– Вот, – Аслан достал телефон.
– Давай сюда. Сделаете дело – позвоните, скажу, куда отвезти. Там же и деньги передам. Чтобы без фокусов! Вы теперь кровью замазаны, не забывайте.
– Кровь не простят, – тоскливо сказал Аслан.
– Молодец, соображаешь. Садись за руль, брат, – Рец хлопнул Казбека по плечу, – подбросьте меня, я машину возле вашего дома оставил.
Глава 9
К казино подъехали ближе к вечеру, когда серьезные игроки еще отдыхали от ночных страстей. Витек, слегка поддатый, решительно устремился по ступенькам к главному входу. Волохов чуть замешкался, расплачиваясь за такси.
Здоровенный парень в черном костюме преградил Витьку дорогу.
– Прошу прощения, – пробасил он вежливо, – у нас в казино dress-control.
– Чего, – Витек приподнял бровь, – чего у тебя дрес…, дрис…?
– Господа приходят в костюмах, дамы в вечерних платьях, – терпеливо пояснил парень.
– А я чего, в трусах, что ли пришел?
– Господа приходят… – снова завел охранник.
– Да мне насрать, какие господа приходят, – обозлился Витек, – я, может, страдаю, что последний рупь пролетарию просадить негде?
Охранник потерял терпение, тем более что прохожие стали останавливаться, интересуясь, чем закончится перебранка. А скандалы начальством не приветствовались. Наклонившись вперед, он, вежливо улыбаясь, шепнул в ухо скандалисту:
– Пошел в жопу, задрыга.
Витек, не тратя слов, схватил его за лацканы пиджака и попытался боднуть в лицо.
Охранник оттолкнул от себя «пролетарские» руки, развернул Витька лицом к зрителям и дал такого пинка, что страдалец, соколом порхнув над ступенями, приземлился только на тротуаре. Он грянулся оземь всем телом сразу, успев лишь подложить ладони под небритую опухшую физиономию. Волохов, взывая к чувству сострадания, простер руки к народу.
– Что же это, господа-товарищи? Ужель не можно теперь и отдохнуть-то по-человечески?
Витек, стоя на карачках, мотал головой и плачущим голосом просил окружающих:
– Пустите меня! Не держите меня! Я порву его, как обезьяна газету!
Окружающие не держали его по причине гомерического хохота, согнувшего их в три погибели.
Волохов отвел пострадавшего в ближайший двор, купил бутылку пива и велел ждать.
Магазины одежды должны были еще работать. Поймав частника, Волохов через пять минут был у магазина мужской одежды. А через двадцать, купив без примерки два черных костюма, ботинки, рубашки и галстуки в тон, вернулся во двор, где оставил Витька. Переодевшись прямо во дворе и сложив одежду в пакеты, они вернулись к игорному клубу.
– Ботинки жмут, – пожаловался Витек.
– Потерпишь, – сварливо ответил Волохов.
Охранник стоял другой и пропустил их беспрепятственно. Волохов взял десяток жетонов и они прошли в зал.
Витек, на удивление, повел себя, как завсегдатай: покровительственно кивнул крупье, приподняв бровь, проследил за сдачей в «Блэк Джек». Наконец остановился возле рулетки и, потянувшись к уху Волохова, чтобы якобы сделать замечание по игре, тихо сказал:
– Сейчас стол прошли, где в «Очко» режутся. Лицом к нам сидит парень, глаз дергается. Это брат Толяна. Телка рядом – Мария, вдова Толяна, а мужик сзади – советник или вроде того. По сути, он все решает.
– Понял, – кивнул Волохов. – На вот, сыграй пока.
Он дал Витьку несколько жетонов, показал на свободное место рядом с сильно декольтированной изможденной дамой и отошел к карточному столу.
Несколько минут он молча наблюдал за игрой. Казино выигрывало. Парень за столом играл нервно, будто хотел забыться в игре. Женщина рядом курила, роняя пепел на пол и лениво поглядывая по сторонам. Стоявший позади них смуглый мужчина в затемненных очках несколько раз нагибался и, судя по всему, пытался повлиять на результат. Парень советов не слушал. Глаз у него и вправду дергался. Проиграв в очередной раз, он вполголоса выругался. Мужчина посмотрел на Волохова и, как бы извиняясь улыбнулся. Павел повел головой и слегка кивнул. Мужчина прикрыл глаза, снова наклонился к игроку, что-то сказал и, не глядя на Волохова, направился к бару.
Они оказались на соседних табуретах, мужчина заказал «Текилу», Волохов кофе. Бармен подал заказ и отошел в сторону.
– Мне показалось, что у вас есть ко мне разговор, – тихо сказал мужчина. – Я прав?
– Да, разговор есть. – Волохов помешал ложечкой кофе, отложил ее на блюдце и, отхлебнув, одобрительно кивнул. – Я, право, в затруднении. Не знаю, с чего начать.
– Я не буду оригинален и предложу начать с начала.
– Хорошо, я вижу, вы предпочитаете ясность. Меня зовут Павел Волохов.
– Сергей Владимирович Брусницкий, можно просто Сергей.
– Очень приятно. Итак: мне известно, что ваш э-э… бизнес понес большую утрату. Мои интересы в данном случае проходят рядом с вашими. Не пересекаясь, а именно рядом. Параллельно, так сказать, и не исключено, что мы могли бы стать полезными друг другу.
– В чем заключаются ваши интересы?
– Во время визита к вам был убит священник церкви Всех Святых отец Василий. В тот же день вы спрашивали о нем в церкви. Меня интересует исключительно это убийство. Могу я узнать, чем вызваны ваши расспросы?
– Полагаю, что можете.
Медленно, тщательно подбирая слова, Брусницкий рассказал Волохову о визите священника. Павел хмурился все больше.
– Мы повторно вызывали бальзамировщика, но тот был просто ошеломлен случившимся. По его словам, состав, который он ввел в тело, проверен и используется очень давно. Ошибиться он не мог. Поверьте мне на слово, он очень старался. Тем не менее, к его повторному визиту тело было в таком состоянии, что… – Сергей Владимирович покачал головой и залпом допил «Текилу», забыв про соль и лимон. – Он взял пробы. Бальзамирующей жидкости не было и в помине. Тело было накачано кислотой, ускорившей разложение. Ткани тела расползались от малейшего сотрясения при переноске гроба. Это был просто студень, полурастаявший студень. Я думал, что никогда не избавлюсь от этого кошмарного запаха.
– И каким же образом кислота…
– Не знаю, – Брусницкий раздраженно махнул рукой, подзывая бармена. – Не знаю! Олег, – он мотнул головой в сторону игрового стола, – этого бедолагу чуть не убил. Но я чувствую, что он ни при чем.
От рулеточного стола к бару проследовала изможденная декольтированная дама и взяла два двойных «Чивас Ригал». Волохов с некоторым беспокойством увидел, что, вернувшись к столу, она поставила бокалы рядом с Витьком, и тот залпом выпил один из них.
– Кстати, после ухода священника я нашел наперстный крест. Похоже, священник сам снял его – цепь была не порвана, – добавил Брусницкий.
