Антонина решительно подошла к нам и обняла свою подругу за плечи, что-то тихо говоря ей на русском. Я мельком понял, что китаянку успокаивают, очень убедительно объясняя несвоевременность ее поведения. Ее руки на моих плечах начали медленно разжиматься, и она чуть повернулась, чтобы посмотреть на Антонину. Я слегка дернулся, чтобы высвободиться полностью, но, видимо, сделал это слишком рано, руки вцепились опять. Антонина, тоже поняв, что только уговорами тут уже ничего не решить, начала отцеплять от меня руки Ли Сонг. Надо сказать, что делала она это быстро и с немалой сноровкой. Ей явно не в первый раз приходилось разрешать такие ситуации.
Я, как мог, помогал ей и, высвободившись, тихо отступил в сторону. К тому моменту Ли уже полностью повисла на Антонине и что-то ей увлеченно говорила. Что-то очень похожее на то, что говорила и мне, только сейчас она жаловалась.
Я потер плечи, где еще ощущалась железная хватка Ли.
– Спасибо. Вы сами справитесь или мне позвать… кого-нибудь?
Я хотел сказать «Михаила», но слова почему-то застряли у меня в горле, и я закашлялся.
Антонина похлопала меня по руке со словами:
– Все в порядке, Джу, не волнуйся. Иди к Майклу, мы сейчас придем.
Ее длинные горячие пальцы обхватили мою ладонь, и мой ментал пронзила игла еще одного сознания. Я вдруг почувствовал нужный мне блок! Почувствовал и определил его так же ясно, как ощущают собственную кожу.
Кажется, меня покачнуло. Я выдавил беспомощную улыбку, которую Антонина поняла совершенно неправильно, но именно так, как мне было сейчас нужно.
– Тебе, кажется, еще плохо? Ну, подожди, подожди, я сейчас.
И я справедливо расценил это как разрешение остаться. Тем более что теперь мне совсем не хотелось куда-то далеко уходить от объекта, когда я его, точнее ее, нашел.
Я послушно отступил от этой парочки и присел на кожаный пуфик рядом с зеркалами.
Антонина продолжила приводить Ли в порядок. Да так аккуратно и спокойно, что я восхитился. Я бы уже давно засунул голову Ли под холодную воду и привел в чувство радикальными и совсем не гуманными методами. Антонина же обращалась с ней чуть ли не как с собственным ребенком. Антонина объяснила Ли, что никто не хочет никого обидеть, но если Ли-Лена хочет поговорить со мной, то нужно это делать в более удобной обстановке и обязательно когда она будет трезвой. Говорила она это довольно тихо и периодически поглядывая на меня. Я изображал полное непонимание русского языка.
Мне же лично она сказала, что ее подруга очень извиняется, что никаких претензий ко мне нет, что она все понимает и надеется на то, что, несмотря на этот досадный инцидент, я все же останусь с ними в хороших отношениях.
«К тому же мы только познакомились. И мне лично будет очень интересно продолжить наше знакомство».
И я не мог с ней не согласиться. Я тоже очень хотел продолжить знакомство, и особенно с ней лично. Подержать за руку, например, когда она будет спать.
В общем, вернулись мы уже подругами не разлей вода. И по дороге за это решено было немедленно выпить. Ли пообещала, что постарается быть сдержанней, и даже презентовала мне пару довольно изящных комплиментов. Видимо, она решила начать ухаживания с другой стороны, раз прямая атака не прошла. Но я теперь точно знал, с кем я хочу остаться наедине.
В зале мы застали уже совсем другую картину. За нашим столиком для игры никого не было. Я быстро оглянулся вокруг в поисках нового местообитания, ментальный сканер уверенно говорил, что все, кто мне нужен, никуда не делись.
А даже более того, сказал себе я, их прибавилось.
За стойкой бара расположились уже трое мужчин, вся мужская часть команды астронавтов. И мне не надо было уточнять по менталу, кем были еще двое. Я смотрел в спину Михаила и размышлял о другом: как мне теперь от него отделаться? О Ли Сонг могла позаботиться и Антонина, если ей правильно намекнуть. А вот с мужчиной дела выходили посерьезней. Он почему-то на меня запал чуть глубже, чем я рассчитывал. Видимо, мне все-таки придется потрошить его сознание на предмет вытирания моего «светлого образа» у него из памяти. Может получиться, конечно, не совсем чисто, но, во-первых, у меня нет другого выхода, а во-вторых, никаких особых последствий при чистой ментальной хирургии быть не должно. Ну, зациклится он на типаже высокой рыжеватой блондинки с резкими чертами лица и глубоким контральто. Ну что в этом плохого? Вот только с Антониной они точно тогда разойдутся. Мы все же очень разные.
Разумеется, я благосклонно воспринял приглашение Ли и Антонины присоединиться ко всей их компании. При быстром сканировании ментальные опознавательные знаки у обоих новоприбывших мужчин уже не стали для меня открытием. Это были хорошие блоки, и самое лучшее в них было то, что ломать мне их было не надо.
Мы выпили за знакомство. Потом за Российский космический флот. Потом за Американский космический флот, – надо было не забывать говорить на английском с нужным произношением. Потом мне уже стало все равно, за что пьем. В процессе мы все перебрались в ближайший ресторанчик и там в гораздо более комфортных условиях продолжили общение. Хотя по-настоящему общением это было трудно назвать. Мужчины сыпали байками из настоящей космической жизни, густо приправленными терминологией, Ли Сонг, оттесненная от меня Михаилом, грустно пила бурбон, а я постепенно понимал, что у меня начинает серьезно болеть голова.
…Антонина и я, переглянувшись, почти одновременно предложили расстаться до завтра. Мы уже начали обсуждать мою и ее работу, и было понятно, что долго мы так не протянем и скатимся уже и до обсуждения личной жизни. И она и я понимали, что это, кажется, все-таки рановато. И по количеству алкоголя в крови, и по продолжительности нашего общения.
Я улучил удобный момент и поведал всем, что мне вообще-то пора уходить, так как я все-таки намерен отдохнуть с дороги. О том, что я приехал только сегодня, уже все были осведомлены. И меня, хоть и не охотно, но милостиво отпустили, стребовав, правда, обещание, что завтра мы непременно продолжим знакомство.
Михаил вызвался было меня проводить, но Антонина так на него посмотрела, что весь его энтузиазм быстро увял. Ли сама ждала от меня приглашения, это легко читалось в ее даже затуманенном алкоголем сознании, но я твердо решил добраться до своего жилища в одиночку.
Оставив ресторан, я постарался сосредоточиться на ментальной связи.
– Оскар. Я нашел нашу цель. И завтра мы познакомимся поближе.
– Отлично.
Оскара было слышно прекрасно, и я опять подавил в себе желание поозираться.
– Я надеюсь, ты сейчас в пансион?
Ну, конечно же, он должен был уже знать мое местонахождение. Я подавил в себе поднимающееся раздражение: он теперь был моим боссом, а это значит, что я не имел права на подобные эмоции.
– Да. Конечно. Куда же еще?
Раздражение прорвалось в интонациях, и Оскар не мог этого не уловить. Хотя я уверен, ему было почти все равно. Почти, потому что специалист такого класса, как я, был ему нужен живым и на его стороне.
