– Тогда зачем вы…
– Может быть, перейдем на «ты»? Вчерашнее ночное приключение с тобой, Бен, стоит года нормальной дружбы, так что, мне кажется, нам пора уже перейти на «ты».
– С великим удовольствием, Светлана.
– Вот это уже лучше.
– Так зачем ты мне все-таки позвонила?
– В тебе определенно сказывается детектив службы безопасности, – с веселым смешком ответила она. – Профессиональная подозрительность, тихо переходящая в паранойю.
«А она не так уж далека от истины, – подумал я и усмехнулся. – Верно говорят насчет уст младенца».
– Наверно, ты права, Светлана.
– Зови меня лучше Света, мне так привычнее, – продолжала моя собеседница. – Это русское уменьшительное от моего имени. Меня все мои друзья зовут только так.
– Хорошо, Света.
– А позвонила я тебе потому, что ты меня очень заинтересовал как незаурядная личность, и я была бы очень рада, если бы ты, Бен, пришел ко мне в гости сегодня вечером. Соберется веселая компания, все мои лучшие друзья, и все они, как и ты, весьма нестандартные люди, – она засмеялась.
– Я с удовольствием принимаю ваше приглашение и буду очень рад присутствовать на вашем вечере.
– Бен, ты опять называешь меня на «вы», – с укоризной в голосе сказала она.
– Прости меня, пожалуйста, Света. Привычка.
– Вот так лучше.
– А во сколько мне лучше всего будет прийти?
– Вообще-то вечеринка начнется в шесть, но ты можешь прийти и раньше, потому что я обычно прихожу с работы около пяти, и позже, поскольку наши гулянки раньше полуночи, как правило, не заканчиваются.
– Я обязательно приду.
– Ну, до скорого свидания, Бен.
– До вечера, Света.
Она повесила трубку, а я в который раз попытался разобраться в этой девушке. Похоже, она еще долго будет оставаться для меня тайной за семью замками. Впрочем, каждая женщина в той или иной степени остается загадкой, как бы хорошо ты ее ни знал. Такое мне уже не раз приходилось наблюдать. Казалось бы, не первый год знакомы, уже уверен в ней на все сто процентов, и вдруг она что-нибудь тако-о-ое сотворит…
А светловолосый призрак, неуловимый свидетель, моя ночная спасительница, медик-теоретик Светлана Белова, была для меня загадкой вдвойне. М-да, странная девушка. Впрочем, кто сейчас без странностей, в наш безумный XXI век.
Был и еще один пункт, который отравлял мне вкус кофе. Света сказала, что получила информацию обо мне через своих друзей, пользуясь закрытыми для простых смертных каналами отдела статистики Великобританского бюро ВОЗ, а эти каналы являлись наравне с каналами спецслужб одним из основных источников получения информации для нас. Под крышей этого отдела работала почти треть всех английских сотрудников нашего бюро и добрая половина наших информаторов. Конечно, большинство из них меня почти не знали, не доросли до такого уровня, кто-то не стал бы извещать об этом сэра Найджела или Майлза, но если запрос с моим именем и описанием попадутся на глаза кому-нибудь из начальников, кто знает обо мне достаточно, то он сразу поинтересуется в нашей организации, кому это понадобилась информация об одном из ведущих палачей Великобританского бюро. Через друзей Светланы соответствующая служба бюро легко выйдет на саму Светлану, будет установлена ее личность, ей зададут соответствующие вопросы, установят слежку и прослушивание ее телефона, а потом вопросы зададут мне. Почему, так меня и так, я не оповестил их о том, что обнаружил свидетельницу по делу Слейда, и почему я самодеятельно, обходя наши обычные каналы, стал добывать о ней информацию и установил слежку? А ответить на такие вопросы, особенно если их будут задавать сэр Найджел и Мартинелли, мне теперь будет очень и очень сложно.
Однако ее запрос, сделанный неофициально, через ее друзей, мог и не попасться на глаза какому-нибудь боссу из ВОЗ, сотрудничающему с нами, если только, не приведи господь, среди ее друзей нет наших информаторов. Да и вряд ли кто-то из рядовых информаторов при нашей-то помешанности на секретности мог знать меня и заинтересоваться запросом Светланы обо мне, а шансы, что она могла нарваться на человека, хорошо осведомленного о делах бюро, были не столь велики. Впрочем, я все равно ничего не мог сделать.
Телефонный звонок разорвал тишину так внезапно, что я подпрыгнул. Да, Дженис права, нервы у меня стали ни к черту. Надо бы попросить у Лысого Дьявола еще день отдыха. А лучше два. Или даже три, если хватит наглости.
– Здравствуйте еще раз, Роджерс, – полным тихого торжества голосом сказал инспектор Джеймс.
– А-а-а, инспектор! Рад вас слышать. Узнали что-нибудь об этой Светлане Беловой?
– Да. У меня на руках копия ее досье из отдела кадров ВОЗ и документы, которые она предоставила при получении визы, а также разрешение на более длительное пребывание в Великобритании с целью продолжить научную работу. Я могу прямо сейчас переслать вам всю информацию по компьютерной сети, или, если хотите, можете заехать ко мне.
Быстренько обмозговав оба предложения, я предпочел первый вариант. За окном начинал накрапывать мерзкий дождь, так что поездка к инспектору могла стать весьма неприятной, а перехватить сообщение, посланное по компьютерной сети, в наши дни довольно трудно. К тому же я, как лучший сотрудник бюро, вот уже несколько лет пользовался полной свободой от наблюдения, в том числе и от перлюстрации моей электронной почты. Надеюсь, это право все-таки не отменили. Впрочем, даже если после вчерашних событий мои привилегии все же ликвидировали, Майлз всегда сможет перехватить донос на меня, и тот не дойдет ни до Лысого Дьявола, ни до Мартинелли. Я покрутил в голове мысль о том, есть ли у моего босса личная агентура, независимая и неподвластная Майлзу, и решил, что это маловероятно.
– Вышлите мне их по компьютерной сети.
– Хорошо, через две минуты вся информация будет у вас в компьютере, – пообещал Джеймс.
– Как продвигается работа? – спросил я. Не вредно лишний раз уточнить обстановку в стане врага. Особенно если враг и не подозревает, что по незнанию передает жизненно важную информацию своему главному противнику.
– Хреново! – отрубил инспектор Джеймс и с треском повесил трубку.
Что ж, я не имел ничего против такого положения дел. Я вовсе не горел желанием, чтобы инспектор все-таки докопался до истины как в несчастном случае с профессором Слейдом, так и в убийстве той банды, так как в противном случае его придется ликвидировать как угрозу нарушения режима секретности нашей организации. Хоть мы и были просто знакомыми, мне все же не хотелось его убивать. Он был неплохим парнем и умел хорошо делать свою работу, а я люблю таких людей.
Я закурил сигарету и повертел в голове мысль о возможных последствиях чрезмерного профессионализма инспектора Джеймса. Последствия эти имели три варианта: либо Джеймс будет ликвидирован, либо он получит соответствующий допуск, пройдя тщательную проверку, либо ликвидирован буду я, как потерявший боевую форму, проколовшийся на пустом месте, попавший под пристальное внимание полиции и вдобавок совершивший убийство без приказа, за что у нас наказывали со всей строгостью безо всякого снисхождения. Последний вариант меня особенно не устраивал. Впрочем, убийство членов Торвальдской банды было совершено в пределах допускаемой и законом, и нашими правилами самообороны, так что даже если шеф и узнает о моей причастности к этому дельцу, я все равно смогу выкрутиться.
