— Если только это не было элементом тактики запугивания. Сломить волю колонистов, заставить их сдаться, а потом все равно уничтожить их. И отправить свидетельство об этом другим расам, чтобы деморализовать их.
— Возможно, — кивнул я. — Но это имеет смысл, лишь если они намерены поработить расу. Что, по всем имеющимся сведениям, не соответствует стратегии конклава. Он все-таки представляется мне союзом разумных рас, а не империей.
— Я бы не рискнула строить предположения на основе одной видеозаписи, — сказала Джейн.
— Я знаю. Но это меня изрядно беспокоит. В том видео, которое нам переслал СК, показано, как конклав попросту уничтожает вхайдианскую колонию. С расчетом на то, что мы должны видеть в конклаве угрозу, и все. А вот из того, что я только что просмотрел, следует, что все не так однозначно.
— Потому-то эту часть и вырезали.
— Потому что фильм получается неоднозначным?
— Потому что он запутывает мозги. Союз колоний послал нас сюда с определенными инструкциями и дал нам информацию, подкрепляющую эти инструкции, но устранил те сведения, которые могли бы заставить нас усомниться в полученных указаниях.
— Ты не видишь в этом проблемы?
— Я вижу в этом тактический ход.
— Но во всех своих действиях мы исходили из единственной предпосылки: что конклав представляет собой страшную угрозу и средством борьбы за свои цели для него является геноцид. Из фильма следует, что это не совсем так.
— И снова ты строишь предположения на пустом месте, — укорила меня Джейн.
- Но ведь ты имеешь представление о конклаве. Как, по-твоему, поголовное уничтожение соперников вписывается в то видение конклава, которое сложилось у тебя?
— Нет. Но ведь я и раньше говорила, что почти все мои сведения об этом союзе были получены от Чарльза Бутэна, который целенаправленно готовился предать Союз колоний. Так что они не слишком достоверны.
— И все равно это меня тревожит. Мне очень не нравится, что эту информацию так тщательно скрывали от нас.
— Информацией манипулирует Союз колоний. Таким образом он осуществляет управление. Я уже объясняла тебе это, так что для тебя это не должно стать новостью.
— Но это заставляет меня пускаться в догадки насчет того, чего мы пока что не знаем. И почему.
— Но мы просто не можем узнать ничего нового, — рассудительно заметила Джейн. — У нас есть те сведения о конклаве, которые нам предоставил Союз колоний. То немногое, что известно мне. И эта новая часть видеофильма. Вот и все.
Я с минуту обдумывал ее слова и, в конце концов, сказал:
— Нет. У нас есть кое-что еще.
* * *
— Вы способны лгать? — спросил я Гикори.
Он, как обычно на пару с Дикори, стоял передо мной в гостиной нашего бунгало. Я сидел в кресле за своим столом. Джейн стояла рядом со мной. Зоя, которую мы разбудили, зевала на диване.
— Мы пока что не лгали вам, — лаконично ответил Гикори.
— Но совершенно очевидно, что вы способны уклоняться от ответа, поскольку я спросил вас не об этом.
— Мы можем лгать. Это одна из тех выгод, которые принесло нам самосознание.
— Я не стал бы называть это выгодой, — заметил я.
— Это качество открывает множество интереснейших возможностей при общении, — пояснил Гикори.
— Возможно, это так. Но в данный момент меня интересует совсем не это. — Я повернулся к Зое. — Дорогая, мне нужно, чтобы ты приказала этой парочке отвечать на все мои вопросы правдиво, не лгать и не уклоняться от ответов.
— С чего бы это? — удивилась Зоя. — Что случилось?
— Зоя, прошу тебя, сделай это. — Зоя слово в слово повторила то, о чем я ее просил.
— Большое спасибо, — сказал я. — А теперь можешь вернуться в кровать.
— Я хочу знать, что здесь происходит, — заявила Зоя.
— Это дело не из тех, которые должны тебя волновать.
— Сначала ты приказываешь мне потребовать от них, чтобы они говорили правду, а потом хочешь, чтобы я считала, будто это меня не касается! Что-то у тебя тут не сходится, папочка!
— Зоя! — повысила голос Джейн.
— Кроме того, если я сейчас уйду, у вас не будет никакой гарантии, что они станут говорить вам правду, — поспешно выпалила Зоя, чтобы не дать Джейн договорить.
Зоя хорошо знала, что торговаться со мной вполне можно, а вот Джейн, раз сказавши, ни за что не отступит.
— Эмоционально они вполне готовы солгать тебе, потому что их не будет тревожить, что ты из-за этого расстроишься. А меня они расстраивать не захотят.
Я вновь повернулся к Гикори.
— Это правда?
— Вам мы солгали бы, если бы почувствовали, что это необходимо, — подтвердил он. — Но Зое лгать не стали бы.
— Вот вам! — выпалила Зоя.
— Попробуй только шепнуть хоть слово о том, что сейчас услышишь, и просидишь весь следующий год в конском стойле, — пригрозил я.
— Считай, что мой рот на замке, — поклялась Зоя.
— Нет. — Джейн подошла к Зое. — Мне необходимо знать, что ты твердо поняла, что тем, что услышишь здесь, ты не сможешь ни с кем поделиться. Ни с Гретхен, ни с кем другим из твоих друзей. Ни с кем на свете. Это не игра, и речь идет не о шуточных секретах. Это чрезвычайно серьезное дело, Зоя. Если ты не готова отнестись к этому со всей серьезностью, то тебе придется немедленно покинуть комнату. Я лучше рискну оказаться обманутой Гикори и Дикори, но только не тобой. Так что скажи мне: ты понимаешь чрезвычайную важность твоего обещания молчать? Да или нет?
— Да, — ответила Зоя, глядя на Джейн. — Я все понимаю, Джейн. Никому ни слова.
— Спасибо, Зоя. — Джейн, наклонившись, поцеловала Зою в макушку, а потом кивнула мне. — Начинай.
— Гикори, вы помните наш разговор, когда я попросил вас отключить и сдать на закрытый склад приборы, при помощи которых работает ваше самосознание?
— Да.
— Мы тогда говорили о конклаве, — продолжал я. — И вы сказали, что не считаете, будто конклав представляет угрозу для этой колонии.
— Я сказал так, потому что мы убеждены, что опасность крайне незначительна.
— Почему вы так считаете?
— Конклав предпочитает эвакуировать население колоний, а не уничтожать его, — пояснил Гикори.
— Откуда вам это известно?
— Из той информации о конклаве, которую предоставило нам наше правительство.
— Почему вы до сих пор не поделились с нами этой информацией?
— Нам приказали не делать этого.
— Кто?
— Наше правительство.
— Но почему вам дали такой приказ?
