– Несомненно. Пока мы просим несколько штук для испытаний, на которые приглашаем и вас.
– Пренепременно. Известите заранее, а насчёт гранат я распоряжусь – их вам доставят сегодня же.
Как, впрочем, и ожидалось, испытания удались на славу: осколки калечили мешки почище, чем дробь из моих «горшочков». Уже в надцатый раз обругал себя за то, что не додумался до такого простого и эффективного решения раньше – можно сказать, заколачивал гвозди микроскопом на протяжении пары месяцев.
Яшвиль и приглашённые им командиры дивизий, генералы Берг и Сазонов, тоже пребывали в полном восторге, так что с перспективами на данном участке деятельности можно было мозг не грузить – артиллеристы дадут столько потенциальных «мин», сколько попрошу, но в результате созрел и не очень приятный разговор…
– Ты всё видел, Алексей…
– Да, Вадим, здорово! Раньше надо было…
– В том-то и дело. Поэтому придётся на время расстаться…
Вопрос в глазах Лёшки озвучен не был, но даже молча требовал немедленного ответа.
– Необходимо как можно скорее сообщить об этом главным силам. И кому, как не тебе. Я напишу письмо генералу Трузсону, главному инженеру Армии, но ты волен отдать его любому из командиров корпусов или дивизий. В общем, сам сообразишь. Думаю, что понимаешь, насколько важно, чтобы командование главными силами узнало о данном способе минирования перед генеральным сражением, которое может состояться в самое ближайшее время. Возражать будешь?
– Всё понятно. Не хочется, но необходимо. Поеду, конечно. Когда?
Молодец, парень – «фишку» понял и препираться не стал.
– Думаю, что завтра с утра. Писать донесение пойду прямо сейчас, но стоит ещё заручиться подтверждением предложения если не у самого Витгенштейна, то хотя бы у Яшвиля или Сиверса. Думаю, что их подписи добавят весомости моим словам.
– Хорошо. Значит, завтра, – кивнул Алёшка.
– Подожди. Одного я тебя не отпущу – возьми с собой Егорку.
– Господин капитан, – вежливо улыбнулся мне Соков-младший, – я всё-таки офицер и в опеке не нуждаюсь.
– Господин подпоручик. – Я не остался в долгу. – Потрудитесь выполнить приказ своего начальника буквально. Не буду говорить, что меня не волнует твоя судьба, а только доставка донесения, Алёша, но, в самом деле, подумай: поручение тебе даётся весьма ответственное. От него в значительной степени может зависеть судьба генерального сражения, судьба России… И ты хочешь, чтобы я не побеспокоился о его выполнении? Отпустил тебя одного?
Нет уж – не только Егорку, ещё и с десяток казаков у командующего попрошу для сопровождения. И не ради тебя самого, а для того, чтобы моё донесение пришло туда, куда следует. Всё ясно?
У Алексея хватило ума понять и не спорить.
– А теперь ещё: запальную трубку в гранате укоротить до минимума – нашей мине не требуется время, чтобы долететь до противника – она уже у него под ногами. Нечего предоставлять французам время разбегаться в стороны, когда граната зашипит. Это понятно?
– Понятно.
– Далее: почти все запасы тёрочных запалов – именно на это. Мало их, а обычные мины наши и старым способом запалить смогут. Я обо всём этом напишу, но просто чтобы ты тоже знал, что везёшь. Мало ли что…
– Не беспокойся, всё понял, сделаю.
– И в добрый путь, собирайся, до завтра. Извини, у меня ещё много дел. К Сергею Васильевичу и Насте по дороге заедешь?
– Думаю, что да. Если можно, конечно…
– Можно. Я тогда и им письма напишу.
Спровадив своего шурина, немедленно отправился к Сиверсу для составления вышеупомянутого доклада-инструкции к командованию Армии. Потом вместе пошли к Витгенштейну, и граф практически сразу завизировал наше послание, наговорив вдобавок мне много любезностей за такое «изобретение».
А утром следующего дня мы простились с Алексеем. Как показало время – до самого конца войны простились.
Вместе с десятком казаков он отправился в армию Барклая, и, как выяснилось впоследствии, не зря.
Единственно, что Егорку пришлось оставить здесь – чуть не в ноги упал казак, умоляя не исключать его из отряда. Да и ладно – ещё в дороге сдружился он с моими архаровцами, повоевать хочется уральцу в самое ближайшее время…
Чтоб я возражал! У Алексея конвой вполне приличный, а такой «саблемах», как Егор Пантелеевич, нам завсегда сгодится.
Пора подумать о ближайшем будущем: минировать поле гранатами обучу своих подопечных достаточно быстро, а потом – за партизанщину. Вот с этим пока затык – информация о диспозиции противника весьма неконкретная. То есть о тех частях, что стоят против нас, гусары и казаки доносят регулярно, хоть и не мне, конечно, но Витгенштейн, думаю, в случае чего, поделится оной. Но мне-то необходимо иметь представление о том, что творится у французов в тылу. Это во-первых. А во-вторых, в эти самые тылы попасть незамеченным. Всё-таки два десятка бойцов моего отряда не такая уж маленькая группа (надеюсь, что казачков мне командующий корпусом выделит). Как просочиться через линию фронта? Где? Куда?..
– Вадим Фёдорович! – окликнул меня сзади знакомый голос.
Обернувшись, я увидел подъезжавшего поручика Глебова.
– Рад приветствовать вас, Иван Севастьянович!
– Слышали новость? – Гусар поравнялся со мной и соскочил с седла.
– Вероятно, нет. Никаких серьёзных новостей за последнее время припомнить не могу. Надеюсь, поделитесь?
– Разумеется: у Армии новый командующий – Кутузов. Каково? – задорно посмотрел на меня молодой человек.
Ага, удивил. Хотя… Если дела идут не так погано, как это было в моей реальности, то вполне могло случиться, что Михаила Илларионовича так и оставили бы командовать Санкт-Петербуржским ополчением, а Барклая генералитет склонил бы к генеральному сражению пораньше, чем под стенами Москвы…
– Что же, радостная весть. Надеюсь, что светлейший поспешит дать Наполеону бой в самое ближайшее время, – совершенно неискренне изобразил я положительные эмоции на своём лице.
– Ну да! – расцвёл в улыбке поручик. – А там и мы в наступление перейдём – устроим Бонапарту такие «Канны», каковых свет не видел!
Мальчишка всё-таки. «Канны» ему подавай! Да ещё в стратегическом масштабе…
Для таких операций главное даже не количество войск, а их взаимодействие. То есть СВЯЗЬ. А она пока на уровне, не сильно отличающемся от древнеримского, – молодой адъютант на лихом коне с пакетом под доломаном…
Даже на поле боя необходимо как можно скорее отдать приказ, кому, когда и в каком направлении атаковать. А это «как можно скорее» – скорость лошади и лихость всадника с пакетом. Сначала «туда», а потом «обратно».
Ведь и упустили-то Боню тогда, на Березине, именно из-за несогласованных действий – войск хватало, чтобы раздавить ошмётки Великой Армии, с избытком хватало…
