Марк мотнул головой, пытаясь избавиться от дурных воспоминаний, словно это могло ему помочь. Они жили в нем, стали плотью и кровью его, и никуда от этого не деться. Он развязал холстяную сумку и стал аккуратно складывать с полок все что ему могло пригодиться. Только теперь он увидел, насколько большая у него коллекция всевозможных чародейских фокусов. Оставалось надеяться, что ему не всучили фальшивки. Последним он взял магический жезл, заряженный силой огня, как его уверял торговец. Жезл он повесил на пояс рядом с охотничьим ножом.
Марк вышел из особой комнаты и тщательно запер ее. Ключ он оставил здесь же в подвале, в укромном уголке над балкой. На прощание Марк заглянул в комнату, где стояли стеллажи с пыльными винными бутылками. Он выбрал по бутылке вина и коньяка. Вино тут же откупорил и сделал добрый глоток для храбрости, да и в профилактических целях не помешает. На улице холодрынь страшная. Коньяк он упрятал в рюкзак, сверху положил холщевую сумку с магическими боеприпасами, затянул лямки рюкзака и устало присел рядом. В три присеста он выдул бутылку вина и отбросил от себя пустую тару. Он уже давно перестал что-либо чувствовать и даже не удивлялся этому. С той самой страшной ночи, когда он нашел своего растерзанного сына, его чувства словно выключили. Но сейчас Марк впервые ощутил страх, и это обрадовало его. Никто никогда так не радовался своему страху, как Марк в эту ночь.
Он встал, вышел в коридор. Из одежного шкафа он достал тяжелый прорезиненный плащ с капюшоном, в таком костюме раньше он ходил на рыбалку с Алушом, и надел его. Натянул резиновые сапоги, такие что под самые яйца, застегнул плащ, накинул на голову капюшон и вернулся за рюкзаком. Марк проверил лямки, удобно ли ему сбрасывать рюкзак в случае опасности, как достается холщовая сумка с магической утварью, не промокнет ли содержимое рюкзака. Закончив осмотр, он надел рюкзак на спину, повесил ружье на плечо и направился прочь из дома.
Улица встретила его неласково, как сироту встречает злая мачеха. Отфыркиваясь от дождевых брызг, Марк поглубже натянул на лицо капюшон и осмотрелся по сторонам. Из-за стены дождя в десяти шагах ничего не было видно, кроме размытых тусклых огоньков керосиновых ламп и свечей, горящих в окнах. На эти огоньки Марк и двинулся. Лужи разлились по улицам города, поднимаясь все выше и выше. Идти тяжело, сапоги то и дело увязали в грязевой каше и их приходилось с силой выдергивать, рискуя продолжить путь босиком.
Марк шел вперед наугад. Он почти ничего не видел. Надо только выйти к реке, там в укромном месте его дожидалась лодка. Разлившаяся река не должна была добраться до его ухоронки, но все таки стоило поспешить. Сплавляться по реке в такую непогоду чистой воды самоубийство, но у него не было другого выхода. Пешком до подножия Дивранских гор он не дойдет.
Марк уже добрался до окраины города, когда услышал над головой резкий протяжный треск и только успел отпрыгнуть в сторону, как прямо перед ним упала, обдав его тучей брызг, переломленная пополам береза. Марк выругался и полез через сломанное дерево, перегородившее дорогу. Оно оказалось скользким. Пару раз он срывался со ствола и плюхался прямо в воду. Хорошо хоть рюкзак непромокаемый, чего не скажешь о ружье. Уберечь его он не смог, а тащить на себе бесполезный груз непозволительная роскошь. Марк отбросил ружье в сторону. Была бы возможность он бы его припрятал, да вот только когда река окончательно вступит в свои права над городком, ружье из любой ухоронки вымоет и унесет, куда глаза глядят. А жаль хорошее ружье было. От деда еще осталось. Тот знатный был охотник. Его в городке до сих пор помнят.
Наконец, Марк перебрался через дерево и тяжело плюхнулся в воду, зачерпнув правым сапогом. Чертыхнулся в сердцах, обернулся к поломанному дереву, выбрал ветку понадежнее, ухватил ее посноровистее и отломал. Ножом обтесал лишнее и получил надежный посох. С таким по любому бездорожью пройти можно.
Вскоре Марк миновал последний дом и вышел в поле. Отсюда открывался великолепный вид на бушующую вырвавшуюся из тюрьмы берегов реку, заретушированную дождевым потопом. Река напоминала древнего ослепленного яростью змея, сметающего все на своем пути. На секунду Марк усомнился: а сможет ли он, выдюжит ли схватку с рекой? Утопнуть по дороге, не выполнив своего предназначения, глупо и бессмысленно. Может стоит отложить все пока не поутихнет стихия? Но Марк тут же отринул прочь эти пораженческие мысли. Стихия то поутихнет, да и добраться до старой штольни будет полегче, только вот доживут ли детишки до его прихода. Марк не хотел даже на секунду допустить мысль, что он может опоздать.
Марк свернул влево и направился к жиденькому лесочку, изрядно прореженному местной ребятней. Кто себе лук мастерит и стрелы, а кто валит молодое деревцо, чтобы из него меч вытесать. Тут на окраине лесочка стояли высокие козла, вода еще не добралась до них, а на козлах лежала перевернутая лодка. Весла были спрятаны на днище и привязаны на цепь. Освободив лодку и весла от цепей и замков, Марк облокотил рюкзак на козла, извлек холщовый мешочек и вынул из него стеклянную бутылочку с волшебным эликсиром мутно-зеленого цвета. На ней было написано «Исполинская Сила». Если Марку не изменяла память, то выпив это зелье он сможет стокилограммовыми гирями жонглировать.
Пить было боязно. Еще ни разу Марк не применял на себя чародейские снадобья. А вдруг не сработает, или того хуже сработает да не так, как должно. Вместо исполинской силы у него рога вырастут, или хвост проклюнется, или пасть на спине разверзнется, да язык из нее вывалится. Мало ли чего чародеи могут дурного удумать, чтобы над народом доверчивым поиздеваться вдоволь. Но выхода другого не было. Марк открыл бутылку и, затаив дыхание, залпом опорожнил ее. Сперва ничего не происходило, а потом он почувствовал как яростный жар расползся по телу. Он ухватился поудобнее за края лодки и, не напрягаясь, поднял ее, словно бумажный кораблик. Закинув лодку на спину, Марк высвободил правую руку и подхватил весла. Отнес лодку на место поглубже, аккуратно опустил на воду, положил весла сверху и вернулся за рюкзаком и посохом. Лодку потом догонять пришлось. Озорная река подумала видно, что это ей очередную игрушку подарили, подхватила лодку и завертела в хаотичном танце. На силу догнал, перегнулся через борт и упал внутрь.
Устроившись поудобнее на скамье, найдя опору для ног, Марк вставил весла в уключины и попробовал выправить лодку, но она его не слушалась. Разлившаяся река волокла лодку назад в город. Марк налег на весла, но выправить лодку не получалось. Того и гляди ее поднимет на волне, да шлепнет об ближайший дом, останутся только обломки, да кровавая клякса на штукатурке.
Марк бросил весла, углубился в недра рюкзака и из заветного холщового мешочка извлек металлическую коробочку с порошком «Верная Цель». Продавец уверял, что достаточно натереть стрелу или ружье этим порошком, и любой выстрел попадет в яблочко. Марк решил попробовать по-другому. Он рассыпал порошок по дну лодки, вернулся на скамью, закрыл отчего-то глаза, взялся покрепче за весла и приказал лодке следовать к Дивранским горам. Первые несколько минут Марк боялся открыть глаза, а вдруг порошок не подействовал, и неумолимая стихия все еще пытается принести его в жертву неведомым богам. Но когда он решился и открыл глаза, то обнаружил, что лодка взяла верный курс и идет наперекор стремящейся в город реке, медленно поворачивая к Дивранским горам.
