– Попробуй мечом, – сказал Тариэл, вытащил и подал дракону дар Хэтао.
Мимненос нехотя покрутил клинком в лапах, потом стал рисовать странные неспешные круги, кончиком лезвия обрисовывая дверь.
– Ордоболес, Мимненосус, аргут шара! – грозно произносил дракон заклинанье. – Акларам тригимур эр наут слогодор…
Голос его становился все повелительней, а клинок, мерно вращаясь, стал немного светиться. В замкнутом пространстве хранилища вдруг поднялся страшный ветер. Но Мимненос, перекрикивая ураган, продолжал колдовать у двери. Клинок в его лапе раскалился докрасна, а кончик белел и дымился. Вдруг у самой рукояти меча появилась и стала расти шаровая молния. Ее ослепительный белый свет заполнил все помещение хранилища. Молния уже выросла до размера футбольного мяча, жар от нее стал таким сильным, что Тариэл, заслоняя Нестан, пополз по ступеням под балкон.
Наконец, когда шар стал диаметром с велосипедное колесо, Мимненос выкрикнул конец заклинания. Потом махнул клинком, и молния, слетев с раскаленного добела кончика, с шипением и искрами прожгла в двери дыру размером с канализационный люк. Свет резко померк, стало темно, а ветер усилился, с визгом улетая в дыру вслед за магическим шаром. Даже Мимненосу пришлось ухватиться за перила балкона, чтобы дыра не засосала его. Но вскоре ураган улегся, и стало невероятно тихо.
Мимненос аккуратно, чтобы не обжечься об оплавленные края, просунул лапу в дыру и повернул колесо вентиля. Защелкали засовы, и побежденная дверь открылась.
– Тариэл, – позвал Мимненос, – идем же!
Юноша вышел, неся на руках бесчувственную Нестан. Миненос вернул ему волшебный меч, и Тариэл вложил его в короткие кинжальные ножны. Они прошли сквозь двери в коридор и крадучись направились к лестнице.
Мимненос заглянул за угол и отпрянул.
– Что там? – шепотом спросил Тариэл.
– Дэв, – еще тише шепнул Мимненос. – Там, у лестницы.
– Надо его отвлечь! – сказал Тариэл.
– Но как? Он же нас поджидает?
Тариэл поморщился, соображая, как провести хитроумного змея. Вдруг мысль блеснула в его глазах:
– Давай же, филолог, придумай какой-нибудь стих! Что-нибудь душераздирающее!
– Но что?! – выпучил глаза Мимненос.
– Ну, о смерти что-нибудь, о кровище, о несчастных животных…
– Про каких животных?! – взмолился дракон.
– Про зайцев, твою мать! – сорвался Тариэл, положил Нестан, схватил дракона за крыло и выпихнул его к Дэву. – Сочиняй!
Хозяин замка встретил Мимненоса озадаченным взглядом, а гость замялся.
– Э-э… Здравствуйте, Дэв, – не нашел ничего лучше Мимненос. – Мы тут э-э… посовещались, э-э… Ну, в общем, вы, короче, послушайте: – Он кашлянул, страдальчески прикрыл лоб лапой, на мгновение замер и начал:
Склонились зайцы над овражком,
Где утопился их отец,
И мать сказала им, бедняжкам:
«Теперь нам, зайки, всем конец».
И стали зайчики в канавку,
По очередке вниз спадать,
И вот последний хвостик, лапку,
Узрела в ямке заяц-мать.
Вдруг пузырьки поднялись разом,
И булькнул в жиже чей-то вздох,
Но не моргнул вселенским глазом
Злой заячий ушастый бог.
И над картинкой сей унылой,
Склонившись, сломленная мать
Сказала с болью неизбывной:
«Пойду найду, что пожевать».
Минуту длилась тяжелая пауза. Морда у Дэва вытянулась. Мимненос закусил губы и виновато покосился на Тариэла. Тот подошел и по-дружески похлопал его по плечу, мол, ничего, ничего.
Тут Дэв взялся за голову и с надрывом воскликнул:
– Какая ни-изость! О-о-о! – он схватился за сердце, пошатнулся и выдавил: – Не могу вздохнуть. – Лапы его подкосились, и он кубарем полетел вниз по бесконечной винтовой лестнице. Глухие удары и шлепанье крыльев гулко разносились по башенной бездне.
– А что я такого сказал? – удивленно закусил палец Мимненос.
Они склонились над лестницей, слушая, как все отдаляется и отдаляется грохот низвергающегося тела дракона.
– О-ё-ёй, – поморщился Тариэл.
– Что это с ним? – вновь спросил испуганный Мимненос.
– Инфаркт миокарда, – важно сказал юноша. – Старость не радость…
– Кошмар, – покачал головой Мимненос, и они двинулись вниз.
С трудом они добрались до знакомого крыла замка. Здесь они прошли к лестнице башни, с которой хозяин Каджети летал на прогулки, поднялись наверх и, взломав дверь, вышли наружу. Оказалось, что уже глубокая ночь. Не медля ни минуты, Мимненос взял в лапы Нестан, усадил Тариэла себе на шею и полетел от черного замка прочь.
Погони не было. Летя по каньону, они удалились на несколько десятков километров и взмыли в ночное небо Юдолии.
Казалось, все позади, и Тариэл уснул, вцепившись в гриву дракона. Иногда он просыпался. Мимненос летел медленно, и ветер почти не мешал дыханию. В ночной выси были слышны лишь могучие взмахи огромных крыльев. Иногда казалось, что дракон снижается, а иногда – напротив, поднимается еще выше. Но обессиленный Тариэл закрывал глаза и вновь погружался в сон.
Он проснулся от боли, лежа на песке под крылом Мимненоса. Ныла рассеченная Амирбаром спина. Сквозь плотные кожистые крылья с красными венками просвечивал дневной свет. Тариэл вспомнил о Нестан и подскочил, невзирая на адскую боль в спине.
Почувствовав шевеление, Мимненос поднял и сложил крыло. Они были на песчаном берегу широкой реки Саула. Нестан, вытянувшись, лежала перед драконом. Она была бледна, но красива, как никогда. Ветер трепал ее легкие светлые волосы, бриллиантовый ошейник, как ожерелье поблескивал на ее шее.
Тариэл подскочил, пал на песок рядом с ней и прильнул к ее неожиданно ледяной щеке. Невообразимый страх пронзил Тариэла. Он замер всем своим существом. Казалось, даже сердце его прекратило биться. Потом их накрыла тень Мимненоса.
– У нее были повреждены шейные позвонки, – с мукой в голосе сказал дракон. – Она умерла во сне, не приходя в сознание.
Они долго молчали.
– Вспомни, откуда мы, – тихо сказал Мимненос. – Теперь тебе не придется спасать Нестан. Она уже спасена. Теперь время позаботиться и о своей душе.
Бледный, вмиг осунувшийся Тариэл повернулся к дракону и окинул его злым, каменным взглядом. Потом медленно положил руку на рукоять из слоновой кости.
– Нет, юноша, – спокойно сказал Мимненос, – так тебе не найти Нестан. Так ты обрушишься еще ниже Юдолии и никогда более не встретишь ее.
Тариэл уронил голову и, перевалившись с колен, сел на песок.
– Смерть все еще пугает тебя, – продолжал Мимненос. – Но разве ты не знаешь, каково это? Разве ты не знаешь, что так для нее лучше? Теперь тебе придется подумать о своей жизни. В Юдолии нет Рату, она на той стороне. И тебе вновь необходимо совершить подвиг, чтобы предстать перед царицей подводных врат.
