— Арина!
Она шла уверенной, стремительной походкой метрах в тридцати впереди меня:
— Арина!
— О, это ты… — Дождавшись, когда я подойду ближе, она сообщила: — А я только-только вернулась со старой квартиры. Мы уже три месяца как переехали, а все приходится утрясать кое — какие дела. Впрочем, это неинтересно. Знаешь, минут двадцать назад я видела Ивойлова и даже испугалась — он какой — то заторможенный, будто — неживой. Что с ним?
Я только покачал головой. Мы свернули с Пионерской, прошли тихими центральными переулочками и сделали небольшой привал в сквере у памятника Пушкину. Журчали струйки фонтана, ворковали сытые, мирные голуби, смеялись игравшие у скамеек дети, и казалось, что в такие чудесные весенние дни просто не может случиться ничего дурного… Но Арина думала иначе:
— Я не верю в чертовщину, Петька, но в том, что происходит нечто опасное, не сомневаюсь. Самое логичное предположение — над людьми проводят некие научные эксперименты.
— Инопланетяне?
— Не думаю. Мне кажется, все разгадки стоит искать на земле. Возможно, это психотропное оружие или что — то вроде того.
Я только присвистнул.
— Посмотри сам, — Арина даже не улыбнулась, — наши друзья потеряли прежние привычки и ведут себя как зомби. Почему? Кто — то контролирует их сознание, превращая в послушных рабов! Мистика тут ни при чем. Только особы вроде Акулиничевой верят в чудеса, но мы, Петр, разумные современные люди и потому должны смотреть на происходящее с точки зрения здравого смысла.
— Пожалуй… Но по какому принципу отбирают «подопытных кроликов»?
— Наверняка здесь есть своя закономерность. Кстати об Акулиничевой. Тебе не кажется странным ее поведение?
— То есть?
— Все эти оккультные увлечения… Что, если ее завербовали и Светлана специально нас дезинформирует, направляя по неверному пути? Вдруг она с ними?
— Быть такого не может! Я знаю Светку с допотопных времен. Характер у нее неважный — она любит задаваться, сплетничать, но на предательство Акулиничева не способна.
— Во-первых, в людях можно ошибаться, а во — вторых, она тоже могла подвергнуться какому — то воздействию и потерять способность мыслить самостоятельно. Петька, сейчас нельзя никому верить.
Обсудив сложившееся положение, мы решили действовать вдвоем и попытаться выйти на след таинственной организации, в существовании которой Арина не сомневалась.
— Будем работать вместе, напарник, — она крепко пожала мою руку. — Вдвоем мы всех выведем на чистую воду.
— Хорошо бы, но я не представляю, с чего начать.
— Наверняка за жертвами эксперимента ведется наблюдение. Возможно, нам удастся вычислить наблюдателей, и мы, в свою очередь, станем следить за ними…
— Арина, ты любишь фильмы про шпионов?
— Есть лучший план?
Лучшего плана не оказалось. Сбегав ко мне домой за «шпионским оборудованием» — фотоаппаратом и мощным биноклем, мы направились к дому жившей поблизости Таньки Панкратовой. Оценив обстановку, Арина предложила вести наблюдение с крыши соседней пятиэтажки:
— Оттуда мы сможем контролировать и улицу, и то, что происходит в квартире.
Сказано — сделано. Забраться на крышу было несложно. Опершись на трубу газопровода, Арина подтянулась и легко вскарабкалась на нижнюю ступеньку пожарной лестницы. Я — следом… Расположившись на плоской крыше, мы направили бинокль на окно Танькиной спальни.
Панкратова готовила уроки: сидя за столом, она неторопливо записывала что — то в тетрадь. Так прошло минут двадцать. Татьяна захлопнула один учебник и открыла следующий… На крыше было ветрено, холодно и неуютно.
— Арина, ты уверена, что мы правильно поступили, начав следить за Панкратовой?
— В слежке, как и в рыбалке, главное — терпение. Не сегодня, так завтра непременно что — нибудь произойдет.
— Ты считаешь, что здесь нужно находиться круглосуточно?!
— В идеале — да. Не отвлекайся, Петя, следи за улицей.
Увы, за исключением нас с Ариной, никаких подозрительных субъектов поблизости не просматривалось. От нечего делать я начал считать проезжавшие внизу автомобили. Внезапно мое внимание привлекла одетая в нарядную белую куртку девчонка. Торопливо подойдя к подъезду, она открыла дверь и вошла в дом. Без сомнения, это была Светлана Акулиничева.
По очереди глядя в бинокль, мы с Ариной наблюдали за тем, что происходило в Танькиной спальне. Какое — то время девчонки стояли у стола, разговаривая и перебирая тетради, а потом Акулиничева вплотную подошла к Панкратовой, взяла ее за руку, рассматривая заклеенный пластырем палец.
— Царапина, страх, безразличие…
— О чем ты? — переспросила Арина.
— Сперва жертва получает пустяковое ранение, потом начинает испытывать беспричинный страх, а потом резко теряет интерес к жизни. Это едва не случилось и со мной — были кровь, незаживающая царапина, ночные кошмары, но потом все прекратилось.
— Постой… они прощаются… объект выходит. — Арина отложила бинокль. — Кто — то должен остаться здесь, а второй пойдет за Акулиничевой.
Наконец — то появился повод улизнуть с этой дурацкой, продуваемой сквозняками крыши! Оставив Арину на боевом посту, я быстренько спустился вниз и последовал за вышедшей из подъезда Акулиничевой. Светлана с озабоченным видом шагала по улице, направляясь, судя по всему, к собственному дому. Наблюдая за ней, я понимал, что веду себя как законченный параноик — в том, что Светка зашла в гости к своей лучшей подруге, не было ничего необычного, зато вся эта шпиономания с засадами и фото из — за угла, мягко говоря, выглядела довольно странно.
Дождавшись зеленого сигнала, Акулиничева чинно перешла улицу перед остановившимся у ее носа трамваем. Случайно заглянув в салон, я вздрогнул от неожиданности — на задней площадке стоял парень с запоминающейся светлой челкой! Без сомнения, это именно он преследовал выбежавшую на футбольное поле девушку, сорвал повязку с моей руки, поранил Ивойлова… Так вот кто был нашим настоящим врагом, вот кто принес нам все беды и несчастья! Звякнув, трамвай стал набирать ход. Я замешкался, соображая, как поступить, а потом, вспомнив про болтавшийся на шее фотоаппарат, наскоро сделал несколько снимков.
Блондин уехал, Акулиничева пропала из поля зрения, и мне ничего не оставалось, как вернуться к Арине. Она уже покинула свой наблюдательный пост и ожидала меня в скверике неподалеку. Информация о сделанных в трамвае снимках привела Арину в восторг, и она тут же решила переключиться на поиски подозрительного блондина:
— А ты не хотел заниматься слежкой! В первый же день Акулиничева вывела нас на их агента.
— Это случайное совпадение.
— Или неслучайное, кто знает… Но сейчас речь не об этом. Я все время думала о подмеченной тобой закономерности «царапина — страх — безразличие» и кое — что поняла. Нанося маленькие ранки, агенты тайной организации вводят в кровь подопытных какое — то вещество, скорее всего — яд, действующий на мозг. Тебе просто повезло — ты оказался невосприимчивым к этой дряни.
