– К сожалению, сравнивать не могу, – буркнул хозяин, отпирая дверь в соседнее помещение. – Ни разу не посещал.
– Если надо, мы здесь выездное представление устроим, – пообещал Цимбаларь. – На фоне орудий убийства раскрепощённая женская плоть будет смотреться особенно эффектно. Только о подсветке придётся позаботиться да о вентиляции. Музычку и угощение беру на себя.
– Я сюда даже мышей не пускаю, не то что женщин, – отрезал хозяин. – Пока я жив, ноги их здесь не будет… Сейчас мы находимся в зале автоматов и пистолетов-пулеметов. Можете приступать к осмотру.
– Давно хотел узнать, а чем одни отличаются от других? – осведомился Цимбаларь.
– Главным образом патроном. В пистолетах-пулемётах применяются обычные пистолетные, а в автоматах – специально сконструированные, так называемые промежуточные.
– И всё? – разочарованно произнёс Цимбаларь.
– Это, между прочим, большое дело. Делать оружие под патрон – то же самое, что приспосабливать северного оленя к жизни в пустыне. Дорого и нецелесообразно. Вот вам яркий пример, – он снял со стены немецкий автомат, хорошо знакомый всем по фильмам о войне, – пистолет-пулемёт завода «Ерма» МП-38, ошибочно называемый у нас «шмайссером». Сделан под девятимиллиметровый пистолетный патрон. Отсюда и крайне неудачная конструкция. Скорострельность низкая. Между двумя пулями одной и той же очереди свободно проскочит человек. Дальность стрельбы чуть больше ста метров. Предохранитель примитивный. Ствол голый, без ограждения. Немецкие автоматчики ходили в перчатках не ради форса, а чтобы не обжечь руки. Затвор слева, это вообще полный отпад. Чуть зазевался и брюхо распорешь. Откидной приклад не обеспечивал прицельной стрельбы.
– Как же немцы с такой ерундовиной половину Европы завоевали? – с сомнением произнес Кондаков.
– Завоевали они её со штатной винтовкой Маузера и с ручными пулеметами, которых в пехотных частях было предостаточно. А пистолеты-пулеметы применялись в основном десантниками, танкистами, связистами, спецподразделениями СС… Теперь сравним «МП-38» с автоматом конструктора Шмайссера, иначе называемым штурмовым ружьём, – хозяин взял в руки довольно массивное оружие, отдалённо напоминающее знаменитого «калаша». – Несмотря на протесты фюрера, сделан под промежуточный патрон. Лишён почти всех недостатков предыдущей модели. Скорострельность и дальность стрельбы – лучше всяких похвал. Переводчик огня, пистолетная рукоятка, жёсткий приклад. Практически цельноштампованная конструкция, что весьма облегчало изготовление. Для уличных боёв выпускались модификации с изогнутым стволом и перископическим прицелом. К сожалению, в моей коллекции такого нет…
– Значит, анекдот про Рабиновича, который в армии требовал себе ружьё с кривым стволом, имеет под собой почву? – ухмыльнулся Цимбаларь.
– Да, но ради такого удовольствия Рабиновичу пришлось бы вступить в вермахт, а ещё лучше, в полевые части СС… После войны «шмайссер» стал прототипом американских, английских и бельгийских автоматов. Да и наши, само собой, в стороне не остались… А теперь полюбуйтесь этим уродцем. Итальянский «виллар пероза». Приклада нет, зато имеются сразу два ствола и сошки. А вот американский «томпсон» сорок пятого калибра. Любимое оружие гангстеров. Пробьёт всё, что угодно, включая бронежилет.
– Я такой в фильме «В джазе только девушки» видел, – сообщил Цимбаларь. – Могучая машинка.
– Могучая, но крайне сложная в изготовлении. Вот эта симсоновская модель попроще. Применялась в войне на Тихом океане. Отсюда и герметизация механизма. Японцы могли противопоставить ей только свой «тип 100». Вон, во втором ряду висит. Боевые качества ниже всякой критики… Это английские – «ланчестер» и «стен». Последний имел крайне упрощённую конструкцию. Выпускался даже польскими партизанами.
– А это, я вижу, наши, – сказал Кондаков, чуть-чуть опередивший хозяина.
– Да. Самая полная часть моей коллекции. Экспонаты добывались из-под земли, наподобие картошки… Пистолеты-пулеметы Дегтярева, Шпагина, Коровина. Но лично мне больше всего импонирует Сударевская модель, которую некоторые военные историки считают лучшим оружием подобного типа, применявшимся во Второй мировой войне. На её изготовление металла шло в два раза меньше, чем на ППШ. Китайцы делали пистолет-пулемет Сударева вплоть до восьмидесятых годов.
– Весьма поучительная экскурсия. – Кондаков тайком глянул на часы, а затем переглянулся с Цимбаларем. – Чем вы нас ещё хотите порадовать?
– Следующий зал отведён под пистолеты и револьверы, – сказал хозяин, перебирая связку ключей, достойную Скупого рыцаря. – Есть уникальные экземпляры, включая персональное оружие наших маршалов и фашистских бонз.
– Этого добра у нас и на службе хватает, – извиняющимся тоном произнёс Кондаков. – Братва времени зря не теряла. До зубов вооружилась. После удачной операции только успевай «беретты» и «стечкины» подбирать… Нам бы что-нибудь посерьёзней!
– Например? – нахмурился хозяин.
– Ну, скажем, чтобы не дырки в человеке делать, а сразу голову с плеч.
– Так это вам гранатомёты нужны!
– Наверное. – Кондаков с Цимбаларем переглянулись. – Именно гранатомёты!
– К сожалению, такого добра не держу. Во-первых, это не стрелковое оружие, на котором я специализируюсь. Во-вторых, повоевать успели только две модели гранатомётов – американская «базука» и немецкий «фауст-патрон». Кто же будет составлять коллекцию только из двух экземпляров?
– А может, кто-то из ваших друзей интересуется этой темой?
– Насколько мне известно – никто. Ведь конструкция гранатомёта чаще всего рассчитана на одноразовое применение. Кроме того, их очень сложно привести в безопасное состояние. Поэтому ваши коллеги не очень-то верят в коллекционное значение этого вида оружия… А что вы, собственно говоря, хотите узнать? – хозяин глянул на своих гостей совсем иным, изучающим взором.
– Нас интересуют гранатомёты, но очень маленькие, – признался Кондаков. – Размером с трость.
– И боеприпасы так называемого совокупного действия, – добавил Цимбаларь.
– Так бы сразу и сказали, – хозяин со вздохом спрятал ключи в карман. – А то всё ходят и ходят, я уж волноваться начал. Может, думаю, опять в чём-то провинился…
– Нет-нет! – заверил его Кондаков. – Мы только посоветоваться.
– Говорите, маленькие гранатомёты… – хозяин задумался. – Видеть мне из этого арсенала ничего не приходилось, но слышать слышал. Лаборатория, разрабатывавшая «фауст-патрон», действительно занималась производством его миниатюрных аналогов, предназначенных для диверсионной работы. Если мне память не изменяет, назывались они «керце-патрон», то есть «свеча» и «пфайль-патрон», то есть «стрела». Применялись эти мини-гранатометы, соответственно, для поражения складов горючего и против низколетящих объектов. Самым маленьким был «боте-патрон», что в переводе означает «гонец». Этот действительно был сделан из композитных материалов совокупного действия и при сравнительно небольших размерах обладал завидными поражающими свойствами. Но каждый заряд «боте-патрона» стоил дороже танка. Представляете, – он продемонстрировал свой чёрный от ружейной смазки мизинец, – такая мелочь в одну цену с «Королевским тигром».
