Карл долгое время не хотел применять это заклятье. Думал, что сумеет справиться и без него, но когда на пятки наступают конкуренты, да и мимикрейторы отрядили за своей драгоценностью лучших ищеек, тут уж не до сантиментов. Приходится действовать любыми способами. На войне, как говорится, все средства хороши. Или как любил говорить его святейшество кардинал Ришелье, цель оправдывает средства.
* * *
Найти экипаж в столь поздний час оказалось делом чертовски трудным. С наступлением темноты извозчики не показывались на окраине города. Береженого, Бог бережет. А извозчики люди крайне суеверные. Только возле отеля стояло несколько экипажей, но они дожидались господ, позаботившихся о транспорте заранее.
Миконя и тут не сплоховал, с заданием справился играючи. Где он нашел извозчика, большого пахучего перегаром и потом мужчину с заросшим, точно у шмеля лицом, Карл не знал. Ему было все равно. Его чувства точно натянутые скрипичные струны, по которым пиликал смычком скрипач-неумеха, были полностью поглощены Джеком Мортоном. Так что ему было не до проблем с экипажем. Если бы потребовалось, к цели побежал бы бегом через весь город, точно голодный волк, почуявший запах крови.
В коляске нещадно трясло. Каждая колдобина и рытвина отзывалась сначала на заднице, а потом йокалась в желудке. Но Карл ничего этого не замечал, как и того, что всю дорогу Лора держала его за руку. Он видел только цель и то, что с ней происходило. Изредка его сознание воссоединялось с телом, трясущимся в коляске, и тогда он слышал неторопливый разговор между Миконей и извозчиком: о погоде (в этом году мир, кажется, с ума сошел, то снег, то дождь, и это в летнюю-то пахоту, когда такое видано было, вот раньше…), о женщинах (вот встретишь, красавица красавицей, добрая-добрая, ласка, а не женщина, а женишься, в дом приведешь, и куда все девалось, не женщина, а мегера), о последних попойках (а мы недавно с мужиками набрались до чертиков…). Потом он вновь проваливался в туман забытья, забывал о себе и становился незримой тенью за спиной Джека Мортона. А с тем происходило нечто интересное.
Долгое время Джек Мортон не мог уснуть. Четверть часа провалялся в кровати с закрытыми глазами, пытался считать овец, но почему-то упорно через забор вместо овец прыгала Дженни МакИган. Девушка из скользящих, одна из чемпионок по аэроскидингу, задурившая голову Джеку еще два года назад. Лишь слегка прикрытая овечьей шкурой, она перепрыгивала через забор. В момент прыжка овечья шкура взмывала вверх, и становились видны все ее прелести. Какой уж тут сон может быть.
Джек поднялся, побродил по комнате, на глаза попалась книга Кинтайр Фергюс «Идиоты». Открыл, пролистал несколько страниц, осилил пару абзацев и отложил в сторону, читать не хотелось. Решил осмотреть амуницию, которую любезно предоставил ему Гарри Птаха. Он выдал ему все, без чего нельзя было подняться в воздух и совершить скольжение. А главное, хорошо сбалансированную дорогую доску. С таким снаряжением можно было претендовать на победу на соревнованиях.
Сознание соединилось с телом. Коляску трясло и подбрасывало. Карл считал, что ухабистые дороги – привилегия Руссийской империи, но туманный Альбион не далеко ушел от своего евроазиатского собрата. Лора прикорнула у него на плече и задремала. Как она могла спать в такой тряске? Миконя и извозчик неспешно беседовали по-фогштильски.
– Боязно ездить по ночам-то, – жаловался извозчик.
– А чего боязно-то? – спрашивал Миконя.
– Ну, то и боязно, что боязно. Ни одна лошадь конюшню, как стемнеет, не покинет, если только не закажут специально. Вот тогда другое дело. Опять же, и деньги выше в два раза, чем днем.
– Чего так сурово-то?
– Так боязно. Вот по-затом году Джона Счастливчика с ножом в спине нашли. Деньгов решил подзаработать побольше, вот и подзаработал. Люд-то местный все больше по домам сидит в такую темень, а по улицам всякий разный сброд шатается.
– Это ты кого сбродом называешь? – обиделся Миконя.
– Ну, уж всяко не вас. Вашего барина сразу можно распознать, барин богатый, знатный. Только поднабрался видно на радостях. Не мудрено с такой-то миссис.
– Чего ты тогда на улицу сегодня подался?
– Так заказали экипаж, а брать не стали. Зря только проездил, а тут вы…
Реальность растворилась, и Карл вновь провалился к своему визави.
Джек Мортон лежал на кровати, уставившись неподвижным взглядом в потолок. Рубашка расстегнута, руки сложены на животе крестом. Внутри живота пульсирует чужеродная жизнь. Джек Мортон вроде бы и жив, а вроде бы и нет. Взгляд пустой, бессмысленный. На кровати лежит лишь оболочка Джека Мортона. Сам Джек Мортон слился сознанием с чем-то большим и инородным, существующим за пределами человеческого понимания.
Внезапно Джек Мортон поднялся с кровати, заозирался по сторонам и уставился прямо на незримого наблюдателя. Он почувствовал его, увидел накинутый поводок и без труда оборвал его.
Карл очнулся, вырванный из видения так резко, что он не успел ничего предпринять, чтобы задержаться в нем. Его колдовство разорвали точно папиросную бумагу. Хотя сила заклятья поиска и следа зависит от силы его хозяина. Если у Джека Мортона получилось разорвать колдовство, значит, либо его недооценили и он маг очень высокого уровня, либо он вступил в контакт с артефактом и получил от него силу. В любом случае следует поторопиться, пока цель не утекла из-под носа.
– Гони, человек, гони!!! – резко приказал Карл.
Испугал Миконю, который общался с извозчиком о местных упырях.
Разбудил Лору, стряхнув ее с плеча, и хлопнул в сердцах по плечу ямщика, так что тот чуть с козла не повалил.
– Гони!!!
Карл боялся опоздать. Его присутствие спугнуло грабителя. Но как он мог почувствовать его? Вот в чем вопрос. В любом случае стоило поторопиться, если он не хотел гоняться за неуловимым Джеком Мортоном по всей Европе.
За бортами экипажа проносились газовые фонари, освещающие пустые улицы. Чернело небо, проткнутое тысячами белых пятен звезд. Мокрый холодный воздух наполнял легкие эйфорией погони и пьянил без вина.
Двухэтажные домики с аккуратными садиками, похожие друг на друга, пролетали и исчезали за спиной в темноте. Появилось кладбище с массивным крестом, на котором в муках застыла деревянная фигура Иисуса, и ровные ряды надмогильных холмиков с одинаковыми памятниками.
Разные люди жили в этом городе, но все они жили в одинаковых домах похожей жизнью и заканчивали свой путь на одном кладбище, ничем не выделяясь из ровного ряда серых надгробий.
Экипаж опасно кренило на каждом повороте. Улицы сменяли друг друга. Они пролетели мимо спящей церкви, выглядевшей грозно и неприветливо в ночном сумраке, вылетели на центральную площадь города. В центре площади возвышался памятник – средневековый рыцарь в доспехах без шлема на массивном коне, покрытом пластинчатыми доспехами, воздел руку с мечом вверх.
Экипаж, не снижая скорости, обогнул памятник, пролетел мимо городской ратуши и вылетел на маленькую торговую улочку. Здесь еле-еле проходила одна коляска. Улочка была настолько узкой, что несколько пустых лотков они снесли по пути. Улица явно была предназначена только для пешеходов.
