– Все очень просто, – пожал плечами Стоун. – Вы не учли в своих планах самой малости. Эти двое местных уже давно были на примете у ваших нижегородских коллег. В свою очередь, верхушка РУОПа, включая начальника, тесно связана с местной организованной преступностью, ну а те периодически нуждались в услугах квалифицированных ликвидаторов. Они быстро разобрались, что к чему, и решили вам эту группу не отдавать. Сами понимаете: кому понравится, когда чужой охотник забредет на его территорию? Предсказать ход дальнейших событий не так уж трудно. Сотрудники РУОПа сделали все, чтобы посадить своих московских коллег в лужу. Машину, в которой находились двое местных, работающих на вас, встретила засада из омоновцев. Они устроили пальбу прямо в центре города, изрешетив машину пулями и ухлопав при этом ваших людей. Заодно эффектно продемонстрировали обывателям, что с преступностью у нас разговор короткий. Ваши люди были сосредоточены в условленном месте, оберегая сотрудников, изображающих из себя живца. За двумя квартирами, где сидели «торпеды», наблюдало всего по одному человеку. Тем временем кто-то, а мы с вами знаем кто это был, шепнул пару слов ликвидаторам, и те испарились. Вы узнали об этом от своих наблюдателей и приказали им даже и не пытаться их остановить. И правильно сделали. После драки кулаками не машут. Ну а потом вы и вовсе занялись глупостями. Зачем вы ворвались в Управление и захватили начальника? Извините, арестом я это не могу назвать. Какой в этом был смысл?
– Я был вне себя от ярости, – признался Романцев. – Даже если не считать этой акции, у меня на полковника Стасова давно имеется зуб, но его опекает начальник Управления. Да что там зуб, у меня на Стасова тонна компромата, вот я и решил его повязать.
– Глупо, – пожал плечами Стоун. – Хорошо хоть нижегородцы оказались умнее, чем вы, и не стали устраивать с вами перестрелку из-за своего начальника.
– Он сам их попросил об этом, – хмыкнул Романцев.
– В Москве вы вообще учудили нечто из ряда вон выходящее, – продолжил Стоун. – Во всяком случае, мне не приходилось слышать о подобных вещах. Зачем вы избили этого человека? Да еще сделали это в кабинете министра.
– Они хотели отпустить его, – раздраженно ответил Романцев.
– Поэтому вы взяли на себя роль верховного судьи, – стараясь скрыть улыбку, заметил Стоун. – После этого меня нисколько не удивляет решение министра отстранить вас от должности.
– Что вы ко мне пристали, Стоун? – вспылил Романцев. – Я же сказал, эти негодяи терроризировали все Поволжье. Я бы их взял, если бы не эта сволочь Стасов.
– Они лишь выполняли работу, за которую им хорошо платили. Но эти люди не работали на Авторитета, во всяком случае, мы не можем утверждать этого наверняка. Вам приходилось слышать об Авторитете?
«Вот оно», – екнуло сердце у Романцева. Он давно уже догадался, к чему клонит Стоун. Наконец это имя прозвучало, и его худшие опасения подтвердились.
– Еще сравнительно недавно я считал Авторитета легендой, – признался Романцев. – В преступной среде есть большие мастера придумывать подобные байки.
– Когда вы услышали о нем в первый раз?
– Год назад, – вспомнил Романцев. – Признаюсь, я не поверил. Я посчитал это… фантастическими домыслами. В рассказах об Авторитете содержится слишком много такого, во что здравому рассудку невозможно поверить.
– Но постепенно ваше отношение к этим рассказам стало меняться? – спросил Стоун.
– Да. – Романцев не смог скрыть удивления. – Откуда вы это знаете? Впрочем, можете не отвечать. Вы были правы, утверждая, что мафия буквально озверела в последнее время, и вместе с тем крестные отцы напуганы до смерти. Должна же существовать некая причина, объясняющая такое их поведение. Кто-то их здорово напугал. А ведь эти люди не из робкого десятка. Я вообще слабо себе представляю, чем можно напугать нашу мафию. Неужели все это правда и Авторитет – не легенда, а реально существующий человек?
– Мы пришли к однозначному выводу, что это правда, – обреченно вздохнул Стоун. – Эти знания нам дорого стоили. Цена явно не соответствует тому количеству информации, которой мы располагаем на сегодняшний день. Мы даже не можем точно сказать, идет ли речь об одном человеке или группе лиц. Но этих знаний оказалось достаточно, чтобы прийти к неприятному для нас выводу: с подобным противником нам еще не приходилось сталкиваться.
– Вы говорили, что занимаетесь этой проблемой третий год.
– Да, примерно с середины девяносто пятого. Вы должны помнить, что ситуация в стране начиная с девяносто четвертого стала постепенно улучшаться. Проблемы существовали, но мы начали выходить из тупика.
– На чем вы это основываете? – спросил Романцев, не скрывая своего недоверия.
– На голых фактах, дорогой Романцев. Закончился передел собственности, естественный отбор шел полным ходом. В стране появились люди, кровно заинтересованные в том, чтобы их деньги не лежали на счетах, а работали, принося доходы. Не нужно думать, что все деловые люди, или «новые русские», как вы их называете, – сплошь отпетые подлецы и мошенники. Пришло время, когда большинство этих людей осознали простую истину: дальше так продолжаться не может, нужно возрождать страну и цивилизованное общество, а самим становиться законопослушными гражданами. Я говорил уже, что вакханалия насилия всем осточертела, в том числе и самим преступникам. У людей, особенно у людей богатых, появилась ностальгия по стабильности и порядку. И они готовы были работать в этом направлении, а вы знаете, энергии нашим деловым людям не занимать. Постепенно положение стало улучшаться, даже капиталы стали возвращаться обратно в страну. Я упоминал в разговоре, что мы имеем доверительные отношения с Западом. Не будем наивными, Запад никогда не был заинтересован в том, чтобы Россия была сильной страной.
– Зачем им нужен сильный, к тому же непредсказуемый в своих действиях конкурент? – добавил Романцев.
– Правильно, – подтвердил Стоун. – Не нужен. Они никогда этого и не скрывали. Но не будем отказывать тому же Западу в прагматизме и умении просчитывать варианты. Они там не дураки, это вам хорошо известно. Скажите, зачем Западу соседство с гигантской страной, обладающей мощным арсеналом оружия массового уничтожения, у руля которой вот-вот встанет отечественная коза ностра? На своем собственном опыте они уже успели убедиться, что русская мафия – «самая лучшая мафия в мире». Наша организованная преступность вышла на международную арену и принялась подминать под себя другие, ранее прославленные преступные организации. Сколько лет итальянцы пытались внедрить между различными конкурирующими кланами соглашение по типу «Римского купола»?
– Почти сотня лет наберется, – сказал Романцев. – Наши соотечественники уже прошли этот этап. И очень быстро.
– Да, «успехи» нашей мафии впечатляют. И не только нас, но и Запад. Так что Запад все же заинтересован в том, чтобы мы побыстрее превращались в цивилизованную страну. Ради этого они готовы с нами сотрудничать. Итак, перспективы у нас были неплохие. А если кто-либо из деловых людей хотел продолжать вести бизнес по-старому, у нас было чем на таких повлиять. Капиталы стали возвращаться в страну, возросли инвестиции западных партнеров…
