Рыков продиктовал шестизначный код, закреплённый за Семёнычем.
Маунт отстучал номер, на экране появилась фотография и анкетные данные Семёныча. Данные тут же были помещены в шаблон бланка ориентировки. А вот шаблон разительно отличался от всех, которые Прокофьев видел раньше.
По форме он напоминал игральную карту. Белый прямоугольник с синей, скруглённой по углам рамкой. Фотография разместилась по центру «карты», над ней появились имя и фамилия Семёныча. В левый верхний угол карты Маунт поместил значок ГАИ, в правом написал: «Level 5».
Внизу карты были ещё два поля, подписанные: «Поощрение» и «Наказание». В оба поля Маунт ввёл цифру «8».
Прокофьев и Рыков смотрели на действия Маунта с недоумением, но не отвлекали.
К карте Семёныча присоединилась карта с коричневой рамкой и изображением транспортного средства, на котором увезли Семёныча. Следом за ней Маунт создал две карты с зелёной рамкой, одну для Рыкова, другую для Прокофьева. Поощрения и наказания были всё так же равны восьми, только у Антона вверху было указано «Level 3», а у Рыкова «Level 8».
После этих манипуляций Маунт нажал кнопку «Сдать».
– Всё. – Полковник откинулся на спинку кресла. – Теперь любой из моих сотрудников, если только увидит вашего старшину, сделает всё возможное, чтобы помочь ему. Кроме того, вам окажут максимальное содействие в вашем расследовании.
Рыков разглядывал изображения на столешнице.
– Интересная система. И как это работает?
– Когда я только начал здесь работать, у нас уже существовало разграничение ориентировок по цвету. Красный – разыскивается, зелёный – сотрудничество, синий – пропавший. Так уж получилось, что вся наша молодёжь тогда подсела на настольные карточные игры. А когда время прошло, звания повысились, мы немножечко усовершенствовали систему. Рамка – всё те же цветовые коды. Символы вверху указывают на принадлежность к какому-либо классу: гражданский, полицейский, преступник. Уровень уточняет расположение в иерархии. Для вас он значит звание, для преступников – приближенность к криминальным авторитетам. Для гражданских – личные связи. Поощрение и наказание указывают степень последствий за невыполнение ориентировок.
– И что же в таком случае значит цифра «8»?
Маунт криво усмехнулся.
– Я так скажу: четвёрочка в наказаниях – это неделя работы регулировщиком в очереди общественного туалета.
Рыков кивнул.
– Спасибо. Я в долгу не останусь.
– Потом, – отрезал Маунт. – А вы что намерены делать? Если скажете: «сидеть в гостинице и ждать новостей» – не поверю и обижусь.
– Попробуем порасспрашивать сами, может, что-то разузнаем.
– Хорошо. Только, полковник, постарайся, чтобы солнечные удары вокруг тебя случались пореже.
Первым делом гаишники отправились в местный космопорт, чтобы добыть информацию о кораблях, покинувших планету за последние два часа, и передать информацию о них в штаб.
Космопорт Палимино оказался не слишком большим и насыщенным. Вдали от основного здания на стартовой площадке виднелось не больше десятка транспортных средств. Что ж, это упрощало гаишникам задачу.
На входе в космопорт Прокофьев заметил знакомое лицо и, попросив Рыкова подождать минутку, направился к готианскому контрабандисту.
– Привет, Вантиар.
– Товарищ сержант! – радостно воскликнул готианец. И заискивающе добавил: – Или уже генералиссимус?
– Ты здесь какими судьбами? – спросил Антон, игнорируя лесть.
В принципе Прокофьев не удивился бы, услышав, что Вантиар приглашен к Семёнычу на день рождения. За три месяца работы со старшиной он уже ко всякому привык.
– По делам я здесь, – смиренно ответил готианец. – Травки целебные для паствы своей ищу.
– Наркоту, что ли, закупаешь? – ехидно спросил сержант.
– Что вы такое говорите! Я смиренный последователь своего Божества!
Прокофьев криво ухмыльнулся и уставился в глаза готианца немигающим взглядом.
– Ну, разве я виноват, – тут же начал оправдываться Вантиар, – что некоторые из трав в просроченном виде вызывают лёгкие побочные эффекты? Это не умаляет их питательности!
– Да ладно, не нервничай, я не на службе, – успокоил готианца Антон. – Куда теперь собираешься?
Готианец облегчённо вздохнул и поспешил перевести разговор с опасной контрабандной темы на более нейтральную.
– Ещё не решил. Собирался на Воданиан проповедовать путь Великого Козла, но там вчера революция технократов произошла. Теперь любая религиозная атрибутика является уголовным преступлением.
За спиной готианца Рыков постучал по циферблату часов. Прокофьев проигнорировал сигнал.
– Не хочешь ли посидеть где-нибудь, побеседовать?
– Я недавно обедал.
– Обидно, – как можно грустнее произнёс Прокофьев. – А я вот в последнее время о жизни своей задумываюсь. О поиске пути истинного…
Глаза готианца засверкали фанатичным блеском.
– Вы всё-таки решили ступить на путь истинный, утоптанный божественными копытцами?
– Я ещё не определился, – ответил Антон.
– Так давайте я вам расскажу про нашего Бога! У меня и литературка имеется! Там есть всё про всё! И как истину найти! И как счастливым стать! И даже как сделать, чтобы носков всегда было парное количество!
– Ну, уговорил! Иди занимай место в кафешке, а я сейчас подойду.
Готианец кивнул и радостно побежал к белоснежному кубу заведения общепита.
– Ты что делаешь, сержант! – зарычал полковник, подходя к Антону. – Тебе что, больше делать нечего, как болтать со старыми знакомыми? Мы, между прочим, ищем кое-кого!
– Этот «старый знакомый» – контрабандист. – Увидев лицо Рыкова, Антон замахал руками. – Нет-нет-нет! Он глупый и безобидный. Однако если он здесь, значит, что-то для кого-то привёз. Может, он знает кого-то или что-то.
Рыков задумчиво пожевал губами.
– Ладно. Действуй. Я в администрацию космопорта, попробую договориться, чтобы они как-то ненавязчиво задержали вылет кораблей. Но если ты без толку потеряешь время…
Прокофьев лишь развёл руками.
– А что я могу обещать? Мизерный шанс. Но у нас всё равно ничего нет.
– Ладно. Иди, общайся со своим контрабандистом.
Прокофьев вошел в кафе и огляделся. Как обычно в заведениях общепита, в которых скапливалось много разных рас, все столики были разделены непрозрачными перегородками. Процесс поглощения пищи некоторыми инопланетянами мог отбить аппетит представителю любой другой расы. Тем более что иногда с первого взгляда вообще невозможно было определить, где пища, а где посетитель.
