Холл и ресторан отеля «Интерконтиненталь» – это место встречи многочисленной журналистской братии. Место, где не слишком дорого, где можно попробовать и местную, и интернациональную кухню и где не брезгуют столоваться самые влиятельные люди в Кабуле, если хотят показать свою близость к цивилизации. Там можно узнать все что угодно, если ты свой. При чужом все разговоры моментально замолкают.
Ну а для среднего офицерского звена есть «Голубые купола». Здесь они больше, чем их ташкентский аналог, и не пустуют.
Во всех этих местах я уже побывал и не раз еще побываю. По своим делам.
По занятости я все реже и реже начал навещать Ташкент. Сначала не заметил, потом вдруг понял, что меня не слишком-то туда тянет, по крайней мере не так, как раньше. К детям – да, тянет. К Анахите уже не так.
И как это понимать? Может, в одну реку нельзя войти дважды? А может, я просто какой-то ненормальный, какой-то ген одиночества мешает мне завести семью? Почему мои прадеды, деды, отец смогли завести семью, а я нет?
Или это просто время такое?
Ген одиночества… Инстинктивная боязнь открыться. Инстинктивная боязнь подставить человека, которого ты любишь.
– Первый, я Второй.
Это меня.
– На связи.
– Готов к передаче.
– От англичашек не глушит?
– Нет, норма.
– Давай.
Там дальше – бывшее британское посольство, по понятным причинам Британией ныне покинутое. По договоренности часть функций защиты британских интересов взяло на себя правительство Бурской конфедерации, там теперь они. Но зовут это место по-старому – британское посольство…
Где-то там в темноте Араб наводит лазерный луч на стекла мало кому примечательной квартиры. Или виллы. Просто там проявился потерянный телефон.
…не заплатил. Но это первый раз, так он всегда платит вовремя. Я слышал, у него проблемы с последним караваном.
– Какие?
– Обычные, с душманами.
– Дай ему отсрочку. Но проследи, чтобы он все заплатил. Где были проблемы с душманами?
– На перегоне на Джелалабад, на старой границе.
…
– Это опять ахмадзаи?
– Полагаю, что да, господин полковник. Шейх Мурза умер, там идет борьба за власть. Претенденты желают показать свою крутость.
– Подготовь план ракетно-бомбовых ударов, я протолкну его через Комиссию. И заминируй местность в этом районе.
– Есть. Остальные все заплатили. Вышло даже немного больше, чем рассчитывали.
На экране ноутбука, подсоединенного к приемнику, словно стрелка осциллографа, мечется по экрану графическое представление человеческой речи.
«Один из контрагентов опознан», – сообщила программа.
Я нажал на клавишу. Библиотеку образцов голоса я собираю очень просто – пишу всех подряд. Немного переделал свой сотовый: Сим-карты теперь в нем нет, но зато есть функция записи с высокочувствительным микрофоном. Я просто записываю голоса, потом достаю телефон и делаю вид, что отправляю кому-нибудь СМС или короткое текстовое сообщение. На самом же деле я записываю, с кем только что разговаривал. Потом добавляю образец в библиотеку голосовых образцов.
Ну, здравствуйте, полковник со странной фамилией Нежный, прикомандированный к Оперативной группе ГШ от Висленского военного округа. Наверное, вы специализируетесь на подавлении мятежей и борьбе с иррегулярными военными формированиями, с мятежниками, и потому вас отправили в Афганистан? А заниматься организованным вымогательством вы здесь уже научились или там еще просветили?
Больше всего жаль Николая. Он ведь любил армию. Служил в ней на самом низу, вопреки желанию своего отца. На смерть шел. Привел к победе над самым страшным врагом за девяносто часов. Собирался бороться вместе с ней за мировое господство.
А они воровать начали…
Так что я это не только для себя делаю. Но и для тех, кто сейчас в могилах ворочается, на это глядя. Они заслужили покой…
– Второй – Первому, вопрос: пишешь? Как качество записи?
– Запись идет. Качество отличное.
Афганистан, Кабул
12 февраля 2017 года
Окончательное решение
Фархан Ширази был не просто одним из кабульских богатеев и не просто владельцем «Кабул-банка». Фархан Ширази, наполовину перс, наполовину пуштун, был одним из посредников для русских в темном и непонятном деловом мире Кабула. Официально он не занимал никаких должностей, неофициально – был советником генерал-губернатора по вопросам экономики. Он вот уже который год ловко балансировал на проволоке между интересами пуштунов и не пуштунов, русских и афганцев, военных, богатеев, купцов и боевиков. И если он до сих пор был жив, выдержать равновесие ему удавалось.
Как сказал наш смертельный враг, шейх Хаккани, мы умные. А это значит, мы учимся. Критическая масса для мятежа в Персии собралась незаметно: там остались безземельные крестьяне, тут обанкротились лавочники, после того как начали открываться крупные торговые центры. Мы усвоили урок: теперь каждый генерал-губернатор держит руку на пульсе, а для этого он должен встречаться с наиболее доверенными людьми из разных слоев общества и расспрашивать, все ли нормально. Что думают люди? Чем они живут? Такие встречи чаще всего проводил референт, но в нашем случае с человеком, имеющим личное состояние в несколько сот миллионов рублей, проводил встречи лично генерал-губернатор. Я сам с ним встречался, и тоже лично.
Фархан Ширази был нетипичным афганцем. Хотя бы потому, что он сбрил бороду и не носил ее – здесь бородами щеголяли даже в Волуси Джирге, Национальном собрании, депутатом которого был и Ширази. Как это часто и бывает с богачами в первом поколении, Ширази жил много и жадно. И часто безрассудно. У него было три виллы по всему Кабулу – спрашивается, зачем три, когда достаточно одной, он вкладывал деньги в строительство: Бейрут, Багдад, берег Средиземного и Черного морей, Каспий, – его почему-то тянуло к прибрежной недвижимости. Он вкладывался и в Кабуле: все его компании квартировали в шикарных зданиях. Он всегда одевался на европейский манер, правда, носил больше золота, чем это приличествовало, он коллекционировал спортивные машины, которым на кабульских улицах все-таки не место. Коллекционировал он и женщин: открыл первое в Афганистане модельное агентство, спонсировал конкурс красоты, за что Исламская Шура приговорила его к смерти за разложение афганского народа. Он заказал в мастерской Павла Буре часы из чистого золота с бриллиантами и гербом – за основу были взяты часы Его Величества, вот только на часах Его Величества было только пять небольших бриллиантов, а тут их – несколько десятков. Он построил на западной окраине Кабула новый стадион и приглашал туда звезд эстрады – бандиты считали пение харамом, а русской службе безопасности приходилось выкладываться на все сто, чтобы не проворонить смертника. Он был генеральным спонсором афганской команды по футболу и генеральным спонсором афганской команды по козлодранию
[32]
. Он знал и английский, и русский языки, и если надо было кого-то красиво встретить в Кабуле, стоило только обратиться к нему – и нет проблем. Он являлся лояльным афганцем, прошел все проверки. И была только одна маленькая проблемка – теперь мы подозревали его в участии в отмывании денег, полученных от рэкета и нелегальных действий некоторыми русскими офицерами, ставшими предателями и убийцами. А раз так – это надо было проверить.
