Один только есть в Книге Книг недостаток, скорее даже неудобство: всякий новый текст нужно прочитывать за один присест. В ином случае чтение превращается в бессмысленное занятие. Есть, конечно, граждане навроде героя гоголевских «Мёртвых душ» кучера Петруши, которому, как известно, нравился сам процесс чтения, нравилось то, что из букв всенепременно складывается слово, «которое иной раз чёрт знает что и значит». Подобным счастливцам, думается, по барабану, что и с какого конца читать. Но их ведь немного. Большинство же, к которому я отношу и себя, стремится, взыскуя сути, прочесть книгу от начала до конца. Таким читателям, попади к ним Книга Книг, пришлось бы нелегко. Закрыть-то нельзя, рассыплется текст, существовать перестанет. Держать открытой? Хорошо, когда дома сидишь, а в пути? Но, впрочем, на то и существуют долгие зимние ночи и толстые церковные свечи. А в нынешние избалованные времена — ещё и сканеры всяких мастей.
Попала ко мне Книгу Книг в середине девяностых прошлого века. Не сама собой, разумеется, пришла, подарили. И там целая история. Началось всё с того, что в период подготовки к очередным выборам в Государственную Думу на нашем местном телевидении стало происходить нечто странное. Как только какой-нибудь выдрессированный политтехнологами кандидат произносил в прямом эфире словосочетание «Я знаю, как», тут же в телецентре вырубалось всё электричество. Вот такая вот, понимаешь, загогулина. Едва ляпнет какой-нибудь очередной бессовестный штукарь что-нибудь типа «Я знаю, как нам обустроить Россию», «Я знаю, как за пятьсот дней утроить валовый продукт», «Я знаю, как обуздать коррупцию», сразу — бах, и нету света. И так несколько дней дня подряд.
Посвящённые из числа причастных к организации телевизионных дебатов, на четвёртые или даже на пятые сутки сообразили, что никакая это не случайность, что никакое это не совпадение, а чьё-то злостное колдовство, чтоб не сказать — магическая диверсия. А как только сообразили, возбудились по этому поводу неимоверно и потребовали от Молотобойцев немедленно прекратить безобразие. Те — а куда им деваться? — вписались, конечно, провели обычное в подобных случаях расследование и благополучно вышли на виновника торжества, которым оказался некто Гриша Сурганов. Жил у нас в ту пору в Городе (потом в Кемерово перебрался) такой светлый маг. Молодой, горячий, заводной. Достала его политическая ажитация до печёнок, вот и придумал от недостатка житейской мудрости и переизбытка Силы такую он для себя забаву.
Ну и вот. Всё вроде бы для Молотобойцев складывалось хорошо: виновник обнаружен, упакован, изолирован, дело можно закрывать и спокойно передавать в Суд Трёх Из Пяти. Однако, как говорится, не всё то здорово, что хорошо. Оказалось, что отец Гриши Сурганова, Павел «Дык» Сурганов, в своё время сам служил опером местного Поста. Мало того, что служил, так ещё и сгинул в приснопамятной битве, что случилась в одна тысяча девятьсот пятьдесят шестом году на территории разбитого поверх старого еврейского погоста Центрального парка культуры и отдыха. Сошлись тогда демоны воздаяния и кондотьеры местного Поста в рукопашной и рубились от заката до рассвета. Одни не на жизнь, а на смерть рубились, другие — не на смерть, а на жизнь. Тридцать трёх бойцов Серёга Белов в ту страшную ночь потерял, в том числе и отважного Дыка. Вот почему, когда узнал главный опер, чьей славы Гриша наследник, сразу стал репу чесать. Получалось, что сдавать-то парня нельзя. По-любому — нельзя. Как никак единственный сын геройски погибшего товарища. Можно назвать это войсковым братством, можно — круговой порукой, можно — преступным укрывательством, но сути это не меняет — Молотобойцы своих отродясь не сдавали.
А общественность тем временем требовала ответа. На то она и общественность, чтобы требовать. Это в мире профанов такие дела легко спускаются на тормозах, в мире посвящённых всё иначе. Если уж дело-то заведено, если уж принято оно к исполнению, так уж будьте любезны отчитаться. Вот и встала перед главным опером городских Молотобойцев Серёгой Беловым нелёгкая задачка: где поставить запятую в приказе «Сдавать нельзя прикрыть»? И тут так. Поставишь после «сдавать», свои не поймут, да и сам себя не поймёшь. Поставишь перед «прикрыть», начальство сожрёт с потрохами. Сожрёт и не поморщится.
Ночь сидели мы с Серёгой в его рабочем кабинете, три бутылки китайской водки «Маотай» уговорили, три пачки элитного ленинградского «Беломора» скурили, под утро придумали отмазку. Капитальную теорию под это дело подвели. Дословно не помню, а в общих чертах выглядело это следующим образом. Для начала без оглядки на какие-либо авторитеты мы постулировали, что скрытая в словесной конструкции «Я знаю, как» магическая энергия чужда по своей природе иррациональной, склонной к фатализму, душе всякого русского человека. Затем с уверенностью, переходящей в наглость, предположили, что в результате выше изложенного антагонизма эта энергия (названная нами от балды и для простоты «энергией Ы») не рассеивается в российских нарезах Пределов, а концентрируется в месте источника своего возникновения. После чего, пропустив несколько звеньев логической цепи, сделали пугающий вывод: при достижении определённой концентрации энергия Ы порождает некий магический феномен, который может проявлять себя в том числе и путём обесточивания промышленных и гражданских объектов в районе своей локации. Ну и наконец, придавая своему докладу законченную форму, настоятельно рекомендовали во избежание дальнейших эксцессов отказаться от употребления словесной конструкции «Я знаю, как» на территории нашего города. Вот, собственно, и всё.
На первый взгляд бред. Полный бред. Стопроцентный такой. Незамутнённый. Однако во всяком бреде всегда есть толика смысла, и в нашем он тоже был. В той части он был, что словосочетание «Я знаю, как» русского человека действительно не греет. Россия, по словам Достоевского Фёдора нашего Михайловича, есть игра природы, а не ума. Русский человек он же не англичанин какой-нибудь, знанием считает переживание, а не вереницу плотно упакованных силлогизмов. Это англичанину до смысла дойти нужно, а русскому не до смысла дойти нужно, ему до края дойти нужно. Потому так легко даётся англичанину «I know how», оттого так вязнет у русского в глотке «Я знаю, как». По-другому и быть не может. Что для англичанина дело техники, то для русского судьба.
Короче говоря, было чем Серёге отбиться от Наблюдательного совета. И слава Силе, он отбился. Скушали наши наглые прогоны господа члены Наблюдательного Совета, за милую душу скушали. Подписали большинством голосов отказной вердикт, а потом сгоряча ещё и какую-то там комиссию учредили по изучению феномена, порождаемого энергией Ы. Кстати говоря, выражение «Не излучай энегрию Ы» стало по прошествии времени в среде молотобойцев идиомой, близкой по смыслу к идиоме «Не гони пургу».
Ну а где-то месяц спустя, когда всё уже окончательно устаканилось, забежал спасённый от поражения в правах Гриша Сурганов ко мне в офис. Наговорил всяких добрых слов, расписался в вечной дружбе и сунул в лапы свёрток. Сказал, что подарок. Уверил, что от души. Когда отчалил, я упаковку разорвал и обнаружил внутри книгу. Как оказалось, Книгу Книг. Не хилый, надо признать, получил я подарочек от светлого мага, который до сих пор присылает мне поздравительные открытки за подписью «Человек Из Кемерово».
