Стоп! Какие семейные дела! Какие дети! Да ему же лапшу на уши вешают!
Прокофьев подскочил к контейнеру и распахнул его.
– А это что? Дедушка? – зло спросил Антон.
– Да! Это прах дедушки Препра, который усох год назад! Не могли же мы оставить его! Мы чтим свои корни!
– Что здесь происходит?! – раздался зычный окрик Семёныча, появившегося в шлюзе. Видимо, старшина услышал крики и решил, что реанимация Прокофьева устроит его лишь после окончания спора.
– Контрабанда! – заявил Прокофьев.
– Этот ничтожный червь, пожирающий листья молодых побегов, хотел сжечь наших детей! – заорала энтианка.
– Дамочка! – прервал словоизлияния инопланетянки Семёныч. – Будете грубить инспектору, упеку в КПЗ! Для вас – это Комната Постоянной Засухи.
Энтианка нахмурилась и демонстративно отвернулась к вазонам.
– Чё тут? – спросил спокойно Семёныч, подходя к Антону.
– Вот! Полюбуйтесь! Конопля и целый ящик марихуаны!
– Эх, Антоха, учиться тебе ещё и учиться. Это действительно их дети и останки деда.
– Но… Это ж конопля!
– Ага. Почти. У энтианцев такой своеобразный жизненный цикл. Начинают его они растением, похожим на коноплю, когда взрослеют – трансформируются в гуманоидов для поиска нового участка живительной почвы. Усохшие деревья они перемалывают и забирают с собой, чтобы удобрить почву и якобы передать древние знания молодняку. А потом снова превращаются в деревья и засевают почву. Когда молодая поросль подрастает, всё повторяется.
Антон недоверчиво уставился на Семёныча. Он решил, что старшина хочет надуть его, смухлевать в споре и потому выдумывает историю на ходу. Но неужели он способен оправдать и отпустить контрабандистов, лишь бы выиграть? И вообще, неужели он думает, что Антон поверит в такую чушь?
В этот момент в трюм вошёл энтианец-муж.
– Если есть вопросы – вот свидетельства о прорастании всех наших детей.
Документы были настоящие. Даже с фотографиями. Прокофьев почувствовал, что краснеет. Это же надо было так опростоволоситься с самого начала! Чтобы как-то сгладить ситуацию, он покрутил головой, остановил взгляд на картине и примирительно сказал:
– Хороший пейзаж. Красивый.
И тут он тоже дал маху.
– Какой пейзаж! – закричала инопланетянка. – Это семейная фотография!
– А ну тихо! – успокоил жену энтианец. – Не ори! Пойди вон лучше Пошку грунт поменяй!
Он повернулся к гаишникам:
– Вы закончили досмотр, уважаемые?
– Всё в порядке. Верим, – сказал Семёныч.
Энтианец кивнул.
– А вот дедушки я немного отсыплю… – заявил старшина, доставая из кармана пустую коробочку.
– Это ещё зачем! – возмутился энтианец.
– Мы должны провести анализ хлорофилла! Нужно убедиться, что это действительно ваш дедушка и вы его не украли.
– Да как вы смеете…
– Поверьте, смеем, – заявил Семёныч. – Пошли, Антоха.
– Я даже не догадывался, что существуют такие расы, – задумчиво сказал Прокофьев, когда они покинули корабль.
– Энтианцы не афишируют эту информацию. И ты помалкивай. Если о них узнают наркоторговцы – это может закончиться геноцидом.
– А что за анализ хлорофилла? – поинтересовался Антон. – Я про такой не слышал…
– Я тоже. Но надо ж нам было их задержать, пока не найдём контрабандиста. А дедушка ещё пригодится, – довольно ответил Семёныч.
На втором корабле их встретил лупоглазый готианец с длинной бородкой, заплетённой в косичку. Одет он был в пурпурное одеяние, похожее на тогу. Готианец поклонился, лишь только гаишники вошли в рубку.
– Смиренно приветствую стражей порядка на борту.
– Проводите сержанта в трюм для осмотра, – бросил Семёныч.
Прокофьев пожал плечами и отправился за инопланетянином, который уже поджидал его у открытого шлюза.
– Что везёте? – спросил Антон.
– Капусту.
– Капусту? В смысле деньги? – прищурился Антон.
– Деньги? В смысле капусту, – ответил пилот.
Прокофьев тряхнул головой.
– Так деньги или капусту?
– Деньги – есть. А везу капусту.
– А капусту зачем?
– Капусту – есть. Но и деньги есть. Вам нужны деньги или интересует груз?
Прокофьев, у которого от этого диалога уже пошла кругом голова, потёр виски и скомандовал:
– Идём в трюм. Там разберёмся.
Они спустились по трапу, и глазам сержанта предстала плантация обычной земной капусты. Антон недоумённо уставился на этот космический огород.
– А зачем вам столько?
– Есть.
– Неплохой у вас аппетит.
– Это не для меня одного, а для всей нашей паствы, – одухотворённо заявил инопланетянин. – Эту пищу мы почитаем как божественную!
– И кто же ваш бог?
– Мы поклоняемся Великому Козлу!
Хоть с историей космической религии Антон был не особо знаком, но даже его скудных знаний хватало, чтобы счесть ответ готианца правдоподобным. Как только причудливо не искажались и не переплетались религии при столкновении разных рас и народов! Ведь каждый истово верующий пытался принести веру в своего бога другим народам, и нередко им удавалось найти последователей, которые, в силу особенностей своей расы, воспринимали религию по-своему и пересказывали её на свой лад, по принципу «испорченного телефона». Причём поклонение земному животному и причисление земного овоща к разряду священных вовсе не значило, что религия готианцев брала истоки на Земле. К примеру, на одной из дальних планет верховные жрецы местного племени восседали на унитазах. Легенды гласили, что во время длительной засухи, когда аборигены мёрли от голода, верховный шаман обратился к своим богам с просьбой послать им еду. Как раз в это время на планету спустились два странствующих торговца унитазами. Туземцы их слопали, а унитазы сочли тронами, которые послало их божество для шаманов. Впрочем, был и другой вариант истории. Шаманы сидели на унитазах потому, что это было удобно, а торговцев съели не из-за голода, а от раздражения. Кто же любит коммивояжёров? Так что поклонение Великому Козлу – это ещё нормально.
– Вы бы нашли общий язык с моим начальником… – буркнул Антон.
– Что, простите?
– Говорю, начальник мой – козёл.
– Тот самый? – ошарашенно спросил готианец, ткнув пальцем куда-то вверх.
– Не тот, но редкостный, – ответил Антон.
На посыпавшиеся градом вопросы готианца о том, где можно посмотреть на этого самого козла, Прокофьев лишь отмахнулся.
