Когда Изабелла десятью минутами позже вернулась в спальню, первым, что она увидела, был зад Коко, торчавший из платяного шкафа Этриха. Изабелла кашлянула, чтобы привлечь к себе внимание, но это не дало результата. Она повторила попытку – снова безуспешно.
– Эй!
Из глубины шкафа донеслось бормотание:
– Я знаю, что ты здесь. Погоди минутку, хочу тебе кое-что показать. Может, поищешь фонарик? Так у нас дело пойдет быстрее.
Изабелла была рада хоть чем-то себя занять. Она отправилась на поиски, хотя и без особой надежды на результат. Винсент любил всевозможные технические приспособления, но в этой полупустой квартире, похожей на монашескую келью, вряд ли найдется даже коробок спичек, не то что электрический фонарь. Да и что он мог бы им освещать? Свою унылую гостиную? Ей вспомнилось, как однажды в Вене, когда они сидели в ее машине, он вытащил из бардачка фонарик, включил его и поднес к своей ноздре. И сказал: «Проверка». Она взглянула на него и обмерла: внутренняя поверхность его левой ноздри пламенела зловещим ярко-оранжевым светом. Фонарик освещал лишь половину его лица, что делало зрелище еще более странным и зловещим. Но она успела привыкнуть к подобным выходкам. Винсент был неистощим на всякого рода шутки. Он часто бывал ребячлив, любил позабавиться и повеселить других.
Она открыла один за другим несколько кухонных шкафчиков. Две тарелки, две вилки, две чашки – всего по две штуки. Ее это тронуло чуть ли не до слез. Какую глубокую печаль вызывают порой в нашем сердце неодушевленные предметы! Многие красноречивей слов говорят о жизни своих владельцев. Она часто-часто заморгала, представив, как он покупает все это в магазине, оставив дом и семью. Две ложки. Две салфетки. И все с мыслью о ней, об Изабелле, которая сбежала в тот самый миг, когда он стал свободен, чтобы начать новую жизнь.
Еще одно бередящее душу открытие она сделала, выдвинув верхний ящик шкафа, стоявшего у раковины. Там лежало множество маленьких бутылочек с соевым соусом и как минимум два десятка пар палочек для еды в бумажных пакетах. Они так и остались не распакованными. Она сразу поняла, откуда у него все это. Они оба любили восточную кухню. Но Винсент всегда пользовался вилкой – есть палочками у него не получалось. Она же, напротив, орудовала ими с ловкостью, которая его восхищала. В ящике, который она только что открыла, хранились свидетельства того, что Винсент слишком часто пользовался китайской едой, продающейся навынос, и приберегал палочки для нее. Иначе зачем бы ему их хранить? Она бездумно поворошила палочки ладонью, мысленно прикасаясь ко всем его грустным ужинам в одиночестве. Печальный шелест бумажных оберток оказался удивительно созвучен ее настроению. Она начала задвигать ящик, но в последний момент заметила внутри кроме бутылочек с соусом и деревянных палочек еще что-то. Вглядевшись внимательнее, она обнаружила на самом дне ящика исписанный лист бумаги, сложенный вдвое. Почерк Винсента. Она поспешно достала листок из ящика и склонилась над ним. Прочитав три или четыре строчки, она вспомнила весь текст и от неожиданности зажала ладонью рот.
Винсент был потрясающим художником. Он изучал живопись в колледже и рисовал в течение долгих лет, но работ своих не показывал почти никому, кроме членов семьи. Изабелла почувствовала себя польщенной, когда он, робея и стесняясь, продемонстрировал ей слайды своих картин. За несколько месяцев до ее дня рождения в первый год их связи он поинтересовался, что она хотела бы получить в подарок. И она попросила нарисовать для нее картину. Он опешил от неожиданности и сказал, что подумает. И она догадалась о причинах его колебаний. Он боялся, что не справится с такой сложной задачей, ведь картина, созданная для нее, должна была получиться безупречной. Чтобы подбодрить его, она написала ему письмо:
Я хотела, чтобы ты нарисовал мне картину, потому что тогда я бы смогла увидеть себя твоими глазами. Ты мог бы нарисовать коня, или цветок, или звездное небо. Не важно – ты мог бы нарисовать все, что угодно, все, на что, по-твоему, я могла бы смотреть без устали. Цветы и звезды бессмертны, а мы нет. Но они дарят нам свою красоту, свой аромат. От них веет надеждой.
Рисунок, который он подарил ей на день рождения, висел на стене в ее гостиной, а что до письма, то о нем она давно позабыла. Она столько их ему написала. И никогда не задумывалась, что он с ними делает. Увидев свое письмо, переписанное его почерком, она представила себе, как он копирует его за письменным столом, за окном льет дождь, а перед ним стоит кружка с остывшим чаем. Она поняла, почему он решил это сделать, – тогда это был единственный из доступных ему способов приблизиться к ней. От этой мысли у нее болезненно сжалось сердце. Положив листок на стол, она вновь начала искать фонарик.
В спальню она вернулась с письмом в руке:
– Ничего не нашла.
Коко ответила ей из ванной:
– Зато я отыскала спички. Шкаф слишком узкий, вдвоем нам в нем не поместиться. Давай полезай. Я сейчас выйду.
Первой мыслью, пришедшей в голову Изабеллы, было то, что Коко вполне способна запереть ее в шкафу. Понимая, что думать так глупо, она все же не могла до конца уверить себя, что подобного не случится. Вот будет сюрприз для Винсента: он вернется домой и услышит из платяного шкафа вопли незнакомой женщины, с которой провел ночь и которая, будучи вызволена оттуда, объявит, что ее заманила в ловушку и заперла другая незнакомка.
Но тут в спальню вернулась Коко с полотенцем в руках. Вытирая руки, она деловито скомандовала:
– Лезь в шкаф и внимательно посмотри на левую стенку – увидишь кое-что интересное.
Она сунула руку в карман и выудила оттуда маленькую серебристую коробочку спичек, на крышке которой ярко-красными буквами было вытиснено: «Акумар».
– Только, пожалуйста, не забудь потом вернуть их мне. Это мое любимое лакомство. Ты не пробовала спички? Очень вкусно!
Изабелла бросила испуганный взгляд на коробок и отрицательно помотала головой. Коко не без труда подавила злорадную усмешку. Ей так хотелось высунуть язык и с торжеством заявить: «Это меня Винсент водил по дорогим ресторанам, ясно?» Но тут глаза их встретились, и душа ее преисполнилась ликования: во взгляде Изабеллы она уловила страх.
– Что, не хочешь лезть в шкаф?
Изабелла растерянно пожала плечами. Это сделало ее похожей на перепуганного ребенка.
– Боишься, что я сделаю тебе какую-нибудь пакость, верно?
– Послушай, но я ведь совсем ничего о тебе не знаю… – Она оборвала себя на полуслове.
Коко швырнула полотенце на пол, подбоченилась и сощурила глаза:
– Кроме того, что я – кто? Договаривай!
– Забудь об этом.
Коко шагнула к ней:
– Нет, не надейся. Ты ведь хотела сказать, что ничего обо мне не знаешь, за исключением того, что я одна из подружек Винсента.
– Подружек?
– Милашек.
