Андрей, осторожно ворочаясь, попытался устроиться поудобнее. Действие обезболивающего препарата заканчивалось. Тело начинало все настойчивее жаловаться на болячки, на холод, на голод. Хотелось выпить стакан хорошего, не отдающего разведенным спиртом коньяка, похлебать горячего, только что приготовленного супа, потом растянуться на кровати в тепле и уюте… Дома, в родной средней полосе России, уже выпал первый снег. Здесь днем солнце греет так, что можно загорать. Однако ночи уже холодные. Осень – везде осень, будь она неладна…
Сложив на груди руки, поджав ноги, лейтенант привалился спиной к точно так же съежившемуся от холода снайперу. Некоторое время они молча сидели в оцепенении, между явью и сном. Первым его нарушил снайпер.
– У меня из головы все эти слова кровью на стене не выходят… – сказал Симонов. – «Тьма идет»… Что бы это значило, а, Андрей?
– Не знаю, – сказал лейтенант.
Его гораздо больше беспокоила лежащая за пазухой книга. Что-то исходило от нее. Тревожное, волнующее и притягательное одновременно…
– Здрасти, Новый год! – сварливо проговорил Олег. – Кто у нас главный спец по Толкиену и прочим сказкам? Ты нам тогда своими комментариями «Властелина колец» нормально посмотреть не дал. А теперь – не знаю! А кто знает?
– Тот, кто писал, – ответил Андрей. – Какой я спец? Книги – одно… Жизнь – другое.
– Ну, что-то предположить ты можешь, как старший по званию?
– Тебе будет легче от моих предположений?
– Да, – серьезно ответил снайпер. Видимо, вопрос действительно не на шутку его заинтересовал.
Андрей задумался.
– Смотря что считать «тьмой», – начал он менторским тоном. – Под этим словом может подразумеваться все что угодно: приход сил зла, природный катаклизм, начало новой мировой войны, наконец…
– Под «силами зла» ты подразумеваешь армии этих средневековых, вроде Грасса и его оруженосцев? – перебил его снайпер. – Ну, если только это, я спокоен. Да, первый бой мы, можно сказать, проиграли, но… Мы просто не были готовы к такому противнику. Большого сражения им у нас никогда не выиграть… Т-80
[17]
намотает этого Грасса на гусеницы, и все.
– Трудно сказать… Тут очень много «но». Читал я как-то одну любопытную книжицу. «Крестоносцы космоса», кажется, автор Пол Андерсен, известный сказочник… Сюжет пересказывать долго, но смысл в том, что отряд одного английского феодала, вроде этого Грасса, захватил сначала инопланетный космический корабль, а затем подчинил себе целую звездную империю.
Симонов пренебрежительно фыркнул.
– Я тоже относился к этой книге как к притянутой за уши ерунде, – сказал Андрей. – До этой ночи… И потом… Мы упускаем из виду третью сторону – солдат, сопровождавших Мятежную Сестру. Технологический уровень их вооружения не ниже, если не выше нашего. Тем не менее их уничтожили полностью… Облачная Дорога, по-видимому, соединяет множество миров… Кто знает, какие еще сюрпризы она может преподнести.
– Это все, конечно, так, но грозил тебе именно барон Грасс. – Олег вдруг хмыкнул, мотая головой. – Все равно, как представлю его с мечом против танка, смех разбирает…
– Так что же тебя тогда беспокоит?
– Не знаю… – Олег помрачнел. – В конец света я не верю. Что же касается мировой войны… Так она давно уже идет. Везде воюют, везде стреляют… Мы с тобой, спрашивается, где? Если бы чеченцев из-за кордона не подкармливали, они бы давно уже угомонились. Им эта война, по большому счету, тоже на хрен не нужна. Что-то другое будет… Вот только что?
Андрей неуверенно пожал плечами. Он не знал, что сказать. Нести ахинею – про армии тьмы, восстающих из могил мертвецов и прочее, прочее – не хотелось. Это уже полная ерунда.
– Ладно, – махнул рукой Симонов. – Поживем – увидим… Что Черняку-то докладывать будем? Если все как есть рассказать, закроют нас в больничку, и надолго.
– Да, это вопрос, – протянул лейтенант. – Так и доложим: имел место огневой контакт с неустановленным противником, группа понесла тяжелые потери… И все. А дальше пусть разбираются: осматривают трупы, изучают оружие… И делают выводы. Сами.
– Ага, – кивнул снайпер. – А мы будем тянуться во фрунт и есть начальство глазами. Все как положено. Ты только про баб, Элизабет и Темную Богиню, помалкивай. Это уже чересчур будет.
Какой-то еще далекий, но быстро приближающийся звук возник в темно-синем, медленно светлеющем небе. Он появился уже давно, но за разговором Андрей не сразу обратил не него внимание. Не сговариваясь, солдаты вскочили.
– Летят, голубчики, – сказал снайпер. – Машины четыре, не меньше. Пошли на открытое место. У тебя сигнальный пистолет-то цел? А то развернут тут войну со штурмовкой, не разобравшись…
…Утро было хмурое, небо опять заволокли низкие тучи. Мелкий холодный дождь уныло барабанил по крышам пустых домов.
Пара «горбатых», сопровождавших транспортно-десантные Ми-8,
[18]
убедившись, что для них работы пока нет, ушла на базу. «Восьмые», с трудом отыскав подходящие площадки, сели возле леса, неподалеку от выжженного пятна, где сгорел Сахипов.
Подполковник Черняк с мрачным видом вертел в руках изуродованную половину автомата АК-74,
[19]
некогда числившегося за лейтенантом Комковым. Сам Комков стоял рядом, накинув на плечи чей-то сухой бушлат. Он размеренно, со вкусом прихлебывал чай из алюминиевой солдатской кружки. Чай отдавал веником, но зато был сладким. И горячим.
Черняк сунул обломок «калаша» капитану Макарову, ротному Комкова:
– Упакуйте для экспертов…
Подполковник присел на корточки возле мертвого зверя, с опаской потрогал его зубки, глубокомысленно изрек:
– Н-да-а…
«Вот именно», – мысленно ухмыльнулся лейтенант.
Втык от начальства он уже получил и был теперь спокоен, как удав. Симонов, также получив свою долю «звездюлей» – ему их досталось на порядок меньше, чем лейтенанту, – куда-то исчез. Находиться рядом с сердитым комсоставом он не любил.
К капитану Макарову бодрой трусцой подбежал старшина роты Аникеев, квадратный кривоногий крепыш, бывший борец-вольник. Он вопросительно глянул на Макарова, потом на сидевшее возле чудища начальство.
– Что? – спросил капитан приглушенно.
Старшина тихой скороговоркой отчитался. Макаров кивнул и сделал ему знак обождать.
– Разрешите доложить, товарищ подполковник?
