Камера издала двойной писк подтверждения отсылки сообщений.
Посмотрев на застывших офицеров, Гривз громко буркнул:
– Майор, выдохните!
Майор закрыл рот и согнулся в кашле. Сделав несколько жадных вздохов, он в бессильном бешенстве посмотрел на Гривза. Гривз мило улыбнулся. Майор перевел взгляд на Мирру, наклонил голову и шагнул вперёд. Гривз поднял голову к камере и промурлыкал:
– А нападение на адвоката следственным органом карается минимум разжалованием до рядового.
Капитан и старший лейтенант вышли из оцепенения и подхватили майора за локти.
– Ходатайство принято, – выдавил капитан сквозь зубы и шагнул за порог, увлекая за собой остальных.
Закрыв за ними дверь, Гривз повесил халат на дерево, повернулся к довольно улыбающейся Мирре и шагнул к ней, подняв руку. Её ладонь звонко впечаталась в ладонь Гривза.
– Пошли ещё по мясу и паре бокалов, – деловито-весело воскликнул Гривз, направляясь к воде.
Она вздохнула и шутливо-жалобно бросила в мохнатую спину:
– И, как обычно, ни единого шанса стать бабушкой твоих внуков?
Гривз через плечо глянул на жалобную позу и на притухшие смешинки в глазах. Повернувшись, он упёр руки в бока и возмущённо буркнул:
– Ну вот ещё чего! Чтоб я потом с тобой на корню разругался на почве того, как их учить жить – правильно или по закону?
Он широко улыбнулся.
Она, улыбнувшись в ответ, махнула рукой и воскликнула:
– Да ну тебя! Давай ещё по мясу, а потом я тебя всё-таки домассирую. Не пропадать же временной лицензии массажистки по вызову!
Гривз хохотнул, кивнул и прыгнул в воду.
Людей, желающих с ним пообщаться, он ждал не раньше полудня. Времени было много.
Десять часов семь минут
шесть секунд спустя
Ему не позвонили. Ему постучали. Способ стука позволял предположить, что ночью кто-то сильно не выспался, досконально изучая его досье.
Согнав ворона, который уселся было высиживать ему яйца, Гривз развернул записку, которую ворон принёс в клюве. В записке было три слова: «Тук. Тук. Тук».
Оглядевшись и убедившись, что Мирра уже покинула хижину, Гривз поднялся с сена, похрустел костями, натянул шорты и отправился открывать дверь.
На пороге номера, скромно потупившись, стоял Ростенфеллер, облачённый в шлёпанцы и шорты. У ног его стоял объёмистый кожаный баул. Ростенфеллер поднял голову и улыбнулся. Улыбка наводила на мысли о рыбке-кишкожоре, провоцирующей акулу проглотить её, не прожёвывая. Ростенфеллер показал глазами на мешок и буркнул:
– Это небольшая взятка. С Бритонии ещё бонус на пол-ляма за вчерашнее, и я тут подумал, может, вам понравится и получится отделаться малой кровью.
Гривз налепил на лицо сложнейшую маску «попытка спрятать любопытство под гордой незаинтересованностью» и бодро скомандовал:
– Ну, если это всё-таки не взятка, а всего лишь товарный образец оной – заносите.
Повернувшись к Ростенфеллеру спиной, Гривз неторопливо пошёл к лежащему у бережка огромному бревну, наполовину утопленному в песок.
Ростенфеллер, усевшись на бревно в метре от Гривза, вытащил из мешка большую танку с краником и отгородился ею от Гривза. Усилив перегородку парой кружек, невзрачной деревянной коробкой, опечатанной сургучом, парой вилок и небольшим бочонком маринованного мяса, Ростенфеллер кивнул на коробку и нежно прошептал:
– Прошу попробовать.
Гривз благодарно кивнул, разлил по кружкам из танки, нюхнул, хлебнул, поставил кружку и задумчиво уставился на другой берег.
Ростенфеллер неодобрительно поцыкал языком, потянулся к коробке, сковырнул сургуч и извлёк сигару. Вынув из бокового отделения коробки спичку, он чиркнул ею о бревно. Шумно причмокивая, Ростенфеллер прикурил и окутался облаком ароматного дыма. Задумчиво глядя на поплывшие над водой клубы дыма, Ростенфеллер тусклым голосом спросил:
– Ладно, мистер Гривз. Сразу к делам. Во-первых, во сколько вы оцениваете отзыв дела? Кстати, мои комплименты. С капитаном Вапаспор в момент прибытия СБ вы промахнулись на пару минут. Майор – с точностью до секунды. Столь здорово недотраханных женщин я не видел уже давненько. Она даже… э-э-э… возбудила дело против Айстемпл, узнав, с кем… э-э-э… имела дело. Весьма странная ситуация, не находите?
Гривз вздохнул. Столь неуклюжей попытки его разозлить неумелым применением техники сбоя внимания он не встречал давно.
– Я заценил ещё на ресепшн, – не менее тусклым голосом откликнулся он.
Ростенфеллер благодарно кивнул. Гривз прошёлся взглядом по противоположному берегу и закинул пробный шар:
– Эх, дожили – кусочек естественной среды обитания стоит бешеных денег. А некоторые уже её и не считают естественной, знаете ли. Но потребление ресурсов, как ни странно, всё по тому же принципу. Что дрова, что газовые скопления на полсистемы.
Ростенфеллер почмокал и неприязненным голосом согласился:
– О да. Видимо, такова природа человека. Если что-то можно сжечь с пользой для себя – он это сделает. И, возвращаясь к основному вопросу: во сколько вы оцениваете отзыв?
Гривз повернул голову и посмотрел Ростенфеллеру в глаза. Скопировав себе во взгляд холодную расчётливую безжалостность, Гривз медленно растянул губы в широченной улыбке и радостно произнес:
– К этому вопросу, уважаемый, мы вернёмся напоследок. А пока я хотел бы узнать вашу позицию по исходной проблеме.
Ростенфеллер несколько секунд смотрел на Гривза. Взгляд его с каждым мигом становился всё более и более отмороженным. Достигнув Сицилической точки, Ростенфеллер взорвался:
– Ты! Крыса, которая роется по помойкам и подбирает остатки с моего стола! Ты кого кинуть хочешь? Ты меня на креды прокатить хочешь? Да счас вызову людей, чтобы они с тобой поговорили. Ты мне за накат ответишь, сучонок! Жопой своей расплатишься! Понял меня, крыса?
Гривз зевнул, вздохнул и протянул:
– Конечно, понял, уважаемый…
– Тогда чё сидишь? Взлетел быстро отзывать заяву! – Ростенфеллер, ощерившись, брызнул слюной.
Гривз демонстративно утёрся, медленно наклонился и вытер руку о шорты Ростенфеллера. Потом отвернулся к воде и скучающим голосом буркнул:
– Накричишься – поговорим о деле.
– Чё?! Ты чё жопо…
Гривз стремительно обернулся и взревел:
– А ты меня под салагу не замазывай!!! Не с токсовозом базаришь – у меня кредов хватит тебя сработать, так что герметни свой раздроченный дерьмосбрасыватель!!!
Они пару секунд сверлили друг друга взглядами. Отмороженный взгляд Ростенфеллера, зарываясь все глубже и глубже в Гривза, натолкнулся там на нечто и разбился на тысячу осколков. Ростенфеллер рассмеялся стеклянным отмороженным смехом. Гривз растянул губы в холодной гадкой улыбке. Его взгляд продолжал вгрызаться в глаза Ростенфеллера до тех пор, пока тот на миг не отвёл его в сторону. Ростенфеллер сразу же вернул взгляд обратно, но Гривз уже поворачивал голову, лишая врага права на реванш.
