— Отлично. Мне было весело.
— Майк, наверное, свалился за борт.
Люси притворилась, что не замечает язвительности в комментариях Бри.
— Нет.
— А жаль. — Бри схватила пакет с крошечными ложечками для пробы меда и высыпала их в корзину, которую поставила рядом с блюдом с медовой карамелью в шоколаде. Люси наконец довела этот продукт до совершенства.
Люси осторожно произнесла:
— Мне он нравится.
— Это потому что вы провели с ним не много времени. — Она сорвала крышку с новой банки с сотовым медом, который поставила на прилавок в качестве образца для покупателей. — Я знаю его с тех лет, когда он был младше Тоби.
— Да, он говорил, что не был мистером Популярность.
— Вы даже не представляете насколько.
— Представляю. Он рассказал, как поступил с вами.
Она замолчала.
— Он вам рассказал?
Люси кивнула.
— Он интересный человек. Необычный. Открыто говорит о своих ошибках, так же как и о достижениях.
— Да, уверена, он с удовольствием рассказывал, какая он важная персона.
— На самом деле — нет.
Бри закончила раскладывать на прилавке сотовый мед и ложечки вместе с солеными палочками, которые можно макать в мед с ароматом какао. Это был новый эксперимент.
— Мне не нравится, что Тоби проводит с ним так много времени.
— Майк любит Тоби.
— Да, у них настоящая любовь, — горько произнесла она.
Люси склонила голову набок:
— Вы ревнуете?
— Конечно, ревную. — Она прихлопнула муху, подлетевшую слишком близко к сотам. — Майку не надо уговаривать его принять душ или лечь спать вовремя. Майк только его развлекает, а я как злобная ведьма. — Она застыла с озабоченным выражением лица. — Я знаю, я права насчет Майка. Люди так сильно не меняются, но… — Очередной беспомощный жест. — Не знаю… Это сбивает меня с толку. И даже не знаю почему.
У Люси была пара мыслей на этот счет, но она решила оставить их при себе.
На ночь Бри запирала ларек. Рамки в ульях отяжелели от меда. Сегодня днем она отмыла старую ручную медогонку Майры, а завтра на рассвете начнет собирать урожай этого года. Работа будет тяжелой, но ее беспокоило не столько это, сколько перспективы сбора меда следующим летом. Она смирилась с тем фактом, что ей придется остаться на острове, но была далеко не уверена, что накопила достаточно денег, чтобы пережить зиму, до тех пор пока сможет продать новый урожай.
Она оглядела то, что создала своими руками: ларек, походивший на маленький волшебный замок, украшенный по периметру, и разрисованные, как пасхальные яйца, адирондакские кресла. Она изумилась, поняв, насколько счастливой ее делает этот мир, который она создала. Ей нравилось смотреть, как посетители садятся на раскрашенные стулья и с удовольствием пробуют мед. Она с радостью наблюдала, как они изучают лосьоны, нюхают мыло и разглядывают свечи. Если бы только она могла жить в этом вечном лете, не переживая об опасностях, которые таит в себе зима, не волнуясь о деньгах и не беспокоясь о Тоби. Она вздохнула, посмотрела на заходящее солнце, пробивавшееся сквозь деревья, и направилась к дому.
Первое, что она почувствовала, зайдя внутрь, был аромат, доносившийся из кухни. Похоже, кто-то приготовил настоящую еду.
— Тоби?
На нем были любимые джинсы и футболка вместе с кепкой и парой красных перчаток для горячей посуды, одна из них начала распарываться на большом пальце. Он вытащил из духовки кастрюлю и поставил на плиту рядом с парой сморщенных запеченных картофелин.
— Я приготовил ужин, — объявил он.
— Сам? Я и не знала, что ты умеешь готовить.
— Бабушка меня кое-чему научила. — Из кастрюли поднялся пар, когда он стянул алюминиевую фольгу. — Я хотел пригласить Майка поужинать с нами, но у него дела.
— У него много дел, — выдавила она без всякого сарказма. — Что ты для нас сделал?
— Ковбойское жаркое, лапшу и печеную картошку. А еще у нас есть хлеб, который сегодня испекла Люси.
Удар по фигуре, но критиковать его она не собиралась. Бри вымыла руки, стараясь не попасть в посудину с холодной липкой лапшой в раковине, потом вытащила две тарелки из посудного шкафа. Она отодвинула книгу «Черные солдаты на Гражданской войне», чтобы освободить место на столе.
— Пахнет вкусно.
Ковбойское жаркое оказалось смесью фарша, лука, фасоли и, судя по пустой банке на кухонной стойке, томатного супа. Полгода назад она ни за что не стала бы такое есть, но, несмотря на перепечённый лук и пережаренный фарш, попросила добавки.
— Отличное блюдо, шеф, — сказала Бри, когда наконец положила вилку. — Я и не думала, что так сильно проголодалась. Когда в следующий раз захочешь что-то приготовить, не стесняйся.
Тоби нравилось, когда его заслуги ценили по достоинству.
— Возможно, так и сделаю. А как получилось, что вы не готовите?
И как это уместить в ее расписании? Однако правда была в том, что она никогда не любила готовить.
— Я не любитель поесть.
— Вот почему вы такая худая.
Она оглядела кухню со старыми шкафами из мореного дуба и желтеющим виниловым полом. Как это странно — чувствовать себя уютнее в этом ветхом домике, чем в шикарном особняке, который купил ее лживый муж. А что касается денег, которыми она так свободно распоряжалась… Ни одно пенни не имело для нее такую же ценность, как те деньги, что она зарабатывала своим тяжким трудом и богатым воображением.
— Твоя мама тоже любила готовить, — сказала она.
— Правда? — Тоби перестал есть, и его вилка застыла в воздухе. Столь живой интерес заставил ее пожалеть о том, что она не говорила с мальчиком о Стар, как просил Майк. — Бабушка никогда мне об этом не рассказывала.
— Правда. Она вечно осваивала новые рецепты, не просто печенье и шоколадные пирожные, а такие блюда, как супы и соусы. Иногда она звала меня помочь, но я в основном ела то, что готовила она.
Тоби склонил голову, задумавшись.
— Так же, как вы сейчас едите то, что приготовил я.
— Именно. — Она порылась в воспоминаниях. — К пчелам она была равнодушна, зато любила котов и собак.
— Это тоже похоже на меня. А что еще вы о ней помните?
«Она украла мужчину, которого я любила». Или Бри так казалось потому, что было легче плохо подумать о Стар, чем признать, что на самом деле Дэвид никогда не любил ее?
Она занялась складыванием салфетки.
— Ей нравилось играть в карты. В кункен. — Стар жульничала, но Тоби и так слышал достаточно гадостей о своей матери. — Ей нравились Джанет Джексон и «Нирвана». Как-то раз мы все лето протанцевали под песню «Смеллз лайк тин спирит». Она плохо играла в софтбол, никто не хотел брать ее в команду, но мы всегда пускали ее, потому что она умела нас рассмешить. Ей нравилось лазить по деревьям, и когда мы были меньше, она пряталась от меня на том большом старом дереве во дворе перед домом.
