Сердце кольнуло. Егор! Какая она все-таки дурочка! Не убереглась! Но теперь поздно думать! Теперь лишь один путь…
Мила поглядела на то, что сделали ее руки. Они соорудили большую петлю. С одной стороны веревки большая петля. Мила с ужасом глядела на нее, потом встала на табуретку. Глаза защипало, словно соринка попала. Мила моргнула, но соринка осталась на месте.
Слезы закапали с ресниц, Мила встала на цыпочки и дотянулась до крюка. Дрожащие пальчики завязали тройной узел. Петля повисла свободно прямо перед лицом. Слезы, не останавливаясь, катились по щекам, губы шептали:
— Егор! Егорушка! Не уберегла! Не уберегла я себя… Волосы мешали, не желали касаться этой противной, грубой веревки. Мила зло закрутила их в хвост и рывком продернула сквозь петлю, которая серой змейкой обвила шею. Слезы застилали глаза. А в мыслях один лишь образ Егора…
— Егорка, прости меня, дуру… — прошептала Мила последние слова и сделала роковой шаг вперед.
Рост! Это Рост виноват!..
Очнулся Егор внезапно, тело зажато, его трясет, как на ухабах. Под ребра упирается что-то твердое. Не открывая глаз, усилил чувства — и мир сразу высветился из тьмы. Егор увидел себя в центре этого мира.
Он в салоне машины. Впереди сидят два квадратных типа, один невозмутимо держит руль, второй глядит на дорогу. Егор попытался пошевелиться — затылок пронзило острой болью. Сквозь сжатые зубы вырвался стон.
— Гля, пацаны, парень очухался! — раздался над самым ухом грубый голос. Рядом с ним на заднем сиденье расположились еще двое. Они зажали его здоровенными телами — не пошевелишься, а тот, что справа, совал под ребра пистолет. — Парень, даже не думай рыпаться! Тут же дырку сделаю!
Егор открыл глаза. Зрение полностью подтвердило картинку, нарисованную остальными чувствами. Он вылетел из тела, посмотрел на машину со стороны. Серебристый «БМВ».
— Ребята, вы знаете, что крупно попали?! — проговорил Егор хрипло. — Вы убили моего друга!
В голове плыл туман, подташнивало. Егор прикрыл глаза и попытался вызвать в памяти Знак. Знак всегда помогал. Стоило только увидеть его перед собой, как по телу проносилась свежесть, раны заживали, голова становилась легкой, мысли четкими. Но отчего-то сейчас Знак не спешил появляться…
Рост! Это Рост виноват!
Вместо Знака перед глазами появились два лежащих на асфальте тела, сиротливая туфелька и поцарапанная, обнаженная ножка Галки.
Рост! Это Рост виноват!
— Твой друг залез не по рангу! — повернулся к нему человек с переднего сиденья. — Понял?! Груз посчитал, что ты важнее и ты ответишь нам за бабки. Поэтому мы везем тебя к Грузу, а твой легкомысленный дружок с бабой лежит там! Понял?
— Понял! — пробормотал Егор. Обдало холодом. Что можно сделать с этими четверыми бугаями? Чувства обострены до предела. Обновленное тело сильное и быстрое. Но когда против тебя четверо, а в бок упирается дуло пистолета…
Рост! Это все Рост виноват!
Егор еще раз попытался представить Знак. Но тот никак не желал появляться.
— Значит, к главному везете? — спросил Егор, — Хорошо!
Пытался говорить уверенно и жестко, но получилось жалкое блеянье. Словно овца, которую везут на заклание. Голова болит после удара, слабость ощущается во всем теле…
Егор поглядел в окно. Сзади выкатилась милицейская машина, начала медленно обгонять их. Егор встрепенулся, но тут же получил здоровенным кулаком в солнечное сплетение. Он задохнулся.
Это только в дешевых фильмах похищаемым завязывают глаза. В жизни все гораздо проще. И страшнее! «БМВ»
свернул с главной улицы, Егор отметил знакомый переулочек. Кажется, везут в «Восточную сказку».
Машина остановилась, его, словно щенка, вытащили из салона. Только сейчас осознал, какие здоровяки ехали с ним в машине. Каждый выше его минимум на голову. С такими один на один попробуй сладить, а этих четверо, да еще с пистолетами. Егор ясно ощущал запах вороненой стали. Мог бы точно рассказать, кто где прячет оружие. На виду пистолет держит только один, да и то больше для устрашения. Егор заметил, что пистолет на предохранителе. В машинах палят только в штатовских фильмах.
Его затащили через черный ход, повели извилистыми, темными коридорами. Вскоре стены расступились, и они вышли в обширный зал. Егор огляделся удивленно, не узнал «Сказку» при свете дня. Привык видеть ее в полумраке цветомузыки, полную людей.
Сейчас здесь светло, за столиком, вальяжно развалившись, сидит Груз. Кроме него в зале еще с десяток братков. Они слонялись по залу словно без дела, но Егор ощущал их пристальные взгляды.
— Ну что, парень? — без предисловий начал Груз — Осознал свой проступок?
— Какой проступок? — Если не знаешь, как себя вести, остается лишь переспрашивать.
— Деньги у нас увел! Друга моего в психушку засадил!..
— Не уводил я… — А еще можно отрицать все.
— За друга, положим, ты расплатился… — с ледяным спокойствием проговорил Груз. Егор вздрогнул. Для этого человека жизни людские — монета разменная. — И с деньгами можно пока погодить…
Егор молчал.
— Для начала, в качестве акта доброй воли, ты нам вернешь камеру, которую взял вместе с деньгами.
— Там не было камеры! — вырвалось у Егора.
— Ага! Значит, признаёшь, что был там! — осклабился Груз. Братки с готовностью заржали. — Но камера там была! Твой друг признал это…
— Я принесу! Я обязательно принесу… — проговорил Егор. Голос его дрожал, лицо побледнело.
— Молодец! — ухмыльнулся Груз. — Прямо сейчас поедешь и привезешь!
— Босс! А если сбежит? — подал голос здоровяк, который конвоировал его. — Вон он что с Борисом сотворил!
— Не сбежит! — Груз строго поглядел на здоровяка. — А если ты такая баба, что боишься…
Парень вспыхнул, но остальные поддержали его одобрительным бормотанием.
— Ну хорошо! Подстрахуемся! — Груз повернулся к Егору: — Я слышал, у тебя девушка есть? Молодая, красивая!
Егор вздрогнул. Груз ухмыльнулся и продолжал:
— Если не вернешь камеру и если попортишь еще кого из наших, девушки у тебя не будет. — Он так обыденно это проговорил, что Егор сразу поверил.
— Хотя, — задумчиво проговорил Груз, — убивать мы ее не станем. Просто попользуем чуток… А потом продадим за границу, в бордель!..
Он пристально глядел на Егора. Тот похолодел.
— Ты ведь не хочешь, чтобы твоя девушка стала шлюхой?
Егор вновь увидел безжизненное тело Галки. Потом лицо ее изменилось, и вот уже на асфальте лежит совсем другое тело. Там лежит… Настя!
Сердце яростно встрепенулось, в грудь хлынула горячая волна. Как они смеют впутывать в это дело Настю! Мелкие людишки! Он не позволит! Перед глазами полыхнул Знак! Яркий, четкий! Сам умрет, но Настю в обиду не даст!
