— Вы правы. И потому я решил стать немного постарше и порозовее. Вроде бы от этого есть толк.
— Надеюсь, вы не сказали им, что вам по возрасту еще нельзя иметь водительские права, — пошутил я.
— Не вижу необходимости волновать их больше необходимого, — в тон мне ответил Сциллард. — У вас найдется немного времени? Я хотел бы кое-что вам сказать.
— На сегодня с конгрессменами покончено. Так что время у меня есть.
Сциллард демонстративно огляделся.
— Что-то я не вижу вокруг вас толпы репортеров.
— Ах, вы об этом. Так ведь сегодня генерал Гау выступает перед сенатским комитетом по разведке. А я встречался всего лишь с сельскохозяйственной подкомиссией конгресса. Там стоит всего только одна телекамера, обслуживающая весь журналистский корпус. За мной уже несколько месяцев никто не бегает: представители чужих рас куда интереснее.
— Так проходит мирская слава, — философски изрек Сциллард.
— Меня это нисколько не расстраивает. Первое время было даже приятно видеть свою физиономию на обложках журналов, но это быстро приедается. Не хотите прогуляться по городу?
— С удовольствием.
И мы отправились в сторону Эспланады* [Эспланада — музейно-парковая зона в центре Вашингтона между Капитолием и мемориалом Линкольна.]. На нас время от времени поглядывали — хотя журналисты действительно утратили ко мне интерес, но меня все еще продолжали узнавать на улицах. К счастью, обитатели округа Колумбия гордились своей привычкой к засилью в городе известных политиков, к числу которых теперь относился и я (предполагаю, что благодаря недостатку по-настоящему выдающихся личностей), и потому не слишком пристально разглядывали встречных.
— Позвольте задать вам вопрос, генерал. Что привело вас сюда?
— Мне поручено попытаться обработать сенаторов, — ответил Сциллард. — Американский мораторий на пополнение ССК оказался для нас существенной проблемой. Ведь большинство новобранцев всегда шли к нам из США. Именно поэтому у нас никогда не возникало трудностей, если какие-нибудь другие страны запрещали своим гражданам заключать договоры с Союзом колоний, их вклады были довольно незначительными. А без США мы не получаем полноценного пополнения, особенно теперь, когда к их мораторию присоединилось много других стран.
— О моратории я знаю. Мне интересно, почему сюда прилетели именно вы.
— Похоже, что никто, кроме меня, не способен разговаривать с политиками на их языке, — объяснил Сциллард. — Очевидно, непривычка к общению может обернуться и преимуществом, а ведь мы в Специальных силах редко имеем дело с, так сказать, нормальными людьми.
— Вы думаете, вам удастся уговорить их снять мораторий?
Сциллард пожал плечами.
— Это не так просто. Здесь все очень непросто, потому что как-никак Союз колоний долго держал Землю в полном неведении. А потом явились вы и рассказали всем, сколько интересного они пропустили. Земляне страшно рассердились. И главный вопрос заключается в том, достаточно ли они рассердились, чтобы примкнуть к конклаву, а не к остальным людям.
— Когда назначено голосование? — спросил я.
— Через три недели.
— Вам, наверно, интересно.
— Насколько я помню, пожелание жить в интересные времена считается страшным проклятием, — ответил Сциллард.
Несколько минут мы шли молча.
— Кстати, хочу предупредить: то, что я вам говорю, это всего лишь мое личное мнение, — нарушил молчание Сциллард. — Чтобы вы меня правильно поняли.
— Хорошо.
— Прежде всего я хочу поблагодарить вас. Я никогда в жизни даже не надеялся, что когда-нибудь мне удастся посетить Землю. Если бы вы не смогли вырвать руль у Союза колоний, я ни за что не побывал бы здесь. Так что спасибо вам за это.
Я лишь с превеликим трудом сумел скрыть удовольствие.
— Пожалуйста.
— Во-вторых, я должен принести вам извинения.
— Извинения вы должны принести Джейн, генерал, — напомнил я. — Ведь это ее вы изменили.
— Изменил я ее, но использовал вас обоих, — сказал Сциллард.
— Вы сказали, что сделали это ради сохранения человечества. У меня не вызывает восторга, когда меня используют — хоть вы, хоть кто-то еще, — но ваши цели, по крайней мере, мне достаточно близки.
— Я был с вами не вполне честен, — признался Сциллард. — Да, я переживал из-за того, что Союз колоний своей неразумной политикой может привести к гибели всю человеческую расу. Прежде всего я пытался остановить это пагубное движение. Но у меня имелась и другая цель. Эгоистическая.
— Какая же?
— Специальные силы в Союзе колоний находятся на положении второразрядных граждан. Так было всегда. Без нас нельзя обойтись, но нам не доверяют. Мы занимаемся труднейшей работой по сохранению самого существования СК — например, мы уничтожили флот конклава, — но единственная награда — это новая работа. Все больше работы, все больше ответственности. Я стремился найти способ заставить Союз колоний признать моих людей равноправными и заявить во всеуслышание, насколько мы важны для Союза. И для решения задачи мне потребовались вы.
— Я? Но ведь вы сами говорили, что вам нужны были Джейн и Зоя, а не я.
— Тогда я обманул вас, — просто сказал Сциллард. — Вам еще предстояло доигрывать свою роль. Действительно, я был убежден, что без участия Джейн и Зои человечество обречено. Ну а моей личной цели нельзя было бы достичь без вашего участия.
— Чем дальше, тем меньше я понимаю.
— Дело в том, что вы, узнав о том, что вас используют, возмутились бы, — пояснил Сциллард. — Лейтенант Саган тоже, вне всякого сомнения, очень рассердилась бы, узнав о том, что ею и всем Роаноком манипулируют ради каких-то целей Союза колоний. Но она склонна решать проблемы последовательно, по мере возникновения, и не заглядывать слишком далеко вперед. Лобовое мышление — так уж она обучена. У вашей жены, Перри, множество достоинств, но дипломатичность и стратегический взгляд на вещи к ним не относятся. А вы в этом смысле — ее противоположность. Вы стали не просто искать способ наказать тех, кто вас использовал, но и позаботились о том, чтобы надолго или навсегда обезопасить человечество от этой угрозы.
— Для чего привел конклав сюда, на Землю, — вставил я. — И лишил Союз колонии источника пополнения его вооруженных сил.
— Мы предвидели такую возможность. Пусть она казалась нам маловероятной, но вполне реальной. И, как и ожидалось, Союзу колоний пришлось против воли вернуться к своему ближайшему источнику военной силы. Вспомнить о нас.
— Остаются еще и колонисты, — напомнил я.
— Колонисты не воевали почти два столетия. Привлечь их в армию значило бы сделать катастрофу очень быстрой и неотвратимой. Все равно пришлось бы взяться за развитие Специальных сил. Лучше раньше, чем позже.
