То и дело замирая, поглядывая на странную башню, Северцев прошел до конца переулка, заглянул за угол, но никого не увидел. Если Варвара с дочерью и жили где-то в одном из домов города, искать их можно было долго, как иголку в стоге сена. Особенно если она пряталась и не жаждала встреч ни с кем.
Ради любопытства Северцев решил заглянуть в здание, первый этаж которого вполне мог занимать когда-то крупный магазин. Осмотрев мутно-стеклянную на вид дверь, он толкнул ее рукой и невольно отступил назад, когда дверь вдруг рухнула на тротуар грудой комковатой блескучей пыли. Очевидно, здание простояло в таком состоянии очень долгое время, хотя на вид ему было не более полусотни лет. Но могло существовать и другое объяснение его дряхлости. Северцев подозревал, что так оно и есть. Пустой город, не будучи декорацией, а сомнений в этом уже не осталось, поражал воображение, пугал и предлагал поразмышлять над нетривиальными причинами своего возникновения.
Внутри «магазина» оказалось темно, пусто, если не считать пыльных холмов, и неуютно. Если в помещениях когда-то и располагались стеллажи, шкафы и полки с товарами, то давно истлели и рассыпались в пыль. Надежда найти здесь хоть какое-то оружие или вообще полезную вещь себя не оправдала.
Северцев зашел в соседний дом, еще в один, затем посетил «административное» здание с колоннами, и везде видел одно и то же: холмы серо-голубой пыли и голые стены, кое-где так густо усеянные порами, что через них в дома проникал уличный свет.
Обойдя центральную площадь «полурастаявшего» города, Северцев присел на ступеньки широкой лестницы, спускавшейся к безводному бассейну с потрескавшимся дном, и задумался, что делать дальше. Дельных мыслей не появлялось. Вариантов насчитывалось всего два: попытаться отыскать в этом странном месте хоть кого-нибудь живого, чтобы выяснить, что тут произошло, или возвращаться назад, в Монголию, где его наверняка разыскивают монахи и пограничники.
Возвращаться не хотелось. Стоило сначала исчерпать возможности первого варианта, даже если пришлось бы потратить на поиски жителей города и его окрестностей день-два, а то и больше.
Приняв решение, он начал действовать.
Покричал:
— Эй, здесь есть кто-нибудь? Отзовись!
Послушал необычно глухое — ватное эхо.
Никто не откликнулся.
В воздух не взлетела ни одна птица, из домов не вышел ни один его обитатель.
Тогда Северцев выбрал улицу пошире, ведущую от площади к окраине города, по радиусу, в направлении на призрачно-стеклянную башню, и направился по ней прочь от здания с колоннами, изредка подавая голос:
— Есть кто живой? Выходи! Поговорить надо…
Однако никто ему так и не ответил. Он прошагал километров семь, меняя улицы, но держась одного и того же направления, и вышел наконец на окраины опустевшего по неизвестным причинам города. Башня на горизонте при этом ни капли не приблизилась, оставаясь такой же туманно-зыбкой, нечеткой, эфемерно-живой, изредка проявляясь на краткое мгновение ощутимо тяжелой и плотной горой металла.
Город, из которого вышел Северцев, практически не имел пригорода и был расположен посреди холмистой равнины или скорее полупустыни с редкими хилыми лесочками. В здешней природе преобладали глинисто-песчаные почвы, каменистые гряды, песчаные дюны и выходы скал, белых как кость. Снова пришло ощущение, что местность знакома и расположена где-то в Средней Азии. Вполне возможно, что это был какой-то казахский город, к примеру, Астана, столица Казахстана, основанная в тысяча восемьсот тридцатом году как крепость Акмолы, а потом известная всему СССР как город Целиноград. Северцев видел в центре города остатки древнего сооружения, напоминающего крепость. Но в Астане он ни разу не был и уверенным в том, что находится именно в этом городе, быть не мог. К тому же и выглядела столица Казахской Республики так, будто была брошена жителями тысячу лет назад.
Издалека прилетел какой-то посторонний звук, похожий на тонкий детский голосок.
Северцев замер, вслушиваясь в глухую тишину природы.
Звук повторился. Сомнений не было — действительно где-то в черте города крикнула девочка. Не раздумывая, Северцев бросился назад в город, вытаскивая из ножен на поясе нож, единственное оставшееся с ним оружие.
К звуку детского голоса присоединился женский. Северцеву показалось, что он слышит свое имя, приостановился.
— …ле-е-е-ег… оди-и-и-и…
Дьявольщина! Что это означает?! Олег, уходи? Или, может быть, Олег, помоги? И кто это кричит, Варвара?
— Я здесь! — крикнул он, возобновляя бег. — Ждите!
Однако добежать до центральной площади пустого города ему не удалось. Он уже был возле той самой крепости, сложенной из каменных глыб, с тремя башнями, когда впереди раздались выстрелы.
Один, два, целая очередь…
Еще два выстрела…
Стреляли из разного рода оружия — из пистолета, автомата и карабина. Что же там, черт побери, происходит?!
— Олег, беги! — донесся отчетливый вскрик Варвары. Казалось, она стоит где-то совсем рядом, хотя Северцев был уверен, что женщина на самом деле находится не ближе полукилометра.
Еще выстрел, затем очередь…
Северцев скрипнул зубами и оставшиеся несколько сот метров до площади преодолел в темпе летящей стрелы, ускорившись до предела.
Это были они — бритоголовые буддийские монахи, все трое, и с ними двое монгольских цириков в серо-зеленоватой форме погранслужбы. Монахи стояли группой в центре площади, поглядывая по сторонам, а пограничники, вооруженные автоматическими винтовками (у одного из них в придачу наличествовал карабин Северцева), держась вдоль стен зданий на противоположной стороне площади, вели огонь в направлении переулка, не давая возможности невидимому противнику высунуться. Кроме того, еще один пограничник крался по переулку к пятиэтажному дому, в котором, очевидно, и скрывалась Варвара с дочерью, с другой стороны.
— Варя, они сзади! — крикнул Северцев во всю мощь легких.
Пограничники перестали стрелять, оглянулись.
Трое бритоголовых молодцев, одетых в оранжевые халаты-дели, тоже обратили внимание на Северцева. Один из них, старший, что-то крикнул. В руке его появился знакомый пистолет с лазерным прицелом.
Пограничники бросились к Олегу вместе с двумя монахами, ничем с виду не вооруженными. Однако один из них на бегу вынул из-под полы халата оружие, Северцев спрятался за угол дома и, хотя выстрела не прозвучало, снова почувствовал тяжкий удар по голове. Впечатление было такое, будто внутри черепа лопнул некий упругий пузырь, сдавливая сосуды, выбивая сознание. Если бы Олег не нырнул за угол, разряд неизвестного излучения — он догадался, в чем дело, — наверное, сделал бы свое дело и превратил его в безвольную куклу.
— …ди-и-и-и! — донесся женский крик.
Варвара все еще пыталась предупредить его, зная, что Северцев находится в городе.
