– Езжай домой, я сам приеду.
– Андрей! – слабо вскрикнула Млада.
– Все будет хорошо, – постарался улыбнуться Андрей и медленно двинулся к магазину. Затем вдруг стремительно рванул с места, направляясь к «десятке».
Володя, выполняя просьбу приятеля, отъехал от магазина и уже не видел, чем закончился рывок Данилина.
Андрей в это время, находясь в состоянии мобилизации всех сил организма, в темпе преодолел расстояние, отделявшее его от машины преследователей, и с ходу пробил рукой-»копьем» боковое стекло со стороны водителя.
Они были профессионалами, пассажиры «десятки»: один на переднем сиденье, двое сзади, – но не успели отреагировать на внезапное нападение, так как не ждали подобной наглости от «клиента» и не были готовы к действию. Да, они попытались оказать сопротивление, ошеломленные атакой, и даже открыли огонь из пистолетов с глушителями, но Данилин действовал втрое быстрей, и бой с четверкой преследователей закончился через несколько секунд.
Водитель, оглушенный ударом в голову сквозь стекло, участия в схватке не принимал.
Андрей же, действуя с той же стремительностью, на «пределе» физиологии, точно таким же ударом пробил стекло задней дверцы автомобиля и достал ближайшего седока. Его сосед, одетый в камуфляжный комбинезон, выдернул пистолет, выстрелил, но попал в потолок кабины: Андрей успел перехватить его руку и направил ствол пистолета вверх. Еще через одно мгновение ствол пистолета смотрел уже вперед и следующая пуля досталась переднему пассажиру, выстрелившему чуть позже и попавшему в водителя.
Андрей ребром ладони успокоил копошившегося парня в камуфляже, сдавил горло второго:
– Не дыши, мразь! Кто вас послал?!
– От-х-х-х-пус-с-сти-и…
– Кто?!
– К-х-нязь…
– Какой князь?!
– Ид-диот-тт… т-тебя вс-се р-равно… – парень дернулся, пытаясь освободить руку с пистолетом.
Андрей сжал горло противника сильней, и тот затих.
С переднего сиденья послышался хрип: водитель, схлопотавший пулю от своего же командира, держась за горло, пытался что-то сказать. Потом глаза его остановились, голова упала на руль. Андрей чисто интуитивно отогнул мочку его уха и увидел татуировку – фигурку барса. Быстро осмотрел уши остальных: точно такие же знаки. Не соколы, как у команды Буй-Тура, но из той же породы хищников. Кто же их послал?..
Он закрыл дверцу машины и быстро зашагал прочь, сутулясь, прихрамывая, надвинув шапку на лоб.
Замершие в столбняке прохожие, не успевшие ничего понять, молча смотрели то на его спину, то на машину с разбитыми стеклами и четверкой омоновцев – если судить по форме, – истекающих кровью.
Вместе с ними стоял возле темно-синей «БМВ» высокий мужчина с прозрачно-голубыми, буквально светящимися глазами и тоже смотрел вслед Данилину…
Буй-Тур
24 декабря
Сон был неглубок и неприятен: Гордей никак не мог найти свои трусы и вынужден был прикрываться от прохожих подолом тельняшки. Затем он оказался в каком-то здании с длинными коридорами; это было общежитие военного городка, и Гордей никак не мог вспомнить номер своей комнаты, дергал за ручки дверей и с ужасом представлял, что сейчас его в таком виде – тельняшка и больше ничего! – застанет командир части и отправит на «губу»…
Чем закончилось хождение по бесконечным темным коридорам, Гордей так и не узнал, он проснулся. Привычно прикинул время пробуждения, потом глянул на часы: пять минут седьмого. Будильник организма отставал от жизни, но не на много, как раз на пять минут. Что ж, его можно понять, время в камере движется с другой скоростью, нежели на воле.
Он полежал на топчане, прикрытом тонким и жестким тюфяком. Вспомнил сон. Неизвестно, чем был навеян этот сон, однако он почти в точности соответствовал ситуации, случившейся с другом детства Гордея, Толиком Шкодиным. Тот учился в Брянском машиностроительном институте, жил в общаге и однажды, выйдя ночью из комнаты по малой нужде, после обильного потребления алкогольных напитков, забыл номер комнаты и долго скитался по этажам общежития в одних трусах…
Гордей невольно улыбнулся, припомнив этот случай, покачал головой. В его положении скитания по коридорам исключались принципиально, ибо находился он на базе ППП в Благоеве, располагавшейся на территории профилактория Минобороны, в отдельном «номере», переоборудованном под камеру предварительного заключения. Буй-Туру даже в голову не приходило, что на базе есть такие «комфортные апартаменты», предназначенные для содержания под стражей людей. Узнал он об этом только по прибытии на базу, после того, как за ним пришли угрюмые сотрудники службы охраны ППП, посланные воеводой.
Без лишних слов полковника поместили в камеру, и с тех пор прошли сутки, но никто к нему так и не пришел, чтобы объясниться, если не считать тюремного сторожа, трижды приносившего еду и питье.
Впрочем, Гордей не испытывал особых тревог, не считая себя виноватым в каких-то грехах. Единственным прегрешением, в котором его могли обвинить, было, по его мнению, решение отпустить костромского учителя физкультуры Данилина, но и оно имело вполне веские основания. Доказательств вины учителя Гордею так и не представили. К своему же нынешнему положению он относился философски, веря, что темная полоса в его судьбе в конце концов минует. А если нет – значит, он того заслужил. Хотя не сделал ни одной ошибки, ни одного неверного шага, за который было бы стыдно. Он честно принял принципы и законы жизни Русского национального ордена и осознал важность деятельности службы ППП.
Первым его заданием было «хирургическое лечение» фашиствующих русских националов из Нацединства, щеголявших в нацистской форме со свастикой. Управляли этой организацией явные провокаторы, поставившие целью измазать грязью, дискредитировать русское национальное движение и потому организовывающие погромы, побоища и преследование инакомыслящих. Именно их группа Гордея и ликвидировала, дав тем самым возможность оставшимся в живых «здоровым» лидерам движения осознать свое настоящее предназначение и поставить истинно значимые цели, такие, как величие России.
После скинхедов Буй-Туру поручили несколько «мелких» дел: изувечить отца четырехлетней дочери, которую тот садистски мучил в отсутствие матери (суд его оправдал, так как отец оказался высокопоставленным чиновником и имел большие связи); крепко «поучить» хакера-вирусоконструктора, из-за которого в Челябинске в лютые зимние морозы «полетели» компьютеры, обслуживающие энергохозяйство города, и были отключены от отопления больницы и родильные дома (в результате от холода погибли несколько человек, в том числе – дети); наказать сотрудников вневедомственной охраны, разъезжавших по Москве на машине ОВО и собирающих мзду с иногородних (возле метро «Пролетарская» они остановили старика-азербайджанца и после ссоры убили на пустыре); наказать двух молодых наркоманов, убивающих ломиками женщин с целью ограбления (наркоманы успели убить восемь несчастных женщин, но в тюрьму их не посадили, отправили на лечение, и Буй-Тур с подчиненными с особым старанием исполнил приговор ППП – отрубил обоим правые руки).
