Миконя забросил Джека Мортона себе на плечо и с трудом донес его до экипажа.
– Тяжел же ты, бродяга. Точно каменный.
Миконя забрался на козла. Карл и Лора сели по бокам скованного поводком послушания Джека Мортона.
– Трогай, милейший, – приказал барон.
Извозчик хлестнул поводьями, лошадки тронулись с места и резво побежали по проезжей дороге.
Мерзкое ощущение не покидало барона. Карл выглянул в окошко и увидел, как вспучило землю на поле. Вырос огромный земляной горб, рассыпался комьями, и из образовавшейся дыры выпрыгнула нежить. Грязный, с горящими глазами, бледной с синевой кожей Неупокоенный, прошедший тропой мертвых. Можно было не сомневаться, что ему нужен был артефакт и, не заполучив его, он не успокоится.
– Гони, нерадивый!!!! Гони!!! – закричал барон.
Сражение с Неупокоенным ему было сейчас не по силам.
Глава 4. Сердце Мира
За окном шуршал в осенней листве дождь. Барон задумчиво стоял у открытого окна, вглядывался в мокрую темноту и наслаждался свежим прохладным воздухом. Для затухающей осени был необычайно тепло, точно капризная погода извинялась за неудачное прокисшее от вечных холодных дождей лето. И теплый дождь, запутавшийся в саду, не мог испортить настроение. Омрачила лишь пустота, царившая внутри.
Поединок с Джеком Мортоном измотал его, силы плескались на самом дне, но этих крох хватило бы разве что на маленький огненный шар. Восполнить утраченное в ближайшее время не получится. Силы, конечно, вернуться, но это будет не скоро. Впрочем, свою задачу он выполнил. Похититель артефакта и убийца Дракона схвачен и посажен на поводок, осталось сопроводить его в Руссийскую империю, и дело с концом. Вот только Неупокоенный, идущий по следу неисполненного при жизни обязательства, тревожил. Эта тварь могла причинить массу хлопот. Ведь на то он и Неупокоенный, пока свое не получит, не отвяжется. А нужен ему ни много, ни мало, похищенный артефакт. Так что рано или поздно, а барону предстояло разобраться с ним. Только сейчас к встрече с Неупокоенным он готов не был. Случись ему сию минуту столкнуться с ним лицом к лицу, и за свою жизнь он не дал бы и ломаной копейки.
– Ваше баринство, Карл Иеронимыч, не извольте серчать, но вы бы прилегли отдохнуть. Час-то поздний на дворе. Тем паче столько всего натерпелись. Совсем без сил, – причитал Миконя, хлопоча вокруг кофейника и сдобных булочек, которые он принес из трактира.
– Да не суетись ты, сейчас кофе попьем, да с другом нашим сердечным потолкуем, а потом можно будет и отдохнуть. Только сомневаюсь я, что нам позволят. Крутую ты кашу затеял, Джек.
Карл повернулся лицом к Мортону и подмигнул ему.
Джек Мортон сидел на полу, возле стены, сложив руки на животе крестом, и настороженно смотрел на пленителя. Карл обезопасил себя и друзей. Поводок покорности, наброшенный уже на земле, лишил Мортона желания сопротивляться. Вздумай он прибегнуть к силе артефакта, так он выжжет его изнутри.
– Да об чем с этой пакостью толковать. Под руки его, да пред светлы очи князя. Пусть он и толкует, – разворчался Миконя, наполняя чашки.
– Не прав ты, друг Миконя. Ой, не прав. Вдумайся, передо мной сидит обычный человек, полицейский. Всю жизнь за преступниками гонялся, сажал их по темницам, а потом взял и украл ценный предмет. Да мало того, еще и жизни человека лишил из-за него.
– Я никого не убивал, – еле слышно произнес Джек.
– В этом человеке не было ни грамма магии. Для него силой мысли чашку кофе нагреть – предел фантазии. И вдруг такой выплеск. Невообразимо. Немыслимо. Ведь мусью Мортон меня чуть было не убил. Выпил, можно сказать, до капли. Все силы я на него израсходовал. А ведь столько в нем мощи. При умелом распределении сил можно было бы вселенную новую сотворить. А тут… Все равно, что топором барельефы рубить.
– Батюшка, а может мы его это того… – предложил Миконя и хитро сощурился.
– Это того… ты о чем? – не понял Карл.
– Ну того… этого…
– А по-руссийски?
– Зачем нам лишний груз тащить. Рот голодный, да и дорога дальняя.
– Все-таки варвар ты, Миконя. Одно слово – варвар. Недаром руссийцев медведями прозвали, – Карл испытующе посмотрел на Джека. – Как же мы его того-этого, если артефакта при нем не оказалось. Выбросил он его, что ли, в воздухе. Кто может сказать, как не он. Так что он для нас наиглавнейший человек теперь.
Первым делом, оказавшись в отеле, барон обыскал Джека Мортона, будучи уверенным, что артефакт при нем. Иначе он никак не мог объяснить те чудесные выплески магии из абсолютно не волшебного человека. Каково же было его удивление, когда он ничего не обнаружил. При Джеке Мортоне не было ничего, что походило бы на артефакт. Сокровищница оказалась пуста. Кто-то уже пробрался в нее и выкрал все драгоценное на глазах у победителя. Чертовски обидно, но терпимо.
Первая мысль, Джек сбросил артефакт на землю во время пленения. В горячке боя, потеряв доску, он тысячу раз мог выкинуть магическую штуковину, из-за которой развязалась вся эта свистопляска. Но, успокоившись, Карл решил, что перебарщивает с домыслами. Джек бежал, сражался, чтобы сохранить артефакт, а тут вдруг взял да и выкинул, как сломанную игрушку. Быть того не может. Не вяжется одно с другим.
Подумав еще немного, Карл окончательно утвердился в мысли, что артефакт все еще при Джеке Мортоне. И если он его не нашел, значит, плохо искал.
– Карл Иеронимыч, барин, да дайте мне его минуток так на – дцать, я из него лихоманки иноземной всю душу вытрясу, – предложил Миконя поднося чашку кофе барону.
– Рановато, Миконя ты мой, душу-то вытрясать. Она нам еще пригодится, – задумчиво произнес Карл.
Он вспомнил видение, посетившее его, когда он шел по следу Мортона. Джек лежал на кровати и, точно сытый кот, наглаживал живот. И от его живота исходила чужеродная сила. Как же он мог об этом забыть? Артефакт никуда не делся. Он каким-то образом оказался внутри человека. Проглотил он его, что ли?
Карл придирчиво осмотрел Джека. Проглотить – это вряд ли. Скорее всего, артефакт врос в человека, стал его неотъемлемой частью. Таким образом, миссия выполнена, осталось только доставить Мортона в Невскую Александрию. Пусть князь Драгомысл с ним разбирается. Уж он найдет способ, как извлечь сокровище из хрупкого тела, не повредив последнее.
Карл развернулся, подошел к окну и вызвал князя Драгомысла. В пространстве перед ним открылось окошко, заполнившееся серым туманом. Князь не спешил выходить на связь.
Миконя ретировался из поля видимости окна. Нечего сильным мира сего глаза мозолить. И на всякий случай, от греха подальше, из номера вышел.
Наконец серый туман разошелся в стороны и показалось лицо князя. Драгомысл сидел в резном деревянном кресле и с прищуром смотрел на барона.
– Здравствуй, мой мальчик. Рад видеть тебя в добром здравице.
