Влад не стал доверять первому впечатлению и ползал среди руин еще минут пятнадцать, изучая позицию противника с разных ракурсов. Тот за все это время ни разу не шелохнулся или иным образом не попытался проявить активность. Сделал пакость и затаился. Ждет, что мишень опять выберется на перекресток, прямиком под его пушки?
Пусть в другом месте поищет дураков.
* * *
– Ну что там? – дружно накинулись Тейя и Либерий на вернувшегося Влада.
– Там боевой дрон, его накрыло стопкой бетонных плит, он даже пошевелиться не может. Орудия, наверное, двигаются, вот и сумел навалять Эхнатону, но если не стоять перед ним, ничего сделать не сможет.
– Откуда здесь взялась боевая машина? – удивилась Тейя. – Радикалы засаду сделать пытались?
– Не знаю. Но не очень-то похоже на засаду радикалов. Здание, обломками которого накрыло дрона, рухнуло очень давно. Может, даже тогда, когда здесь взорвали энергетическую ячейку, еще в самом начале.
– Нет, – покачала головой девушка. – С этой стороны было большое здание, ударную волну оно на себя взяло, и все, что за ним стояло, не так сильно пострадало. Я видела кадры этого.
– Ну, все равно давно. Там плиты мхом затянуло, на них кусты растут. И вы будете смеяться, но то, что я видел, похоже на переднюю часть нашего Эхнатона. Точь-в-точь.
– Может, это один из тех дронов, которых в самом начале сюда послали? – предположила Тейя.
– Ему негде брать энергию, он в капкане. Давно бы перестал работать. Эхнатон, попробуй вызвать его.
– Докладываю: корреспонденты отсутствуют на всех каналах. Запрос «свой-чужой» не принимался.
– Он, наверное, сильно потрепан, вот и ответить не может и даже понять, кто мы, – в свою очередь, предположил Влад.
И тут неожиданно Эхнатон сказал:
– Позвольте доложить?
– Ну, давай.
– У кинетического орудия имеется автономный автомат наведения. Способен сопровождать движущуюся цель даже после повреждения центрального интеллектуального блока. Если такое произошло, заряда энергоячеек могло оказаться достаточно для частичного функционирования автомата наведения до этого времени.
Влад даже удивляться не стал. «Батарейка», которая парой движений отвертки превращается в атомную бомбу, по идее, не один век могла питать все запросы боевой машины. А если их у нее две, как у Эхнатона, то и дольше.
– Обойдем сбоку и посмотрим, что же там за дрон.
* * *
Это действительно оказался Эхнатон. Ранней модификации, из тех, которые хранились в запасниках Красной Сети. Изначально их планировалось применять против боевых биомеханических машин железной саранчи – загадочной агрессивной расы, флот которой появился непонятно откуда и был уничтожен в полном составе после кровопролитной войны, сильно подкосившей человечество. По сути, на его обломках была создана принципиально новая цивилизация с единой властью над всей планетой, сложным социальным и экономическим устройством, позволявшим практически каждому реализовать себя в деле, которое по душе. Не зря ее назвали Гармония.
Увы, но и она не была лишена недостатков. Иначе бы не оставила после себя руины и забвение.
К одному из мелких недостатков Гармонии можно было отнести и конструктивные недочеты первых Эхнатонов, принятых на вооружение в спокойные мирные времена. Конструкторы не догадались оснастить их оптикой или другими системами для надежного наблюдения за небом. Из-за этого практически все они были уничтожены в первую неделю боев атмосферными штурмовиками радикалов. Те их клепали тысячами, пока Красная Сеть не уничтожила производственные мощности. Перед воздушной атакой расконсервированные «крабы» были полностью бессильны. Они ее попросту не замечали до последнего, когда увернуться уже невозможно.
Этому дрону приговор вынес не штурмовик. Эхнатон занял позицию под стеной поврежденного здания и держал ее до тех пор, пока сооружение не обрушилось на него всем весом. Вероятно, бой был жарким, и он попросту не почуял неладного на фоне многочисленных сотрясений почвы и колебаний воздуха.
Дрон уловил приближение посторонних, блок стволов повернулся, но поймать людей в прицел не получилось: угол не позволил. Тейя, присев перед выглядывающим из руин «глазом» машины, заметила:
– Оптику заклинило, грязно все очень. Как он вообще что-то видит?
Влад не ответил, его удивило другое:
– Такая тяжесть свалилась, а корпус не раздавило.
– Форма и внутренний каркас взяты с глубоководных машин, – пояснила Тейя. – Они большое давление выдерживают, вот и он выдержал.
– Думаешь, его мозгу хана?
– Не могу такое сказать точно, но, наверное, да. Носитель искина и сам искин уязвимостью обладают повышенной очень.
– Хорошо бы вытащить его.
– Зачем?
– Корпус вроде целый, а у нашего весь в заплатках. Поменять можно.
– Ты умеешь менять корпуса боевых дронов?
– Я нет. Я вообще много чего не умею. Но быстро учусь, как ты, надеюсь, заметила.
– Не знаю, где такому можно научиться. В наших базах подобной информации совершенно нет. Эхнатон, у тебя есть инструкция выполнения замены корпуса?
– Никак нет. Отсутствует. Могу предложить краткую инструкцию по замене промывочной жидкости для чистки оптических систем и порядок сборки-разборки фокусирующей силовой системы для плазменного орудия.
– Спасибо, если понадобится, я к тебе обращусь непременно.
– Буду рад вам помочь, гражданка Тейя Наррис. Обращайтесь.
– Может, завалить его до конца, чтобы не стрелял больше? – предложил Либерий.
– Тогда уж лучше в стволы камней насыпать, их тогда разорвет при выстреле, – сделал Влад встречное предположение.
– И вас вместе с ними, – хмыкнула Тейя.
– Это почему?
– Потому что стрелять он начнет, как только увидит ваши руки перед орудием. Давайте просто его объедем, время ведь теряем зачем-то, не успеем до гор добраться при свете.
– Неудобно это признавать, но женщина права, – кивнул Либерий. – Или все же рискнем?
Влад покачал головой:
– Объедем его, и правда время зря теряем.
Глава 6
В горах они опять угодили в царство грязи. Но, к великому счастью, это была не та токсичная жижа, которая доставала их в северных степях. Здешняя жижа была обычной: глина и чернозем, после сильного вечернего дождя превратившиеся в липкую кашу. Двигаться было труднее, но ненамного. Гораздо сильнее доставала смена погоды: от теплых деньков к чуть ли не стуже. По ощущениям Влада, не выше четырех-пяти градусов температура держалась, что не лучшим образом могло сказаться на здоровье измотанных путешественников.
