Книга Куб со стертыми гранями, страница 45. Автор книги Владимир Леонидович Ильин

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Куб со стертыми гранями»

Cтраница 45

— Хорошо, хардер Лигум. Вы были со мной откровенным и открыли мне тайну своего расследования. И мне хотелось бы также быть искренней с вами. Но… но я не могу этого сделать, поймите!..

Ну, вот, пожалуйста… Этого и следовало ожидать.

Я ловлю себя на том, что не знаю, какие дополнительные уговоры пустить в ход в данном случае. Если бы на месте Рубелы был нормальный человек, я бы попытался, наверное, воззвать к его совести и чувству ответственности перед людьми. Но о каком долге перед человечеством можно твердить этой жуткой жертве генетических экспериментов?!..

Между тем, музыка всё набирает силу, и то ли от ее невыразимо печального стона, то ли от крушения надежды на успех переговоров с Фах на мои глаза наворачиваются слёзы, и я с трудом удерживаю себя в руках.

Небо за окном всё больше чернеет, и деревья гнутся уже почти до самой земли. Одна за другой летят сломанные ветки, а тучи на небе явно убыстряют свое движение…

— Почему? — с трудом спрашиваю я Рубелу. — Почему вы не хотите сказать мне правду?

— У вас есть дом? — вдруг интересуется она.

На это мне нечего ответить, и я медленно качаю головой из стороны в сторону.

— У каждого человека должен быть дом, — изрекает она нехитрую истину. — А родители?.. У вас есть мать или отец?

Я хочу сказать, чтобы она прекратила это издевательство и перестала играть. Я чувствую, как мое лицо против моей воли становится мокрым. Я слышу, как где-то далеко гремят раскаты грома, а в дверь сильно стучат.

Но я уже не могу совладать с собой.

— Нет, у меня нет родителей, — шепчут мои вышедшие из повиновения губы. — И никогда не было. Мы, хардеры, рождаемся в результате искусственного оплодотворения…

— Значит, вы не поймете меня, — констатирует Рубела. — Потому что мое везение, примеры которого вы приводили, зависело не от меня, а от другого человека. Именно он давал мне советы, как поступить в том или ином случае, и я просто слушалась его… Однако открыть вам личность этого человека я не могу. И не хочу…

Кто же это, тупо пытаюсь сообразить я. Неужели ее электронный телохранитель? Может ли вообще “регром” владеть не человек, а киборг? И считает ли она своего Абиля человеком?

Все эти мысли лениво ворочаются в моей одурманенной гибельной музыкой голове, и нет сил, чтобы что-то еще сказать или спросить, и даже нет сил, чтобы встать и закончить нашу беседу.

И вдруг музыка, которая все нарастала и нарастала и которой, казалось, не будет конца, обрывается буквально на одной ноте, как бывает, когда у акустических инструментов лопаются струны, а у электронных — перегорают от перегрузки микросхемы.

И сразу наступает жуткая, давящая бетонным прессом тишина, которая словно вытесняет весь воздух, и сразу становится трудно дышать, и вот теперь-то ты понимаешь, что ошибался, считая ту дьявольскую музыку невыносимой, потому что гораздо более невыносима эта чугунная, оглушающая тишина…

Я ловлю широко раскрытым ртом воздух, а в дверь стучат всё сильнее, а небо становится всё чернее и чернее…

— Что… что случилось? — наконец, хватает у меня сил спросить.

Вместо ответа существо в кресле вдруг “снимает” свои черные очки, и я вижу, что его кошмарное безглазое лицо искажено непонятной судорогой. Потом уродливая голова дергается, и очки возвращаются на место.

— Поздно, — шепчет Рубела Фах. — Уже поздно… Она только что умерла.

И, словно постепенно копившаяся гроза давно ждала этих слов, черное небо за окном раскалывает огненный зигзаг близкой молнии, и оглушительный раскат грома раздается над Клубом, и в нашу дверь сразу перестают стучать…

Я чувствую, как ко мне возвращается способность соображать и действовать, и пользуюсь этим обстоятельством, чтобы уточнить:

— Вы сказали — “она”? Кто же это?

— Моя мать, — говорит Рубела, и в голосе ее звучит такая скорбь и нежность, что мне становится не по себе.

А потом я узнаю всё.

Матерью девочки-мутанта была одинокая женщина из Галлахена. Воспитанная в религиозной семье, она считала внебрачные половые отношения страшным грехом. Каково же было ее удивление, когда в один прекрасный день она обнаружила, что беременна!.. Разумеется, в голову несчастной не пришло ни одно из возможных реалистических объяснений своего непорочного зачатия, и она сразу восприняла случившееся с ней как наказание за неведомые прегрешения. Тем более, что родившийся через положенное время ребенок оказался страшным уродом…

Рожала она в тайне от всех, одна, дома, и никто из ее знакомых и родственников так и не узнал ни о ее беременности, ни о ребенке. Первое время “грешница” исправно выполняла свои материнские обязанности по уходу за девочкой. Но потом поняла, что не это не может продолжаться вечно, и тогда ей придется либо убить себя, либо убить ребенка. А поскольку религиозные убеждения не позволяли сделать ни того, ни другого, то она подкинула свое искалеченное чадо на крыльцо спецматернитата…

Однако вскоре она обнаружила, что в голове ее появляются мыслеобразы и различные видения, которые принадлежат явно кому-то другому. И тогда она поняла… Ее дочь обладала чудесными способностями, в том числе и телепатией, и, оставшись совсем одна среди чужих людей, стремилась наладить и поддерживать с ней незримое общение. А раз так, значит, она согрешила повторно, отказавшись от такого ребенка, потому что он наверняка был послан в этот мир Господом для выполнения некоей миссии.

Сначала женщина хотела забрать девочку обратно и публично объявить о том, что является ее матерью. Но тут же получила телепатему от Рубелы с запретом делать это. “Зачем, мама? — спросила крошка в ходе мысленного диалога. — Я не хочу, чтобы тебя мучили расспросами журналисты. Пусть никто не знает о том, что ты родила меня, а разговаривать с тобой мы сможем и на расстоянии”. Рассудительность и не соответствующие возрасту ребенка знания об окружающем мире поразили мать Рубелы, и она еще больше укрепилась в той мысли, что устами ее дочери с ней говорит сам Бог…

С тех пор мать и дочь жили врозь, но были ближе друг другу, чем все прочие матери и дочери на планете. Когда Рубела стала известной музыкантшей, она начала посылать своей матери деньги и различные подарки, а та, в свою очередь, мучилась от того, что ничем не может помочь единственно родному существу на свете. Но однажды ей посчастливилось, и незнакомец, заговоривший с ней на улице, предложил ей приобрести “регр”. И тогда она сразу подумала не о себе, а о дочери.

Мать Рубелы стала пользоваться купленным приборчиком, чтобы предупреждать дочь о подстерегающих ее опасностях. И ей не раз удавалось предотвратить беду, нависшую над ее чадом. Да, она осознавала, что грешит, ибо нарушает священный принцип: “Всё, что ни делается в мире, угодно Господу Богу”. Но теперь она была готова совершать любые грехи, лишь бы уберечь своего ребенка от бед…

Когда Рубела сообщила о предстоящей встрече со мной, мать категорически запретила ей рассказывать о ней и о “регре”, и девушка не собиралась нарушать данное матери слово. Но мать ее умерла в тот момент, когда наша беседа с Рубелой достигла критической точки…

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация