– Ну. – Я пожал плечами. – Собственно, на твою попу.
– Кобель. Ты можешь быть серьезным?
– Настоящий кобель всегда серьезен. Для настоящего кобеля нет ничего важнее и серьезней кусочка попы, выглядывающего из-под платья. Почему, ты думаешь, мужчины всегда заглядываются на женщин в мини-юбках?
– Всё-таки не все.
– Конечно, не все. Я же сказал, мужчины.
Юлька рассмеялась. Мне нужна была эта минутная передышка, чтобы прийти в себя. Сариола не хотела отпускать меня. Меня некому было отвести туда, я пришел сам. Во сне. Но пришел. И теперь Сариола не желала меня отпускать.
Руки неприятно похолодели.
– У тебя чрезмерно раздутое самомнение.
– Конечно. Иначе нельзя. Все мужчины смотрят на женщину и хотят ее. Хотят видеть ее попу, ножки, грудь. Трогать. Гладить. Любить. Именно по этой причине дружба между мужчиной и женщиной невозможна по определению.
– Ты еще и циник. Как так невозможна? Многие же общаются и совсем не обязательно залезают друг к другу в койку.
– Целиком и полностью с тобой согласен. Залезать в кровать совсем не обязательно. И многие этого не делают. Но тут есть особый нюанс. Мужчина обязательно должен хотеть ту женщину, с которой общается. Хотя бы чуть-чуть. Она должна, может быть, совсем немного, но укладываться в его сексуальные критерии. У нее должна быть попа той формы, которая его волнует, или грудь особенных очертаний. Ну, может быть, глаза. Или милые веснушки. Вариантов множество, поскольку сексуальные критерии для каждого мужчины штука абсолютно персональная. Кому-то подавай ноги от ушей, кому-то попу побольше, а кто-то совершенно без ума от разреза глаз в стиле принцессы Покахонтас. Но факт остается фактом, мужчина хочет женщину, с которой общается. Немного, чуть-чуть. При этом совсем не обязательно залезать к ней в койку. Тут главное – желание. Она чувствует это, и именно поэтому и образуется некий стиль общения между мужчиной и женщиной, который и называется дружбой. Ничего криминального тут нет. Даже наоборот, приятно, что люди недалеко ушли от своих природных корней.
– У тебя на все случаи жизни есть лекции?
– Почти на все. Я очень любопытный. А потому на множество событий имею свое мнение.
– А у женщины что?
– У нее то же самое. Только сексуальные критерии несколько другие. Часто бывает так, что женщина сама не в состоянии объяснить логически, что же ее в этом общении привлекает. Мужчины этим пользуются.
– Как это?
– Ну, пользуются тем, что женщина существо не логичного склада ума, а подчиняется в большей степени чувствам. Умный кобель, играя на ощущениях, запросто может затащить подругу в койку. Женщина чувствует: тут что-то есть. Но что? Она понять не может. Механизм познания лежит через кровать.
– А ты не боишься такие секреты выкладывать?
– Нет, конечно.
– Почему? Вдруг женщины перестанут на это всё вестись?
– Ерунда. Я еще и самоуверенный кобель. – Юлька снова засмеялась. На какой-то момент мне показалось, что она уже забыла про свой вопрос. Но Сариола просто так никого не отпускает. У того, кто хоть как-то касался ее холода, уже не будет прежней жизни.
– А что такое Сариола? И про Похьялу ты мне не рассказал...
Вероятно, у меня было очень тоскливое выражение лица. Врать и выкручиваться противно до чертиков.
– Сариола и Похьяла – одно и то же. Это мир мертвых в мифологии финнов и карелов. С ней связано большинство легенд. Все герои, так или иначе, спускались в Сариолу. И обычно оттуда возвращались. Прихватив по пути какой-нибудь артефакт. Или невесту. В общем-то все легенды сильно расходятся с реальным положением дел. Часто герой только выглядит героем. На самом деле последствия его действий непредсказуемы. И хотя герой по большей части сам себе не принадлежит, все эти вещи... артефакты... они не зря лежат там, где... где они лежат. Тащить их на этот свет совсем не обязательно, более того, не нужно. Опасно.
– Например?
– Например... – На языке вертелись совсем другие слова. Разговор всё больше скатывался не в ту плоскость. Нужно было срочно вспомнить что-нибудь из мифологии, желательно безобидное. Мы пронеслись мимо огромного плаката с рекламой банка. Что-то знакомое мелькнуло в названии. – Вот, кстати, мельница Сампо.
– Какая-какая мельница?
– Сам-по, – произнес я по слогам. – Некогда Ильмаринен, былинный финский герой, спустился в Сариолу.
– Зачем? – Юлька подобрала под себя ноги и теперь походила на копенгагенскую русалочку, образ одновременно сексуальный и печальный.
– Поди узнай теперь. Согласно одному мифу – он пошел за своей невестой, согласно другому мифу – зачем-то другим... Неважно, в общем. Каждый, кто спускался туда, имел свою мотивацию. Так вот, Хозяйка Сариолы приказала Ильмаринену сковать для нее мельницу, чтобы молола всё, что только пожелает владелец. Ну, например, золото или еду. Всё, что ценилось в то время... Своеобразная скатерть-самобранка или рог изобилия. Ильмаринен был далеко не дурак и мельницу сковал. А потом ее из Сариолы выкрал. И столько из-за нее кровищи пролилось, что Балтийское море едва не вышло из берегов.
– Что же с ней дальше стало?
– Утонула, – махнул я рукой.
– В Балтийском море?
– Ну да, в каком же еще? В разных мифах, кстати, присутствует. В том числе и в Саге о Велсунгах мелькает. Скандинавский эпос. Эта история сама по себе ничего не доказывает, но есть один момент. Сампо – это такой образ, наговоренный, мистический. С одной стороны – легенда, с другой стороны...
– А что с другой?
– Сначала было маленькое страховое общество, называющееся «Сампо», потом общество стало круче. Превратившись попутно, в корпорацию. Потом корпорация «Сампо» превратилась в банк с аналогичным названием. Крупный банк. Вот и не верь после этого в сказки.
– Да ну, ерунда. Не может быть, чтобы название так влияло.
– Конечно, не может. Но черт его знает, чем бы закончилась история страховой компании, если бы она называлась как-нибудь типа «Козюльскстрахинвест».
– Благосостояние определяется совсем другими факторами. Персоналом, например.
– Полностью с тобой согласен. Но какой персонал пойдет в «Козюльскстрахинвест»?
Юлька пожала плечами.
– Вот то-то и оно. Артефакт есть артефакт. Если уж он христианство пережил, то это чего-нибудь да стоит.
– А кто такой Ильмаринен?
– Очень талантливый кузнец и герой. В советское время был даже такой завод. До нынешнего времени, правда, не дожил. Может быть, потому, что капитализм, а может быть, потому, что атеистов много было. Клубники не хочешь?
– Клубники? – Юлька удивленно подняла брови. – С чего бы?
– Просто мимо плантаций проезжаем. – Я ткнул пальцем в сторону самодельных знаков с красной ягодой и стрелкой, указывающей куда-то в глубину леса.
