— Являлся ли ваш отказ от выполнения прямого приказа эмоциональной составляющей?
— Нет, этот случай имел полностью логическое объяснение. Для того чтобы исполнять приказы в условиях недостатка информации, требуется полное доверие отдающему приказы. Если такого доверия нет, всегда можно найти причину для игнорирования приказа, который может привести, сточки зрения исполнителя, к возникновению опасной ситуации.
— Мы не заметили противоречий в вашем уставе, он всегда очень точно определяет действия сторон.
— Определяет точно, но в условиях владения всей полнотой информации, а при неполной информированности сторон возникновение конфликтов между параграфами устава неизбежно. Этого можно избежать, если обе стороны полностью доверяют друг другу, тогда отсутствие полноты информации не имеет решающего значения.
— Почему между вами и командованием отсутствуют доверительные отношения?
— А вот здесь уже примешивается тот самый эмоциональный фон. Командование крейсера долгое время работает со своими подчиненными, и между ними установились личностные отношения. При выполнении заданий повышенной степени риска командование стремится оградить подчиненных как членов своей команды, которые доверяют друг другу. Иногда же у командования появляется возможность не подвергать повышенному риску своих подчиненных, но использовать членов другой команды, при этом доверительных отношений не возникает и ситуация становится аналогичной произошедшей.
— Объяснение нуждается в уточнении.
— В каком конкретно?
— Почему между членами команд не наследуются доверительные отношения?
— Доверие в нашем случае не может наследоваться или передаваться, оно может устанавливаться или утрачиваться в зависимости от поведения членов команды, здесь все полностью зависит от эмоциональной окраски взаимоотношений.
— Означает ли это, что отношения в человеческом обществе строятся на эмоциональном фоне?
— По большей части именно так и есть, если логическая оценка не имеет подавляющего значения.
— Поясните примером.
— Пример с любым крупным чиновником. Формируя свою команду, он изначально стремится обеспечить в ней наличие большего количества знакомых ему лиц, которых знает и которым доверяет. Это эмоциональный фон. Но в то же время существуют люди, имеющие большой опыт работы в той или иной сфере и, следовательно, высокую квалификацию, наличие таких людей в команде является обязательным, таким образом логическая оценка является подавляющей. Хотя между чиновником и этими специалистами не существует доверительных отношений, чиновник, по соображениям логики, обязан включить их в свою команду.
— Принимается. Дальнейшее тестирование будет произведено после корректировки списка вопросов в соответствии с полученной информацией.
— Позволяется ли мне задать некоторые вопросы с целью получения информации для выработки политики наших взаимоотношений.
— Нуждается в пояснении. Как представителя человечества или как отдельного индивидуума?
— Эмоционально — как отдельного индивидуума, логически — как представителя человечества, без полномочий.
— Разрешается в качестве дополнительной тестовой программы.
— Какова судьба тех людей, которым не позволили вернуться после проведения контакта?
— Все физиологические потребности их удовлетворяются, ущерба их целостности нет.
— Наряду с физиологическими потребностями они нуждаются в удовлетворении ряда психологических потребностей, что невозможно без общения с себе подобными.
— Поведенческих изменений не зафиксировано.
— Когда будет позволено им вернуться в мир людей?
— Данный вопрос не рассматривался.
— А выполнение каких условий способствовало бы их возвращению?
— Условий нет.
— Если нет условий, значит, нет и препятствий?
— Они задействованы в эксперименте построения модели существования малых замкнутых групп. Для построения модели требуется длительное наблюдение.
— Если таковые данные будут вам предоставлены, возможно ли их возвращение?
— Этот вопрос нуждается в уточнении качества предоставляемой информации.
Последующие вопросы, касающиеся обустройства общества техноразумных и их информационного и технологического развития, остались без ответов. Единственно, до чего они снизошли, — это сообщили о нецелесообразности предоставления такой информации миру людей.
Третий тест касался в основном искусства и различий общеобразовательных программ человеческих миров. Какую ценность это имело для техноразумных, Ким даже представить себе не мог. Закончилось все совершенно неожиданно: ему просто сообщили, что он может вернуться назад. К этому времени Ким чувствовал себя неприятно: стало сказываться длительное нахождение в невесомости — болела голова, появились небольшие отеки, но на этот раз его не торопили и терпеливо ждали, когда он снова, по их представлениям, адаптируется к гравитации, а потом без предупреждения бот вытолкнули из шлюза. Только тогда у Кима появилась возможность облегченно вздохнуть, на этот раз все обошлось благополучно, но на будущее он в который раз зарекся иметь дело с представителями службы безопасности.
Как только Ким выбрался из бота, капитану крейсера поступило сообщение об окончании контакта, и крейсер немедленно снялся с позиции и отправился в расчетную точку. Кима же изолировали на весь срок обратного пути, изводя ежедневными допросами. Его постоянно пытались поймать на каких-либо неточностях. Хотя это было абсолютно бесполезно, потому что он помнил до мелочей не только все произошедшее с ним, но также все допросы, чем поверг своих мучителей в немалое изумление. По прибытии на место Кима снова попытались передать по линии службы безопасности, но тут уж он устроил настоящий бунт, который наряду с его рапортами дошел до флотских структур, и ему, не обращая внимания на возражения некоторых «ответственных товарищей», выдали предписание срочно отбыть на прежнее место службы.
Несмотря на выходные дни, в срочном порядке собирали сотрудников аналитического отдела. Здесь уже привыкли почти к полному отсутствию информации от контактов с техноразумными мирами, но возращение крейсера «Капитель» с задания кардинально изменило ситуацию. Это был прорыв, полученной информации должно хватить на многие недели работы, теперь уже можно было говорить о разработке дальнейших планов получения информации о развитии техноразумных миров. Основной проблемой предыдущих контактов было то, что никто до сих пор не имел полноценного диалога с представителями этих миров, хотя постоянно возникали дискуссии о принципиальной возможности его ведения. Особая ценность новой информации состояла в ее стенографической точности, и хотя в ней было относительно мало размышлений техноразумных, но все же достаточно, чтобы довольно четко определить их потребности, а следовательно, возможность дальнейшего ведения диалога.
