— Тут ведь нужно будет захоронить много людей. Гроб восемнадцать дюймов плюс по футу между каждым гробом, этого хватит на шесть гробов. Целая семья будет.
Я произвела арифметические действия в уме — это было похоже на задачки, которые задает мне гувернантка.
— Семь гробов.
— Не, над верхним должно остаться еще больше фута.
— Конечно. Шесть футов под землей.
[8]
— Да нет, — сказал Саймон. — Это только так говорят. Мы оставляем два фута над верхним гробом.
— Да о чем вы тут говорите? — вмешалась Лавиния.
Отец Саймона принялся обстукивать доску колотушкой.
— А с ними там ничего не случится? — спросила я.
Саймон пожал плечами.
— Да ничего. Доски удерживают стенки. И потом тут глина — глина редко обваливается. Она сама себя держит. Вот если песок, то тут нужно быть осторожным. Копать песок легче, но держится он плохо. С песком работать опасно.
— Ой, хватит обо всей этой скукотище! — воскликнула Лавиния. — Мы хотим, чтобы ты показал нам ангелов.
— Оставь его, Лавиния, — сказала я. — Ты же видишь — он работает. — Хоть я и люблю Лавинию (она ведь моя лучшая подруга), ее редко интересует то же, что и меня. Ей, например, никогда не хочется смотреть в телескоп, который папочка устанавливает в саду, или копаться в «Британике» в библиотеке. Я хотела еще порасспрашивать Саймона о могилах и копании, но Лавиния мне не дала.
— Может, попозже, когда закончим с этим, — сказал Саймон.
— У нас есть только полчаса, — объяснила я. — Дженни так сказала.
— Кто такая Дженни?
— Наша горничная.
— А где она сейчас?
— Там, в Виллидже. Она оставила нас у ворот.
— Она встретила одного человека, — сказала Айви Мей.
Саймон посмотрел на нее.
— А это кто?
— Айви Мей. Моя младшая сестренка, — сказала Лавиния. — Но она что-то перепутала. Ведь ты не видела никакого человека, Мод?
Я покачала головой, хотя и не была уверена.
— Он катил тачку, и она пошла за ним на кладбище, — гнула свое Айви Мей.
— У него еще волосы рыжие? — спросил Саймон.
Айви Мей кивнула.
— А, этот. Он ее оттрахает.
— Что? Кто-то побьет Дженни? — воскликнула я. — Тогда мы должны бежать и спасать ее!
— Не, не побьет! Он… — Саймон посмотрел на меня и Лавинию и замолчал. — Да ерунда. Не берите в голову.
Отец Саймона рассмеялся из могилы.
— Что, парень, запутался там совсем?! Забыл, с кем разговариваешь? Ты думай, прежде чем сказать, когда беседуешь с такими девочками!
— Да ладно, наш па.
— Пожалуй, нам пора, — сказала я, беспокоясь о Дженни. — Полчаса уже наверняка прошло. Как быстрее всего пройти к главным воротам?
Саймон показал на статую лошади чуть поодаль.
— Идите на ту лошадь, а от нее вниз.
— Только не туда! — воскликнула Лавиния. — Это же прямо через раскольников!
— Ну и что? — сказал Саймон. — Они вас не укусят. Они мертвы.
На участке раскольников лежат те, кто не принадлежал к англиканской церкви, в основном католики, а также баптисты, методисты и всякие такие. Я слышала, что там хоронят и самоубийц, хотя Лавинии не стала об этом говорить. Сама я проходила там только два раза. Этот участок не очень отличается от остального кладбища, но мне там было как-то не по себе, словно я попала в чужую страну.
— Идем, Лавиния, — сказала я. Мне не хотелось, чтобы Саймон думал, будто мы осуждаем раскольников. — Это не имеет значения. И потом, разве твоя мама не была католичкой, прежде чем выйти за твоего папу!
Недавно под подушкой в доме Лавинии я нашла четки, а потом их приходящая горничная Элизабет рассказала мне об этом.
Лавиния вспыхнула.
— Нет! А если бы и так, то что с того?
— Да ничего. Я об этом и говорю.
— Ну, хорошо, — вставил Саймон. — Если хотите, можно вернуться мимо спящего ангела. Видели его? Он на главной дорожке и не у раскольников.
Мы отрицательно покачали головами.
— Я вам покажу — это недалеко. Наш па, я счас, — крикнул он в могилу.
Отец Саймона покатился со смеху.
— Давайте быстро. — Саймон побежал по тропинке, а мы поспешили за ним. Теперь даже Айви Мей побежала.
Того ангела, что он нам показал, мы еще не видели. Все остальные ангелы на кладбище идут, или летят, или указывают куда-то, или по крайней мере стоят опустив голову. А этот лежал на боку, сложив крылья, и спал. Я не знала, что ангелам нужен сон, как и людям.
Лавиния, конечно, при виде его пришла в восторг. Я больше предпочитала говорить о могилах и копании, но когда повернулась к Саймону, чтобы спросить у него что-то о лотке, то его уже не было. Он убежал к своей могиле, даже не попрощавшись.
Наконец мне удалось оттащить Лавинию от ангела, но, когда мы вернулись к главным воротам, Дженни там не оказалось. Я так и не поняла, что имел в виду Саймон, говоря о ней и том человеке, а потому немного беспокоилась. Лавинию это мало волновало.
— Давай зайдем к каменщикам и посмотрим на ангелов, — предложила она. — Всего на минуточку.
Я еще никогда не была у каменщиков. На площадке у них было полно всяких камней — большие глыбы и плиты, голые надгробия, постаменты, а еще несколько обелисков в углу, которые опирались один на другой. Там было много пыли, а земля — вся сплошной песок. Отовсюду доносилось «тюк-тюк-тюк» — работали каменщики.
Лавиния вошла во двор.
— Можно нам посмотреть книгу ангелов? — спросила она человека за конторкой.
Я решила, что она очень смелая.
Но он, казалось, ничуть не удивился. Вытащил с полки у себя за спиной большую пыльную книгу и положил ее на конторку.
— Нашего ангела мы отсюда и выбрали, — объяснила Лавиния. — Я люблю ее разглядывать. Тут сотни ангелов. Они такие милые.
Она начала листать страницы. Там были всякие ангелы — стоящие, коленопреклоненные, поднявшие голову к небесам, смотрящие вниз, с закрытыми глазами, держащие венки, трубы, придерживающие на себе туники. Там были ангелы-младенцы, ангелы-близнецы, херувимы, головки маленьких ангелов с крылышками.
— Хорошенькие, — сказала я.
Не знаю точно почему, но мне не очень нравятся кладбищенские ангелы. Они какие-то гладкие и правильные, а глаза у них такие пустые — даже если я встаю прямо перед ними, они, кажется, никогда на меня не смотрят. Какая польза от посланника, если он тебя даже не замечает?
