. Постараюсь излучать убедительность и спокойствие. Спасибо, Ман.
Он отмахнулся от моей благодарности и вышел. И на крыльцо сразу же поднялся Джерри Беннетт. Я жестом пригласил его войти.
— Ну, что у вас новенького?
— Насчет аборигенов — ничего. Я провел поиск по всем возможным параметрам, но все впустую. Очень уж мало исходных материалов. Должен заметить, что первооткрыватели планеты провели ее исследование крайне халтурно.
— Может, расскажете мне что-нибудь такое, чего я не знаю?
— Ну, раз уж вы так просите, — в тон мне отозвался Беннетт. — Вы ведь знаете видеофайл конклава о том, как была уничтожена та колония?
— Да, — кивнул я. — Но какое отношение он имеет к этой планете?
— Никакого. Я ведь говорил вам, что проверил пакетной командой все файлы данных на предмет редактирования. И наряду со многим другим вылез и этот файл.
— Что же в нем не так?
— Видите ли, оказалось, что файл, который вам показывали, — всего лишь часть другого видеофайла. А маркеры времени говорят, что это лишь завершающая часть большого фильма. И там действительно кое-что обнаружилось.
— Много?
— Намного больше того, что вы видели, — сказал Беннетт.
— Вы можете восстановить это?
Беннетт улыбнулся.
— Уже сделано.
* * *
Через шесть часов, после множества весьма напряженных бесед с колонистами, я наконец-то вошел в «черный ящик». ЭЗК, куда Беннетт уже загрузил видеофайл, как он и обещал, ждала меня на столе. Я включил аппарат — высветился стоп-кадр. На экране появились два существа на холме над рекой. И холм, и одно из существ я уже знал по первому фильму. Второго прежде не видел. Сначала я прищурился, чтобы лучше разглядеть его, затем молча выругал сам себя за глупость и увеличил изображение. Все сразу стало ясно.
Это был вхайдианин.
— Привет, — сказал я ему. — Чем это ты здесь занимаешься? Любезничаешь с парнем, который уничтожил твою колонию?
