— Хорошо. Тогда загружаемся обратно. Объяснять причину твоего вызова придется на месте, нас уже ждут эксперты.
Директор УАСС подтолкнул растерявшегося Кузьму в кабину метро, шагнул следом, за ним вошли Ходя и еще один мужчина в сером унике муниципала безопасности, и дверь закрылась.
— Куда мы? — вырвалось у Кузьмы.
— На Тритон, — ровным голосом ответил дед.
Глава 3
«ПОТРЯСАТЕЛЬ МИРОЗДАНИЯ»
Спутник Нептуна Тритон, открытый земными астрономами еще в тысяча восемьсот сорок шестом году, представляет собой каменисто-ледяное тело размером с земную Луну и точно так же, как Луна к Земле, всегда повернут к Нептуну одной стороной. С точки зрения ученых, это довольно необычный спутник, потому что его орбита не имеет эксцентриситета, а вращается он вокруг Нептуна в обратную сторону, причем синхронно с вращением самой планеты.
Значительная часть поверхности Тритона покрыта океаном жидкого азота глубиной всего в несколько метров. Атмосфера у него тонкая и разреженная и состоит в основном из азота с примесью метана. Сила тяжести на поверхности Тритона не превышает одной пятой земной, то есть близка к лунной, поэтому передвигаться в этом мире довольно легко, хотя это требует определенной сноровки.
По оценке ученых, Тритон обречен. Потери энергии вращения в приливном взаимодействии с Нептуном таковы, что он постепенно приближается к своему патрону и через несколько миллионов лет должен войти в зону Роша, в результате чего приливные силы разорвут его на части. Однако это обстоятельство не помешало землянам построить на Тритоне несколько исследовательских станций и туристический модуль, а также пробурить в его коре несколько десятков скважин и две шахты. Одна из этих шахт, достигшая глубины ста с лишним километров, заканчивалась сферической полостью диаметром в километр, и в этой полости был смонтирован агрегат, получивший много десятилетий назад образное название «Потрясатель Мироздания».
От деда и отца Кузьма не раз слышал рассказы об Австралийском эксперименте «галактического просвечивания», в результате которого люди получили полную картину взаимодействия черной дыры, звезд и тяготеющих масс в центре Галактики. Знал он и о постройке на Тритоне более мощной установки для ТФ-взрыва, но видел ее впервые в жизни и был поражен масштабами строительства, а более того — замыслом экспериментаторов. По идее ученых, разработавших установку, мощный ТФ-взрыв должен был «высветить» не только ближайшие галактики, но и всю Метагалактику, что дало бы колоссальный прорыв в знании об устройстве Вселенной. Однако после Австралийского эксперимента, во время которого погиб ведущий ученый института ТФ-связи, учитель и руководитель деда Кирилл Травицкий, от эксперимента на Тритоне отказались. По многим причинам. В том числе — по причине вмешательства Наблюдателя. Но «Потрясатель Мироздания» не уничтожили и даже не разобрали на части, а законсервировали. Кузьму же, как известного теоретика тайфага, вызвали на Тритон для того, чтобы он в составе бригады экспертов оценил готовность «Потрясателя» к работе.
— Вы что же, хотите все-таки взорвать эту бомбу? — спросил ошеломленный перспективой Кузьма. — Но ведь ты сам считал, что взрыв опасен, он вполне способен расщепить метрику пространства во всем объеме Метагалактики…
— Во-первых, мои расчеты сделаны семьдесят лет назад, — ответил Филипп. — Теперь твоя очередь. Во-вторых, ты должен будешь продолжить с того момента, на каком расчеты закончил я. Но «Потрясатель» нужен нам для другого дела.
— Какого?
Филипп долго не отвечал, глядя на гигантский щетинистый шар в центре полости, похожий на каштан, удерживаемый шестью штангами толщиной в туловище человека и казавшимися издали металлическими паутинками.
Группа прибывших с Земли специалистов Управления аварийно-спасательной службы стояла на балюстраде, опоясывающей сферическую полость чуть выше плоскости, проходящей через ее центр. Воздуха в полости не было практически никакого, и люди пользовались поясами бижо — блоков индивидуального жизнеобеспечения, создающих невидимый кокон защитного поля и пригодную для дыхания атмосферу внутри кокона.
Директор УАСС наконец перестал созерцать «каштан» «Потрясателя» и покосился на Кузьму, стоявшего рядом с выражением недоверия и священного трепета на лице.
— По оценке специалистов, в Системе насчитывается около миллиона простых «зеркал» и около восьми сотен «мертвяков». Это пахнет уже не любопытством Наблюдателя, а агрессией. Смекаешь? «Зеркала» не просто мешают нам жить и работать, они начинают нас доставать. Есть идея уничтожить их все разом.
— С помощью «Потрясателя»?! — догадался Кузьма.
— Ты уже работал с «зеркалами» как с хрономембранами и топологическими преобразователями и знаешь границы применения ТФ-теории. Тебе и карты в руки. «Зеркала» можно уничтожить только с помощью ТФ-резонанса.
Кузьма хотел возразить, что под таким углом зрения он «зеркала» не рассматривал, но дед уже направился к площадке с капсулой доставки, и Ромашину ничего не оставалось делать, как последовать за ним.
В капсулу доставки уместились не все, поэтому сначала к «Потрясателю» отправились трое прибывших вместе с директором, в том числе Кузьма и Ходя, следовавший за другом с невозмутимостью витса
[28]
.
Вблизи установка для взрывного возбуждения ТФ-поля уже не воспринималась как компактное техническое устройство, она скорее представляла собой некий гротескный город, состоящий из металлокерамических секций, которые крепились друг к другу с помощью специальных «вилок». Каждая секция, в свою очередь, состояла из множества гранул, соединяющихся по принципу пшеничного колоса, стометровый слой таких «колосьев» образовывал сферическую антенну для «высших гармоник» ТФ-поля, а собственно генератор тайфаговых, или, как их еще называли, торсионно-фрактальных полей, был вложен в шар «Потрясателя» как гигантская косточка в персик.
Вся сложнейшая аппаратура контроля и синхронизации взрыва и управления периферийной автоматикой располагалась в центре колючего шара. Командовал ею инк по имени Гром. Когда делегация экспертов добралась до центра управления через узкий тоннель, напоминавший червоточину в яблоке, Филипп объявил начало работы.
Эксперты УАСС должны были осмотреть все секции «Потрясателя» и дать заключение о готовности каждой к эксплуатации. Кузьме досталась задача включить центральный компьютер и побеседовать с ним в режиме «один-на-один» для выяснения характеристик колоссальной «интеллектуальной бомбы» и готовности Грома выполнить эксперимент в оптимальном режиме.
Никаких удобств для прибывших гостей, естественно, конструкторы «Потрясателя» не предусмотрели. Бомба она и есть бомба, предназначенная для уничтожения чего бы то ни было, а то, что эта бомба управляется мощным искусственным интеллектом, не меняло ее функционального назначения. Однако в небольшой шестиметровой каверне, в центре сферы управления взрывным устройством, все же наличествовало кокон-кресло для оператора, и Кузьма не без облегчения занял это сооружение, похожее на матово-белый цветок тюльпана. Работать с инком в режиме «один-на-один» без аудио-видео-мента-обмена он бы не смог.
