Характер разрушений заставляет остановиться на двух версиях: Т-проблема и террористический акт. Тот факт, что на корабле был человек с Т-синдромом, делало первую более вероятной.
На стене отсека спасательных шлюпов обнаружена надпись «RAT». Но это еще не гарантия того, что к делу причастна Республиканская Армия Тессы. Возможно, просто попытка навести на ложный след. Тессианцы давно не устраивали террористических актов такого масштаба, со времен Анри Вальдо. А если они, то у них наверняка был сообщник из офицерского корпуса линкора или поселения колонистов. Это заставляет предположить, что обвинения против тебя, Даня, не так уж беспочвенны. Ты же человек дела. Тебе ли ограничиваться пустой болтовней!
Владимир Юрьевич вызвал меня к себе и велел взять дело под личный контроль. Я поразился тому, что проблема решается на таком высоком уровне.
– Я уже веду дело Даниила Данина, – заметил я.
– Они будут объединены в одно. Вы ведь занимались Т-проблемой, Герман Маркович?
– Да, государь.
– Вот и отлично. У меня нет лучшей кандидатуры.
Ближайшей планетой к месту катастрофы оказался Скит. К нему были стянуты корабли Третьего флота. Причин две: замеченная в последнее время активность цертисов и все та же катастрофа корабля. Т-проблема единичными неприятностями не ограничивается и это слишком серьезно, чтобы медлить и экономить горючее. Можно потерять планету. Дарт уже профукали.
Мои агенты спустились вниз и стали искать «что-нибудь необычное». Именно так и проявляет себя Т-проблема. Более конкретно сказать невозможно.
В Калапе все шло своим чередом, ничего из ряда вон выходящего. Стали искать по ближайшим монастырям. Хорошо, что Скит малонаселенная планета, а то бы мы засели здесь на недели и месяцы, несмотря на применение новейших технологий поиска.
След обнаружился в храме Шивы-Натараджи. Там появился некий незнакомец. Так как это произошло после праздника Шиваратри, монахи сочли это мистическим событием. Человек не провел в храме и дня, ушел в город с одним из монахов по имени Бхишма. Это могло не иметь к Т-проблеме ровно никакого отношения. Я даже сомневался, стоит ли тянуть за эту нить. Попросил все-таки описать пришельца. И тут меня зацепило. Уж очень похож на тебя. Невозможно. В таких катастрофах не выживают. Но для Т-проблемы невозможное почти закономерность.
Когда на берегу озера неподалеку от храма нашли полусгоревшие обломки десантного шлюпа – исчезли все сомнения. На борту еще можно было разобрать надпись «Святая Екатерина».
Я попытался было отследить дальнейший путь Бхишмы, но тут началась заварушка на орбите, и Т-проблема развернулась над нашими головами во всей угрожающей мощи. Когда планету удалось отстоять, я поднялся на сохранившийся линкор, а Бхишму бросил на помощников.
Пока я выслушивал воспоминания участников сражения, пришла информация о гостинице, где он останавливался. Потом покинул планету на корабле известной контрабандистки Юлии Бронте. С ним был некий Дмитрий Левицкий. Я навел справки по Сети и через мгновение имел удовольствие любоваться твоей фотографией.
В наше время слишком трудно спрятаться. Хотя, если бы не странное появление в храме Шивы, тебе бы, наверное, удалось. Как же ты выжил в той мясорубке? Или у тебя есть брат-близнец? Я поморщился. Ну, это уж явное преумножение сущностей.
Итак, я стою в номере Юлии Бронте и смотрю на серебряный отпечаток твоей ладони.
Мой ассистент Витя покрывает его чувствительной пленкой, преобразующей изображение в цифровую форму, перстень связи передает картинку в мозг. Запрос по базе данных – одно мгновение.
– Рука Даниила Данина, – говорит Витя.
– Да, полковника Даниила Андреевича Данина, – киваю я.
ЧАСТЬ ВТОРАЯ
Даниил Андреевич Данин
Улицы Версай-нуво напоминают аллеи загородной королевской резиденции, давшей название столице Тессы. Много зелени, фонтанов и цветочных клумб, каждая из которых – произведение искусства. Иногда улица ныряет под огромную стеклянную крышу причудливой формы: то с хитросплетениями сияющих металлоконструкций, то с вкраплениями зеркальных панелей и витражей. Дома архитектуры столь же причудливой и смелой. Ни один не похож на другой, но вместе они образуют некое художественное целое.
Сумасшедшее здание, в котором нет ни одного одинакового окна, ровного пола и прямой стены: все искривлено самым неожиданным образом, а на балконах и верандах растут деревья, вполне гармонично вписывается в общую картину. По словам Юли, здесь самые высокие цены на жилье, а обитает высший слой местной богемы. Впрочем, почему местной? Богема Тессы – богема Империи. Если Кратос – политический центр, то Тесса – культурный.
Среди магазинов преобладают салоны модной одежды, парфюмерные лавки, винные погребки и кондитерские. А речь местного населения является причудливой смесью французского, испанского и немецкого языков.
Юлия радуется как ребенок. Забегает вперед, поворачивается ко мне лицом, раскидывает руки, словно стремясь обнять этот город. И я из Даниила вдруг превращаюсь в Даниэля.
– Версай-нуво, Даниэль! Моя родина.
Даже акцент появился, хотя Юлия прекрасно говорит по-русски. На Ските акцента не наблюдалось.
– Я жила здесь с родителями, пока мы не переехали на Кратос. Моя бабушка до сих пор здесь.
– На блины зайдем? Тессианцы едят блины?
– Еще как! Всем блинам блины, толстые, вкусные. У вас их зовут «оладьями», а у нас «блинами».
Вместо бабушкиного дома Юля затаскивает меня в модный магазин. Ну, ничего. На моем счету остались деньги, а казино здесь есть в немалом количестве. Но оказывается, она собирается разодеть меня, причем по своему вкусу и, естественно, за мой счет. Мои требования к одежде состоят всего из трех пунктов: она должна быть чистой, не рваной и соответствовать температуре забортного воздуха. На отслеживание модных тенденций мне хронически жаль времени.
Юля выбрала запредельно узкие черные штаны и нырнула со мной в примерочную. Заставила покрутиться перед зеркалом так и сяк, тонкие руки обняли за талию, носик ткнулся в грудь. Подняла глаза, преданно посмотрела на меня и прошептала:
– Классно!
Из салона я вышел одетым, как вельможа или представитель той самой части богемы, что обитает в доме с разными окнами. Атласные штаны дополнила свободная белая рубашка с жабо и кружевами почти женской пышности, шитый серебром камзол и трость черного дерева, инкрустированная перламутром. Суммы, оставшейся на счету, не хватило бы даже на обед. А значит, вперед, в казино! Никуда мы от него не денемся.
Законодательство Тессы отличается умопомрачительным либерализмом, если не либертерианством. «Баба Настя» снисходительно относилась к вольностям «самого изысканного бриллианта в своей короне», возможно, потому, что и сама была дамой далеко не чопорной. Но крепкий православный мужик «Дядя Вова» вполне может навести здесь шороху, так что «бриллиант» пребывает в ожидании перемен к худшему и веселится напоследок со всем размахом, на который способен. Открыты казино и рестораны всех национальных кухонь, идет театральный фестиваль: спектакли далеко не целомудренного содержания играют прямо на улицах и площадях, а на вечер обещан карнавал.
