Концепция, которую он излагал, мне показалась чрезвычайно интересной. Эдвард Вэнс доказывал, что при известных условиях черную дыру можно искусственно «накачать» материей и добиться того, что она либо выйдет из-под гравитационного радиуса (и зажжется как обычная звезда), либо «рассосется». Последний термин вызвал в зале бурное веселье. Кто-то из первого ряда даже крикнул: «Рассосется как плод беременной женщины?» Однако, несмотря на веселье присутствовавших специалистов, Вэнс довольно внятно защитил свою точку зрения и объяснил, как именно и при каких условиях подобный процесс может состояться.
Признаюсь честно: люблю слушать специалистов в любой области. Астрофизика, аналитическая химия, военно-полевая гинекология, массовая казнь заложников – тема может быть любой! Когда говорит знаток своего дела, его непременно стоит послушать! Сам умнее, может, и не станешь, зато узнаешь много новых слов.
Наконец, Эдвард Вэнс угомонился и присел на стульчик.
В зале зажегся свет. Несколько человек с передних рядов потянулись к Вэнсу, втягивая его в обсуждение доклада. Остальные пошли на выход. Правильно, туда им и дорога.
Эдвард Вэнс принялся объясняться с коллегами, постреливая глазами во все стороны. Пару раз его взгляд встретился с моим. Я смотрел внимательно, без всякой экспрессии и давления, примерно так, как должен смотреть всякий гетеросексуальный мужчина на статую обнаженного Давида. Короче, без эмоций. Однако господин Вэнс как будто занервничал. Что ж, ему стоило понервничать перед встречей со мной!
Он закончил обсуждение доклада и, подхватив со стола изящный кожаный чемоданчик, двинулся куда-то за кулисы.
Тогда я щелкнул пальцами.
Эдвард Вэнс застыл посреди сцены с чемоданчиком под мышкой и испуганно оборотился в мою сторону. Я же поднялся со своего места и двинулся в его сторону. Робот-поводырь пыхтел вентиляторами подле моих коленок, будто хорошо дрессированная собака.
Я подошел к сцене, демонстративно покосился в сторону уходивших из зала людей. Дождался, пока мы останемся одни. Эдвард Вэнс немо вглядывался в мое лицо. Он меня так и не узнал, но здорово струхнул.
– Бахил Сипарави, бодхисатва семнадцатого аркана Великого Ашрама Звездных Бхати принес обет молчания на семнадцать лет и вот уже четыре года ничего не ест и молчит! – возвестил робот-поводырь.
– Здравствуйте! – ответил поклоном Эдвард Вэнс.
– Где мы можем спокойно поговорить? – осведомился робот-поводырь. – В ваших интересах, чтобы разговор остался сугубо конфиденциальным.
– Да где угодно… Давайте выйдем в парк… Тут рядом, во дворе.
Мы вышли в галерею с застекленным потолком. Миновав тамбур, оказались в настоящем Эдеме, выходившем прямо к морю. Дворец Прогресса представлял собой постройку П-образной формы, все внутреннее пространство которой занимало это чудо дизайна. Тут вились ручейки, шумели водопады, извергались фонтаны, высоченные пальмы и кипарисы тянулись в небо, причудливо изогнувшиеся дорожки вились между замшелыми валунами и громадными стволами. В воздухе разливался густой и терпкий аромат тропической растительности. Людей почти не было. Мелькнула на соседних дорожках пара человек – и все. С моря, до которого было метров тридцать, задувал легкий приятный бриз.
Мы сели на скамейку подле забавного кактуса пятиметровой высоты. Робот-поводырь облетел нас, сканируя радиочастотный спектр для обнаружения подслушивающих передатчиков и, не найдя таковых, опустился на песок подле моих ног.
– Простите… э-э… уважаемый бодхисатва, но как же мы будем общаться? Ведь ваш обет… и зашитый рот… э-э… не дадут возможности…
Я открыл крышку на боку поводыря и вынул из скрытой полости маникюрный набор, а из него в свою очередь маленькие ножницы. Разрезал серебристую нить, зигзагом стягивавшую губы:
– Вы меня, правда, не узнаете? Или просто ДУРУ гоните?
– Вы… Вас… Я вас знаю?
– В некотором смысле, я спас вам жизнь, – скромно напомнил я.
– В каком?
– В прямом. Кое-кто желал продать вас… Моне-Катерпиллеру или кому там еще? Неужели забыли? Это же было так недавно…
– Так это вы? Простите, вы – Сэмми Йопи-Допи?
– В некотором смысле.
– А как же бодхисатва?
Я вздохнул и принялся вытаскивать из губ кусочки разрезанной нити.
– Господин Вэнс, мы теряем время. Вам придется ответить на все мои вопросы. Или я вас убью.
– Убивать не надо, – моментально отозвался Эдвард. – Спрашивайте. Помогу всем, чем смогу. Кстати, я могу вернуть вам ваши деньги, которые вы так любезно…
– Заткнитесь, Эдвард. Не нужны мне эти деньги. Я могу вам дать еще столько же… Что вы рассказали обо мне представителям ваших спецслужб? Под «вашими» я подразумеваю спецслужбы Земного Цивилизационного Сообщества.
– Гм! Я действительно был допрошен представителями Службы Политической Безопасности – прямо на станции «Квадрионе пультаре». Я честно рассказал им все, что произошло со мною, моей женой и Натс после того, как «Энтерпрайзс» был захвачен пиратами. Поверьте, я ни единого плохого слова в ваш адрес не сказал, – господин Вэнс прижал руку к сердцу и заглянул мне в глаза. – Я отдаю себе отчет в том, что без вашей помощи я не смог бы вырваться из рабства.
– Вот так просто, да?
– Вижу, вы мне не верите. Но именно так все и было. Мы с женой вам очень благодарны и… и не желаем вам зла!
– Хорошо, господин Вэнс, а что же такое «торпиллер»? Только не говорите мне, что вы этого не знаете. Такой ответ будет стоить вам жизни.
– Отчего же! Я прекрасно знаю, что это такое, – Вэнс улыбнулся, но тут же стер улыбку с лица и вздохнул. – Только вам лучше от этого держаться подальше. «Торпиллер» – штука, про которую с полным основанием можно сказать: великие знания рождают великие печали.
– Хватит умничать, господин Вэнс. Отвечайте прямо и без мозгоблудия!
– Как вам угодно… «Торпиллер» – это машина времени…
– Не смешно. Если продолжите шутить, я вас пришибу.
– Это не шутка, Сэмми. Это самая что ни на есть удивительная и… и парадоксальная правда.
– Машины времени не существует! Она невозможна в принципе, поскольку время необратимо, – твердо заявил я. – На этом стоит вся современная физика. Я достаточно хорошо образован, чтобы разбираться в этих вопросах.
– А когда-то физика стояла на том, что скорость света не может быть превышена. А еще раньше физика стояла на том, что скорость звука не может быть превышена материальным объектом, поскольку при приближении к скорости звука лавинообразно нарастает лобовое сопротивление. А до Хаббла, например, астрономия считала, что во всей Вселенной существует всего одна галактика – Метагалактика, а все прочие объекты находятся в ее границах.
– Ладно-ладно, не надо трогать старину Хаббла! Так можно дойти и до времен Птолемея. Я прекрасно знаю, что с приближением скорости материального объекта к скорости света в вакууме, происходит замедление течения времени. При превышении скорости света время останавливается, временная координата сворачивается, и «сверхсветовой прыжок» не имеет протяженности во времени. Таким образом, время может замедлиться, остановиться. Но не может обратиться вспять!
