Рот придвинулся поближе к Бицепсу, осторожно заглядывая через пролом в следующую комнату. Я минуту-другую всерьез боролось с совестью, а после произнесла:
— Вы понимаете, что в Маммичоге мы обнаружили андроидов-убийц в точно таком же месте?
— Вы пытаетесь нас напугать? — сказал Рот со своим фирменным фырканьем.
— Я пытаюсь вас предупредить. Майя Куттэк сбежала из Маммичога на скоростном глиссере более двенадцати часов назад. У нее было предостаточно времени, чтобы добраться сюда раньше нас. И если она считала, что по ее следу пойдут другие, она могла наставить ловушек.
— Нам стоит обеспокоиться из-за ловушек, расставленных милой маленькой старушкой? — недоверчиво хмыкнул Рот. — За кого вы нас принимаете?
— Так, — сказала Фестина, — этот тип по уши деревянный. Это самая крайняя степень оглупения.
Рот наградил ее последним на сегодня презрительным фырканьем, после чего обернулся к напарнику.
— Ладно, пошли. — Бицепс осмотрительно отступил назад, пока Рот поправлял у себя на плече глушилку, и стал карабкаться через дыру в стене. — Все, что вам нужно делать, — продолжал проповедовать Рот, — это смотреть под ноги, не натянута ли там проволока в качестве ловушки…
Он сосредоточенно смотрел вниз, себе под ноги. Он не смотрел ни направо, ни налево, вот поэтому он и не увидел кислотного шара, пока тот не вмазался прямо в него.
Два заряда, шлеп-шлеп, были выпущены андроидами по обе стороны пролома. Большая часть кислоты растекалась, не причиняя вреда, по глушилке, но другая бомба угодила оплеухой прямо в лицо Рту.
— Стойте, вы вызываете у нас аллергию! — в унисон заорали мы с Фестиной.
Бицепс просто замер на месте и смотрел как завороженный, будто с нетерпением ожидал, что же будет дальше.
Рот повернулся посмотреть, что это в него попало, — ни единой гримасы боли, только простое тупое удивление. От его щеки заструился дым; волосы на его левом виске исчезли под выплеснутой кислотой, словно по мановению фокусника, а кровь потекла вниз там, где уже была полностью изъедена кожа. Он поднес руку к лицу как будто ему было любопытно потрогать ту дрянь, которая заживо выжигала его плоть. Рука дошла только до подбородка. Потом Рот вдруг рухнул как подкошенный, без единого стона, да так и остался лежать дымящейся грудой.
Мы затаили дыхание, пережидая. Я при этом думала, что если андроиды прицелятся в меня, то мне не увернуться и не уйти из радиуса поражения. Но волшебные слова в очередной раз приморозили пальцы роботов к их гелевым ружьям. Как-нибудь в другой раз мне еще придется решить, чувствовать ли мне свою вину за то, что я не заговорила раньше.
— Идиот, — сказал Бицепс, глядя на дымящегося напарника без очевидных эмоций. — Чего другого он ожидал? — И посмотрел в нашу сторону, как будто призывал нас с ним согласиться. — Этот тип считал, что все на белом свете должно сладиться так, чтобы он враз стал героем. Будто в этом было единственное предназначение вселенной — прославить его. Ну что с таким поделаешь?
Вот там, в самом конце, его голос самую чуточку дрогнул. Не настолько, чтобы я тепло о нем подумала, но все же мелькнул хоть какой-то признак человечности.
— Я полагаю, вы не станете вызывать «скорую»? — сказала Фестина Бицепсу. — У нас есть более важные задачи.
Он вынул свой станнёр и прицелился в напарника. Рот еще дышал, но шарики кислотного желе уже начали пятнами разъедать его горло. Вскоре одна из капель проест его дыхательное горло… или яремную вену, или сонную артерию, или еще какой-нибудь жизненно важный орган. Я раздумывала, не произнести ли мне коротенькую молитву, но Фестина заговорила первой, предлагая свою молитву.
— Эй, — сказала она умирающему человеку. Голос ее был тих и ласков. — Вот это мы и подразумеваем под расходным материалом.
Бицепс нажал на курок, его глушитель отозвался стрекотом. Насколько я могла судить, ничего не изменилось — к тому времени сознание уже милостиво оставило Рта. Но могу предположить, что Бицепсу требовалось сделать какой-то жест.
Нам с Фестиной было совсем непросто перебраться через пролом в следующую комнату, но Бицепс не предложил развязать нам руки или ноги. Он просто дожидался нас в дальнем ее конце, непрестанно зыркая повсюду, пытаясь уследить и за нами, и за тьмой, сгущающейся вокруг освещенного фонариком пространства. И дураку было ясно, что у него это не выйдет; вскоре он сконцентрировался на том, что было впереди, игнорируя двух плетущихся за ним стреноженных женщин, лишь изредка бросая взгляд в их сторону.
Он проглядел, что Фестина подобралась к умирающему Рту. Она перебралась через пролом передо мной, и когда я увидела, что она хочет проделать, я с еще большими охами и вздохами стала перебираться, кряхтя, через руины. Бицепс закатил глаза и разворчался на старую неповоротливую клушу. Вот так он и упустил то, что Фестина пристроила пластмассовый хомут, которым были стянуты ее ноги, к пятну дымящейся кислоты, проедавшей горло Рта.
Немного кислотной дряни попало и на пластмассу. Сразу после этого Фестина отстранилась и вернулась на место. Когда Бицепс бросил на нее взгляд, смотреть там было уже не на что.
Через несколько секунд Фестина уже отвечала мне услугой за услугу, устроив новый отвлекающий маневр: она прошаркала к одному из напавших на нас андроидов. Он оказался красавцем-африканцем, рослым, одетым с ног до головы во все белое: то был цвет траура у улумов, поэтому именно так были одеты все роботы «Достойного погребения», опустошавшие братскую могилу. Я предположила, что эта имитация мужчины была здесь с того самого дня; Ирану-старший запрограммировал этих двоих, чтобы они остались здесь для охраны. Теперь они работали на Майю, точно так же, как и все предыдущие.
Скорее всего, ни один из роботов не покинул Каспий после выноса тел. Их переправили к ближайшему удобному базовому лагерю, к тому бункеру на озере Васко; там они и оставались, пока Майя и Ирану-младший не вернули их к жизни спустя годы.
Вопрос: сколько еще андроидов Майя спрятала здесь, в этом бункере? Одного-двух, не больше; если бы там же, в шахте, после расчистки братской могилы осталось слишком много роботов, кто-то мог бы это заметить. Возможно, андроиды в этой комнате были единственными на весь бункер и дальше нашему плаванию ничто не угрожает.
Неисправимая оптимистка, наша Фэй.
Но Фестина привлекла к себе внимание Бицепса, подойдя слишком близко к тому псевдоафриканцу.
— Отойди! — выпалил Бицепс.
— Я только хотела убедиться, что он вырублен.
— И вам даже в голову не пришло схватить его оружие. — Бицепс стремительно пересек комнату и ухватил ее за руку. — Не стоит меня недооценивать, адмирал. Я не мой напарник.
— Ну, попытка не пытка, — сказала Фестина, мелкими шажками отходя от робота. На меня она даже не взглянула, так как была уверена, что, пока она занимала Бицепса, я успела подсунуть свои ножные пластмассовые оковы под кислотную жижу, стекающую с тела Рта.
