Повстанцы жадно уставились на мелькающее в прорехах обнаженное тело.
— Я тебе даже немного завидую. — Крайх под гогот толпы помял девушке грудь и похлопал по заду. — Такая молодая кобылка досталась ни за что ни про что…
Девушка в очередной раз дернулась, пытаясь уклониться от похотливых лап Крайха, но бандиты держали ее крепко.
— Но, если тебя она не устраивает, — Крайх с улыбкой оглядел своих соратников и повернулся к Киру, — я готов взять это творение Создателя под свою защиту…
Слитный хохот наглядно продемонстрировал, что ожидает девушку в ближайшем будущем, останься та в лагере повстанцев.
— Меня все устраивает. — Кир решил прекратить этот спектакль. — Диг обещал вернуть мне оружие…
— Не Диг, а Вождь, — поправил Крайх. — Если хочешь пожить подольше, советую тебе запомнить!
— Согласен, — устало кивнул Кир. — Вождь обещал мне оружие…
— Держи. — Крайх с усилием поднял с земли здоровенное копье, предназначенное для тяжеловооруженной пехоты, и протянул его Киру.
— На что мне эта оглобля? — отшатнулся Кир. — Верни мой меч!
— Бери, что дают, чужак, и вали отсюда, — хмыкнул Крайх. — Или наш Вождь может передумать…
Зиальг
— Бедная девочка! Как же тебе досталось! — старенькая Нана хлопотала вокруг Инги, стаскивавшей с себя пропитанную потом, грязную, изрядно порванную одежду. Рядом исходила паром бочка, полная восхитительно горячей и чистой воды.
Инга наконец содрала с себя последние тряпки и, отшвырнув их в угол, с наслаждением погрузилась в воду.
— Нана, оставь это тряпье! — остановила она женщину, пытавшуюся собрать остатки щегольской черной одежды.
— Да ты что?! — взмахнула руками старушка. — Я починю ее и постираю.
— Ей место на свалке, — начала было Инга, но только махнула рукой, увидев, что Нана потащила лохмотья прочь.
Она уже давно убедилась, что хозяйку скромного домика на окраине Зиальга, где Инга останавливалась уже не первый раз, переспорить невозможно. Старая женщина, коротавшая остаток своего жизненного срока в одиночестве, взяла своих постоялиц под плотную опеку. От когда-то большой семьи в просторном двухэтажном доме волею Творца осталась одна Нана. Чтобы свести концы с концами, старая женщина сдавала второй этаж под жилье. Ее клиентами были исключительно особи женского пола, приезжавшие по делам в этот южный город или работавшие в многочисленных кабаках и закусочных. Попадались среди постоялиц и такие, что зарабатывали на жизнь собственным телом, а то и чем похуже. Инга, например, была уверена, что Ила, снимавшая комнату в конце коридора, как-то связана с гильдией наемных убийц. Уж слишком часто эта неприметная на вид девушка отсутствовала ночами и ее профессиональный ощупывающий взгляд, что иногда ловила на себе Инга, ясно намекал на профессию Илы. Маржа, другая соседка Инги, танцевала в одном из дорогих кабаков Зиальга и не скрывала, что основной частью ее дохода были похотливые посетители, снимавшие комнаты позади общей залы и приглашавшие туда понравившихся им танцовщиц. В общем, разные женщины и девушки проживали у Наны. Но вот что странно: Инга ни разу не видела, чтобы в доме творилось что-то непотребное. Постоялицы ревностно оберегали домашнюю тихую атмосферу этого скромного жилища на окраине. В чем тут был секрет? То ли в том, что Нана относилась к каждой как к собственной дочери, то ли еще в чем? Инга не вникала в такие тонкости. Ей просто нравилось приезжать в Зиальг и знать, что там ее ждут и примут отнюдь не с показной заботой, зиждущейся на кошельке клиента, а действительно с искренней радостью.
На этот раз Инга находилась в тяжелых раздумьях. Ее напарник бесследно исчез в охваченной мятежом степи, связь с работодателем отсутствовала. Хотя в нынешней ситуации даже Дерек вряд ли что мог сделать. Пускаться же одной на поиски Кира было сродни затянувшемуся самоубийству. Инга внезапно поймала себя на мысли, что думает о поисках напарника как о давно решенном вопросе, и со злостью шлепнула рукой по остывающей воде. Она даже не знала, кому должен был сообщить Кир о благополучном выполнении задания. Вроде он говорил о Банне. Может быть, стоило начать поиски именно оттуда, с той стороны? Кир вполне мог бежать (если, конечно, остался жив, а бандитов заинтересовало его клеймо на плече), и Инга будет впустую мотаться среди мародерствующих отрядов мятежников… В итоге она решила прежде подробнее разузнать о том, что творится на развалинах империи. Мысли путались, измученное долгими мытарствами тело властно требовало сна. Чувствуя, что она вот-вот отключится прямо в бочке с водой, Инга встала, кое-как завернулась в простыню и прошлепала к лежанке. И не успела ее голова коснуться подушки, как девушка провалилась в глубокий сон.
Кунгей
Дорога в Кунгей навсегда излечила Кира от благотворительности. Из телеги на него зло сверкала глазами купеческая дочка, наотрез отказавшаяся не только сообщить свое имя, но и разговаривать с убийцей отца. Пришедшего в себя ее брата пришлось даже связать, иначе Киру вряд ли бы удалось справиться с разъяренной парочкой. Не лучше обстояло дело и с женой купца. Уж она-то вроде бы должна была встать на сторону человека, избавившего ее от досрочного путешествия в Сады Создателя, но и эта старая мегера (а иначе Кир не мог ее назвать), которую купец без раздумий обрек на пытки, объединилась с детьми на почве ненависти к освободителю.
Поначалу Кир пытался наладить хоть какой-то контакт, объясниться с невольными попутчиками, но все оказывалось бесполезным. Ни сын купца, ни его дочь, бывшие свидетелями поединка и видевшими, что Кир лишь пытался сохранить свою жизнь, не реагировали ни на какие увещевания.
В конце концов Кир плюнул на уговоры и лишь нещадно нахлестывал доставшихся им лошаденок, стремясь как можно быстрее добраться до Кунгея и избавиться от навязанного ему груза. Он даже подумывал бросить семейство с телегой посреди степи и отправиться дальше одному, но в повозке, пусть даже и с ненавидящими его попутчиками, двигаться в любом случае получалось быстрее.
Так продолжалось трое суток. Им крупно повезло не нарваться ни на одну из мародерствующих шаек. Копье Кир выбросил, как только они покинули лагерь повстанцев и, встреться им на пути хоть один вооруженный бандит, четыре безоружных человека оказались бы полностью в его власти. Но дорога была пустынна, как в первый день Творения. Видимо, мятежники пока предпочитали бесчинствовать на юге Ирремеля, опасаясь показываться слишком близко от регулярного гарнизона, базировавшегося в Кунгее. Для того чтобы попытаться взять штурмом столицу провинции, разрозненные отряды, грабившие небольшие, не могущие оказать достойного сопротивления поселения, должны были объединиться под единым началом. В последнем Кир серьезно сомневался. Если в каждом отряде был свой «Вождь» с большой буквы типа Дига, им будет неимоверно трудно договориться между собой.
Единственное, чего он не мог понять, почему медлят регулярные войска? Сейчас, когда повстанцы опьянены легкими победами, справиться с ними было бы гораздо легче. А вот с наступлением Холодного Сезона сделать это станет гораздо труднее. Сама жизнь заставит мятежников объединиться для штурма больших городов, где находятся склады с продовольствием. Повстанцы не сеют и не пашут, они даже не озаботились уборкой созревающего урожая. А значит, максимум через одну луну они окажутся перед выбором: или добыть продовольствие в большом городе, или сдохнуть с голода. Кир был уверен, что они выберут первое, собравшись перед штурмом, подобно волкам, в большую стаю.
