…Прокофьев сел за рацию и включил сканирование диапазона.
– Внимание! Говорит пост ГАИ № 376. Экстренное сообщение. В нашем секторе резко увеличилась солнечная активность. Если вы слышите это сообщение, немедленно направляйтесь к гиперпространственным Вратам.
Все, кто был на посту, собрались за спиной Прокофьева.
– Вы думаете, клюнут? – спросил Эльвал.
– Может, и нет, зато наш сигнал никому не взорвёт двигатель! – раздражённо заметил Антон.
Прокофьев повторял то же объявление на разных частотах.
Сканирование диапазона длилось уже больше часа. За это время откликнулись три корабля, которым Прокофьев навешал на уши лапши и сообщил, что проблема устранена.
– Если это те, кто мы думаем, вряд ли они сидят на стандартных частотах, – заметил Свон.
– Согласен, но попробовать нужно всё.
Стрелка диапазона приближалась к концу шкалы.
Чем дальше, тем меньше надежды на ответ оставалось у гаишников.
И вдруг Прокофьеву показалось, будто он что-то услышал. Звук тихий, словно вздох.
Прокофьев увеличил громкость:
– Внимание! Говорит пост ГАИ № 375… – раз за разом повторял сержант, но ответа не было.
– Ничего не получится, – заявил Свон. – Если они…
Договорить он не успел. Резкий скрип, донёсшийся из-за двери в кладовую, заставил всех подпрыгнуть. Все развернулись к ней, наставив оружие.
– Вот чёрт! – воскликнул вдруг старшина и сорвался с места.
Семёныч рванул дверь на себя, и скрип раздался громче. Старшина принялся выбрасывать наружу всякий хлам, пылившийся в каморке уже не один год. Прокофьев давно собирался освободить кладовую, да всё руки не доходили.
– Да где же она! – крикнул он и в следующий миг воскликнул: – Вот!
Он запустил руку на дно ящика и достал старую рацию. Шум шёл из неё. Корпус прибора был перемотан изолентой, экран видеосвязи покрыт трещинами. Антенна согнута, ручка настройки диапазона отсутствовала, и Семёныч принялся крутить металлический штырёк, оставшийся от неё.
– Пост ГАИ № 376. С кем я говорю?
Свон подскочил к Семёнычу, чтобы видеть экран, Прокофьев выглядывал из-за его спины.
На экране проявился размытый силуэт. Качество приёма было настолько поганым, что рассмотреть собеседника было просто невозможно.
Семёныч скрипнул зубами, продолжая настройку. И вдруг в наступившей в каюте тишине из рации отчётливо прозвучало:
– …так что мы будем у вас через полчаса. Ты умрёшь, старшина. И твои друзья тоже. Ab altero expectes, alteri quod feceris.
И экран погас. Связь оборвали.
– А что он сказал в конце? – спросил Эльвал.
– Жди от другого того, что сам ты сделал другому. Латынь, – ответил Семёныч и оглядел остальных. – В этом есть и один плюс, нам теперь не нужно искать корабль-призрак. Он сам летит к нам.
Эта новость вывела Прокофьева из ступора. Теперь уже деваться некуда, нужно что-то предпринимать.
– Кто это может быть? – спросил Антон.
– Я откуда знаю? – раздражённо ответил Семёныч.
– Как? Вы не знаете, кто желает вашей смерти?
– Да кто угодно! От какого-нибудь арестованного контрабандиста до любого из моих предыдущих напарников!
– Ну что, старшина, – тихо сказал Свон. – Объявляй.
Прокофьев недоуменно переводил взгляд с Семёныча на Свона. Лишь когда старшина заговорил, до него дошло, что происходит.
– Как старший по званию, я объявляю на станции военное положение. Всем вооружиться. Готовимся к атаке. Любой, кто желает покинуть станцию, должен сделать это прямо сейчас.
Последняя фраза была адресована готианцу, однако он улетать отказался. Правда, причиной тому было не желание помочь, а страх нарваться на белый корабль с двумя красными пятнышками. Вантиар категорически отказывался признавать, что это не был готианский мифологический демон.
Убедившись, что никто не собирается бежать, старшина направился к пульту и связался со штабом.
Судя по лицу Рыкова, он не слишком обрадовался Семёнычу.
– Ну что ещё? – буркнул полковник.
– Свяжитесь с флотом. На станцию готовится нападение.
Раздражение на лице Рыкова сменилось решительностью.
– Кто?
– Тот самый корабль-призрак, за которым мы охотились.
Рыков некоторое время глядел на Семёныча, потом медленно произнёс:
– И как ты себе представляешь мой разговор с генералом? «Товарищ генерал, вы не могли бы выслать пару крейсеров, чтобы уничтожить корабль-призрак?» Так, что ли? Вот что бы ты ответил на его месте?
Семёныч вздохнул и обречённо выдал:
– «А может, вам ещё танк прислать, чтобы расстрелял шкаф, в котором прячется домовой?»
– Он ответит другими словами, менее цензурными. Но смысл ты уловил правильно. И вообще, старшина, с каких это пор ты веришь в призраков? Я отлично понимаю, что тебе неохота возиться с каким-то бредовым вымыслом, но не нужно перекладывать его на чужие плечи. Ты получил приказ…
– Это не вымысел, – перебил Рыкова Семёныч. – Во-первых, Прокофьев видел его. Во-вторых, нам удалось связаться с кораблём-призраком. Они летят сюда.
Рыков откинулся в кресле, изучая Семёныча.
– Если это не очередная твоя дурацкая шутка, значит, в памяти компьютера станции сохранилась запись вашего разговора и ты можешь её мне переслать. Так?
Старшина замялся.
– Не совсем. Они связались по старой рации и…
– Спокойной ночи, Семёныч. Ещё раз меня потревожишь, будешь до конца жизни драить корабли на космомойках.
И Рыков отключил связь.
Прокофьев недоверчиво глядел на экран. Он-то ожидал, что через пять минут здесь будет флот, будут катера ГАИ, будут… В общем, будут все!
– Но… – дрожащими губами проговорил он. – Как же это? Как же они… Нам нужно связаться прямо с военными! Они должны поверить! Мы им дадим описание…
– Какое описание, сержант? – раздражённо ответил Семёныч. – Охотиться за чем-то размытым в космосе? Да ты в своём уме? А если они поверят, а потом нарвутся на корабль с пробоиной в корпусе, окутанный туманом из-за утечки воздуха, и шарахнут по нему?
Прокофьев сдался.
– Так что нам делать?
– Готовиться к защите станции. Для начала постараемся остановить их на подлёте, – ответил Семёныч. – Если они будут двигаться в нашем пространстве, а я не вижу другого способа, как они могут на нас напасть, то попробуем поймать их захватом. Надеюсь, они этого не ожидают. Обычно нападающих пытаются держать подальше, мы же, наоборот, попытаемся пристыковать их к станции. Тогда мы будем точно знать, где они появятся, и устроим там баррикаду. И когда они проникнут на станцию…
