Панда продолжал вглядываться в реку, силуэт его длинного тела тенью ложился на известняковый утес, мятая рубашка с одной стороны вылезла из брюк, и в целом он имел совершенно неприличный вид. Туфли страшно стискивали ей ноги, но ей представилось, что она должна быть наказана, поэтому не стала их снимать.
Вдруг он решил покинуть свой наблюдательный пост и зашагал к ней, проваливаясь каблуками в землю.
— Ты готова вернуться к своей полуразрушенной жизни?
Более чем. Больше нельзя игнорировать свои обязанности. Даже в четырнадцатилетнем возрасте она была ответственным человеком. Сколько раз за последние семнадцать лет Нили и Мэтт говорили ей, что не смогли бы выполнять свою работу, если бы она так хорошо не заботилась о братьях и сестрах?
Она и сама усердно трудилась. Сначала, получив степень бакалавра, она была социальным работником, оказывая помощь сложным подросткам, и в то же время училась на магистра. Но через пару лет она перестала заниматься поддержкой неблагополучных семей, несмотря на всю любовь к этой работе, и стала использовать свое известное имя для менее благодарной, но более эффективной работы — лоббирования. Отчасти благодаря ей были приняты некоторые законы, призванные помочь обездоленным детям. Она не собиралась бросать работу даже после свадьбы, каким бы соблазнительным это ни казалось. Каждый месяц она на пару дней летала бы в Вашингтон, а все остальное время — работала в Техасе. Пора уже осознать последствия того, что она совершила.
Но ее желудок с этим не соглашался. В животе заурчало сильнее — и она помчалась в лес, едва успев добежать до деревьев, где ее и вырвало. Она не ела так долго, что даже ощутила боль.
В конце концов спазмы прекратились. Панда даже не взглянул на Люси, когда она вышла из-за деревьев. Она неровной походкой подошла к реке, сначала ее каблуки цеплялись за камни, потом увязли в песке. Она опустилась на колени у воды и умылась.
— Поехали, — произнес он.
Стоя на коленях, она наклонилась ниже, вода стекала по ее щекам. Она услышала собственный голос как-то отстраненно, будто он звучал издалека, из какого-то места, где она не бывала со времен юности.
— У тебя остались какие-то вещи в Уайнете?
— Ты о чем?
— Одежда? Чемодан? Карточка Менсы
[5]
?
— Я путешествую налегке. Пара джинсов, пара футболок, пачка презервативов.
Люди всегда старались вести себя прилично в присутствии членов семьи президента. Едва ли кто-нибудь, кроме Мег или одной из семи сестер ее отца, когда-либо позволял себе грязную шутку или хотя бы отдаленно мог намекнуть на что-то непристойное. Подчеркнутая вежливость всегда ее раздражала, но сейчас она могла бы это только поприветствовать. Люси притворилась, что не слышала этот пассаж.
— Значит, у тебя там ничего не осталось, что я должна была бы компенсировать?
— На что ты намекаешь?
Семья знала, что она в безопасности. Мег должна была им сообщить.
— На самом деле мне нельзя возвращаться в Уайнет, пока там журналисты. — Больше всего девушку беспокоили не журналисты, но в этом она признаваться не собиралась. — Я хотела узнать, какие у тебя планы на ближайшее время.
— Избавиться от тебя. — Он почесал щетинистую щеку. — И потрахаться.
Она сглотнула.
— Что, если я сделаю так, чтобы ты не зря потратил время?
Он опустил взгляд на ее грудь, которая благодаря неприлично дорогому французскому бюстгальтеру выглядела намного лучше, и произнес:
— Ты не в моем вкусе.
«Игнорируй его».
— Я хотела сказать, что если сделаю так, чтобы тебе не захотелось мне отказать?
— Мне это неинтересно. — Он поднял с земли одеяло. — Я в отпуске. И не собираюсь портить очередной день. Ты возвращаешься в Уайнет.
— Я тебе заплачу, — услышала она собственный голос. — Не сегодня. У меня с собой денег нет, но вскоре я об этом позабочусь.
Как? Это ей еще предстояло решить.
— Я оплачу бензин, еду, возьму на себя все твои расходы. Плюс… по сто долларов в день. Договорились?
Он скатал одеяло в рулон.
— Возиться с тобой неохота.
— Мне сейчас нельзя возвращаться. — Она собрала остатки храбрости, которой в подростковом возрасте у нее хватало с избытком. Это уже потом она стала спокойнее и под грузом ответственности научилась контролировать себя. — Если ты не возьмешь меня с собой, я найду кого-то еще, кто согласится.
Возможно, Панда понял, что она блефует, потому что едва не расхохотался.
— Поверь мне. Девушка вроде тебя не создана для того, чтобы по восемь часов в день сидеть на мотоцикле.
— Возможно, что и так. Но один день я продержусь.
— Забудь об этом.
— Тысяча долларов плюс расходы.
Он отнес одеяло к мотоциклу и положил в боковую сумку.
— Думаешь, я поверил, что ты заплатишь?
Она сцепила руки перед собой.
— Заплачу. Даю слово.
Да, конечно. Теду ты тоже кое-что обещала, а оказалось, что это полная ерунда.
Она поморщилась.
— Я напишу расписку.
— Жаль, что твоему жениху такое не пришло в голову.
Нахмурившись, он защелкнул замок на сумке.
Хотя Панда и не принял ее предложение, он не уехал без нее — хороший знак. Люси хотела есть, но, кроме того, она нуждалась в удобной обуви и свежей одежде.
— Не мог бы ты развернуться? — прокричала она Панде на ухо, когда тот пронесся мимо «Уолмарта». — Я хотела бы кое-что купить.
Либо Люси недостаточно громко говорила, либо он ее не слышал, потому что так и не остановился.
Пока они ехали, она задумалась о прошлом и вспомнила день, когда Мэтт Джорик появился в том паршивом съемном доме в Харрисберге, где она пряталась с маленькой сестрой все время после смерти матери. Он возник у входной двери в ярости и нетерпении. Ей нужно было защищать мертвую мать и годовалую сестру, поэтому, несмотря на четырнадцатилетний возраст и страшный испуг, она не могла допустить, чтобы он это увидел.
— Нам не о чем говорить, — произнесла она, после того как он проник внутрь.
— Прекрати… Если ты не уйдешь сейчас со мной, через час здесь будут представители Службы охраны семьи, и они заберут вас обеих.
На протяжении шести недель она использовала все средства, которые доступны четырнадцатилетнему подростку, чтобы власти не догадались, что она воспитывает малышку по прозвищу Кнопка, которая выросла в прекрасную девушку Трейси, совсем одна.
— Нам не нужно, чтобы о нас кто-то заботился! — кричала она. — Мы и сами прекрасно справляемся. Почему бы вам не заняться своими делами?
