Вареники улыбнулись. Сначала неуверенно, а затем все шире и радостней, а после и вовсе засмеялись. Но я ничуть не обиделся, потому что специально сказал глупость, чтобы прогнать серьезность. Люди называют это «разрядить обстановку», и, хотя у меня были сомнения в том, что обстановка может иметь какой-то разряд, я подумал, что в этом действии, пожалуй, есть некий положительный смысл.
– Нет, – сказала Варя. – Мы просто гадали. Судьба говорит, что у меня чуть-чуть больше шансов, чтобы все прошло нормально. У Ники почти такие же, но все равно, эти «чуть-чуть» могут сыграть свою роль.
– Ну да, ну да, – кивнул я. – Когда сметаны в двух мисках примерно одинаково, лучше выбрать ту, в которой чуть-чуть больше. Кто знает, когда тебе в следующий раз дадут поесть.
– Что-то вроде того, – вновь улыбнулась Ника.
Тем временем вернулся Максим, сопровождаемый капитаном. Тот семенил рядом и торопливо вразумлял:
– Форсунку ту лучше не трогать. Конечно, не должно ничего случиться, но мало ли что. Осмотр я давно уже проводил. Да и лодку гоняют нещадно, то туда плыви, то сюда. Лодка хоть и железная, да износ-то идет… И это, смотри, чтобы сильно долго не простаивала. Не поплывет потом. И с левым боком поосторожней. Это на меня риф как-то налетел… Нет, не я на него, а он на меня. Внезапно вырос, хотя еще вчера его не было.
В этот момент я вспомнил о своих подозрениях насчет капитана и слегка в них укрепился. Мало того, что знаком он с техникой, – а может быть, и с гремлинами! – так еще и шляется где-то под водой постоянно. Запросто может привести за собой тритонов. Либо специально, либо не нарочно. Налетел на них, как риф на него, а потом убежал. А они выследили и решили отомстить…
Сделав мысленную пометку – обязательно как-нибудь в этом разобраться, я все то время, пока Максим ненавязчиво выпроваживал капитана из шлюза, внимательно за ним следил. Мало ли что тот вдруг устроит. Может, диверсию какую-нибудь?
И только когда мы остались одни, я позволил себе успокоиться.
– Ну, готовы? – спросил Макс.
– А почему «готовы»? Варя одна с тобой пойдет, – удивился я внезапному приступу «оглупления» у командира. Может, оно у него волнами идет? Плохо тогда дело. Сейчас бы Максиму лучше вести себя разумно, не абы куда собирается все-таки.
– Но вам-то надо быть готовыми, чтобы нам помогать. Чтобы следить, как мы там. Советовать, консультировать, позвать на помощь, если что. Работа штаба не менее важна, чем тех, кто на передовой.
– Хм, – я потянулся. – Наверное, готовы тогда. Вы только это, постарайтесь там как-нибудь сами, чтобы вас спасать не пришлось.
– Да уж постараемся, – Максим улыбнулся, а затем неожиданно безошибочно повернулся именно к Варе и сказал: – Ну, пошли.
Судя по тому, как он удивился, когда та взяла рюкзак с собранными вещами и гаджетами, Максим попросту угадал, к кому именно обратиться.
А после они ушли без долгих прощаний, просто скрылись в шлюзе, захлопнули за собой люк и все.
«Наверное, так даже лучше, – подумал я. – Не навсегда же уходят. Да и вернутся скоро».
Тем не менее какой-то нехороший комок засел в груди, отчего было гораздо грустнее, чем обычно. Я позволил Нике взять себя на руки, свернулся клубочком и застыл так, размышляя о том, что, прощаясь с Профессором, никакой печали не ощущал. Да и когда прыгнул следом за ним на Базу – не тосковал по домашним. А сейчас вот ниоткуда неожиданная грусть.
– Это потому, что мы команда, – сказала Ника, когда я спросил об этом. – Команда должна быть вместе. Ну, и привыкли друг к другу: все-таки уже многое вместе пережили. Только не надо грустить, все будет хорошо. Когда грустят и боятся, это только притягивает беду.
Я честно пообещал, что не буду грустить, хотя на самом деле все-таки немного продолжал расстраиваться. Но только чуть-чуть.
* * *
Тем временем на подводной лодке Варя и Макс распределяли обязанности. С управлением вполне мог бы управиться и один человек, но, во-первых, так второму будет скучно, а во-вторых, лучше бы подстраховывать друг друга. Мало ли что может произойти, в конце концов.
В итоге решили, что Макс будет управлять и прокладывать курс, а Варя возьмет на себя все остальные приборы, ну, и связь, разумеется. Благодаря полученным от меня небольшим браслетам, которые сестры надели на руки, теперь они могли общаться на расстоянии до десяти километров. Может быть, и больше, но тут я уже никаких гарантий не давал. Зато предел обозначил четко и попросил по возможности за него не заплывать.
«Как будто это от нас зависит!» – сказала в тот момент Варя и улыбнулась, хотя я ничего забавного в словах не нашел. Лодкой же они управляют, а не кто-нибудь еще, так что зависимость очень даже очевидная.
Макс сходил и еще раз проверил, плотно ли задраен люк, отдал команду и начал аккуратно выводить лодку из дока Триллиана. Я подозреваю, что его так и подмывало бросить посудину резко вбок, включить двигатели на предельную мощность и вылететь на полной скорости, но он себя удержал. Во-первых, тогда никто не поверил бы, что они на исследование отправились, а во-вторых, жалобы капитана на состояние лодки произвели впечатление. Было бы очень глупо, не успев отплыть от купола, тут же вернуться из-за поломки.
Сломаться где-нибудь вдалеке тоже не особо весело, да и помощь ждать дольше, но там хотя бы цель миссии поближе. Можно совместить ожидание с переговорами, например.
Впрочем, в любом случае рисковать не стоило.
– Как там остальные? – спросил Максим. – Связь устойчивая?
– Да, даже лучше, чем обычно, – Варя показала на браслет, светившийся ровным зеленым светом. – Ника говорит, у них все хорошо. Поболтали с Варфоломеем и сейчас возвращаются в бунгало. Яшка уже скучает.
– Салага, – Макс усмехнулся. – А ведь если спросить, как вернемся, то скажет, что просто было плохое настроение, вот и все. И ничуточки не скучал.
– Может, и скажет, – Варя пожала плечами. – Только не надо над ним смеяться.
– Я не над ним, я так.
– Ага…
Этот разговор мне пришлось достраивать самостоятельно. Подробности приходилось вытягивать клещами. Макс признался, что почему-то думал, что с одной Варей будет общаться не в пример проще, чем сразу с обеими сестрами. Оказалось, что нет. Куда-то разом с нее слетела вся шутливость и непосредственность. Теперь она, наоборот, была напряженной и как будто повзрослела, даже морщины лоб прочертили.
Выглядело так, словно вместе с сестрой Варя оставила все веселье. Или, быть может, окажись они тут вдвоем, то вели бы себя точно так же? Ему было непонятно, а потому он нервничал сверх обычного.
Впрочем, подобные наблюдения никак не помогали делу, потому Максим постарался их отбросить. Как и учили его в академии – нужно постараться не думать ни о чем, сосредоточиться только на действиях и движениях. Одни инстинкты, а анализ событий происходит где-то глубоко, не забивает голову и выдает лишь результаты.
