Жрица, держа голову так, словно бы она и в самом деле ничего не видит, немного попетляла возле костра и направилась в сторону неофитов. Всё происходящее до мельчайших деталей совпадало с начальным этапом человеческого жертвоприношения, известного пока только по слухам. Публичное кровопролитие нужно было главарям Храма для того, чтобы связать свою паству круговой порукой. Приёмчик, известный ещё со времён царя Гороха и царицы Морковки.
Будь сейчас Цимбаларь на месте Жрицы, он обязательно указал бы на себя самого, избавившись тем самым от весьма и весьма подозрительного гостя. Лучшего момента и желать не приходилось. Одно слово сатанинской невесты – и распалённые «белым медведем» приверженцы Храма просто разорвут чужака на части. Тут и пистолет не поможет, тем более что этой пукалкой только воробьёв гонять.
Однако у Жрицы были какие-то свои соображения или она и впрямь действовала вслепую (в последнее, правда, верилось с трудом). Короче говоря, её арапник, на данный момент ставший как бы перстом судьбы, указал на даму в красных ботфортах.
И что интересно – эта великовозрастная дурочка весьма обрадовалась подобному повороту событий, сочтя выбор Жрицы за великую честь. А ещё говорят, что женщины якобы обладают особой прозорливостью! Убиенная Магом курица и та трепыхалась, пытаясь отсрочить неминуемую смерть…
Дама, на которую пал роковой жребий, была допущена в пределы магического лимба, что уже само по себе ставило её выше всех прочих единоверцев, включая рыцарей и магистров.
Великий Маг придирчиво осмотрел и даже ощупал избранницу, как это всегда делает мясник, собравшийся прирезать свинью, а затем, обхватив поперёк туловища, вскинул на жертвенный стол. Красотка, ещё находившаяся в плену иллюзий, попыталась принять более или менее грациозную позу, но Маг, действуя бесцеремонно и грубо, перевернул её лицом вниз и сковал руки кандалами, пропущенными под столом.
И хотя ноги бедняжки, обутые в роскошные сапоги, свешивались до самой земли, сама она даже шевельнуться не могла, словно червяк, насаженный на рыболовный крючок. Довольный собой Маг похлопал жертву по пышным ягодицам, а затем водрузил между ними черную свечу.
И хотя ничего смешного в случившемся не было, Цимбаларь невольно улыбнулся, представив в этой ситуации самого себя. Следовало отдать должное Жрице – она выбрала самый приемлемый вариант, особенно с эстетической точки зрения.
Завыли невидимые трубы, и началась чёрная месса – зрелище для всех нормальных людей довольно-таки мерзкое. Используя обширное седалище жертвы как алтарь, Верховный Маг читал христианские молитвы, произнося текст задом наперёд, крёстное знамение сложил кукишем, вместо ладана жёг в кадильнице сухое собачье дерьмо, просфоры заменял рубленым жабьим мясом и паству кропил не святой водой, а мочой козла, которому в самом ближайшем будущем предстояло разделить судьбу несчастной женщины.
Цимбаларь, по природе своей человек достаточно брезгливый, на все эти вопиющие безобразия посматривал вполглаза, а когда Маг, окончательно впавший в раж, вонзил свой детородный орган чуть пониже горящей свечки, вообще отвернулся. Разврат он в принципе приветствовал, но садизма не одобрял.
До решающего момента оставалось всего ничего, и надо было провести окончательную рекогносцировку местности, где вскоре могло развернуться нешуточное побоище (вязать религиозных фанатиков – это даже похуже, чем усмирять взбунтовавшийся сумасшедший дом).
По счастью, все приверженцы Храма, словно заворожённые, наблюдали за чёрной мессой, и сейчас их можно было брать, как говорится, тёпленькими. Вскоре торжествующий вопль возвестил о том, что семя Верховного Мага уже пролилось, а значит, с минуты на минуту должна была пролиться и кровь его случайной пассии.
Цимбаларь поискал взглядом Великую Жрицу, но её и след простыл. Ушлая девица, ничего не скажешь! Уже, наверное, до кольцевой дороги добежала.
Внезапно со стороны стоянки раздались тревожные гудки автомобильной сигнализации. Это могло означать только одно – там уже вовсю шуруют омоновцы. Заметив беспокойство Цимбаларя, рыцарь Запада поспешил успокоить его:
– Не волнуйся, такое здесь частенько случается. Дикие кабаны повадились к мусорным бакам ходить.
– Ну если кабаны, тогда всё нормально, – согласился Цимбаларь, подумав про себя, что такая кличка очень подходит массивным и звероватым на вид омоновцам, которых в народе как только не называют: и гориллами, и гоблинами, и опричниками, и ментаврами.
Разговор с рыцарем на какое-то время отвлёк его, но, услышав предсмертное блеяние козла, Цимбаларь понял, что пришла пора вмешаться. Сейчас рехнувшийся Верховный Маг отрубит голову несчастной женщине, а вместо неё приставит козлиную, что и будет означать кульминацию всей этой вакханалии.
Не вдаваясь в объяснения и применяя методы, отбивающие всякую охоту к сопротивлению, Цимбаларь завладел балахоном рыцаря Запада (исполнять служебные обязанности нагишом было как-то неудобно) и смело шагнул внутрь магического лимба, что для непосвящённых было страшным преступлением.
Верховный Маг, неся в одной руке голову козла, ещё продолжавшую вращать глазами, а в другой – окровавленный меч, уже приближался к жертвенному столу. Обречённая на заклание дама энергично трясла задом, пытаясь освободиться от свечи, расплавленный воск которой обжигал её нежную промежность.
– Ни с места! Вы окружены отрядом милиции особого назначения! Сопротивление бесполезно! – заорал Цимбаларь и для острастки пальнул в небо.
Накануне он сам снаряжал пистолетный магазин, и первый патрон в нём имел трассирующую пулю. Ночью такой выстрел производил гораздо большее впечатление, а кроме того, заменял сигнальную ракету.
Если демарш Цимбаларя и устрашил кого-либо из приверженцев Храма, то только не Верховного Мага, твердо решившего довести начатое дело до конца. А поскольку этому препятствовал какой-то свежеиспечённый мист, незаконно облачившийся в рыцарский плащ, его следовало во что бы то ни стало устранить.
Маг, используя козлиную голову вместо щита, принял боевую стойку. Его меч засвистел, вспарывая воздух.
Состязаться с этим клоуном в фехтовании Цимбаларь, конечно же, не собирался. Недаром ведь умные люди изобрели когда-то огнестрельное оружие.
Следующий патрон, уже дожидавшийся своей очереди в стволе, был холостым, рассчитанным на испуг. Он плюнул в сторону Мага ослепительным, хотя и безвредным пламенем, но своей цели не достиг – звуковые и световые эффекты не действовали на безумца.
Третий патрон был тоже с сюрпризом – Цимбаларь заранее уполовинил его пороховой заряд. Пуля, покинувшая такой патрон, могла лишить жизни разве что болонку, но боль причиняла весьма чувствительную.
– Я тебя, шпанюк, по-хорошему предупреждал, – сказал Цимбаларь, легко уклоняясь от выпадов Мага. – А теперь не жалуйся.
Пуля, посланная в ногу зарвавшегося сатаниста, кость не повредила, но долбанула так, что тот, рухнув на землю, свернулся калачиком, совсем как валявшаяся тут же безголовая змея.
