Я надела платье — оно сидело плотно, точно по фигуре. Изогнувшись, с трудом застегнула на спине «молнию».
Чудесно, чудесно… Я была похожа на статуэтку, вырезанную из кости. Или изо льда. Ткань издалека казалась почти белой, но вблизи было видно, как переливаются морозные узоры — от перламутрово-белого, до светло-голубого.
Теперь туфли… Туфли были на каблуках, отчего я казалась выше и тоньше. «Надо будет сказать Вере, чтобы она тоже надела туфли на каблуках… — озабоченно подумала я. — А есть ли они у нее?»
Я побежала к телефону.
— Вера, у тебя туфли на каблуках есть? — не поздоровавшись, спросила я.
— Есть, — растерянно ответила она. — Черненькие такие, лодочки…
— А светленькие?
— Я посмотрю, но, кажется…
— Вот что, — решительно сказала я. — Завтра я заеду к тебе. Кое-что привезу. У нас же все размеры одинаковые…
— Лиза, ну зачем… — простонала она, пугаясь моего напора.
— Не спорь, а то я расстроюсь!
Итак, я надела туфли, повесила на локоть сумочку, вместо свадебного букета свернула кулек из бумаги. Просто дивно…
Я прохаживалась перед зеркалом, вертелась в разные стороны, то наклонялась, то выпрямлялась… Я буду самой прекрасной невестой на свете! Интересно, что скажет Саша?.. Я представила себе день свадьбы и почувствовала, что ужасно волнуюсь — внутри меня все прямо-таки дрожало. О, надо будет исхитриться кинуть букет так, чтобы он попал прямо к Вере в руки. Потом ее увидит Мишель… Или Альберт… Ведь он, кажется, тоже не женат…
Я хотела всего и сразу — сделать так, чтобы Вера тоже выглядела прекрасно, чтобы в нее кто-нибудь влюбился, чтобы она была счастлива, как и я… Я помогу ей. Я устрою ее жизнь. Боже, как она печальна, смиренна, тиха, трогательна…
В голове моей все перемешалось.
— Да, а голова! — растерянно произнесла я вслух. Возясь с платьем, я совсем забыла, что моя голова тоже требовала внимания. Фату я не покупала, шляпку так и не нашла… Заколки, бантики, перышки, которыми я надеялась украсить свои волосы, вдруг показались мне чудовищно безвкусными. Ну вот, дождалась последнего момента! — Что же делать? — растерянно спросила я у своего отражения. И вдруг на меня снизошло озарение. Оставалась еще довольно длинная и достаточно широкая полоска ткани от моего платья. А что, если намотать ее на голову вроде тюрбана?..
Я решила попробовать.
Первые три попытки оказались неудачными, ткань не желала ложиться ровно, съезжала вниз, скользила в руках… А потом получилось: небольшой тюрбан, концы которого завязаны так, что свешиваются чуть-чуть на плечо. Из-под него выбивались колечки волос на висках, словно у красоток начала двадцатого века. Мне так понравилось, что я чуть не запела вслух…
Я была прекрасна. Невероятно хороша! И все это я сделала собственными руками!
Я опять принялась разглядывать себя и так и эдак и не находила ни в чем изъяна.
Внезапно в дверь коротко позвонили.
«Саша! Но почему так рано? Ни в коем случае нельзя допустить, чтобы он увидел меня в этом наряде раньше времени…»
Я заметалась по комнате, одной рукой пытаясь расстегнуть сзади «молнию», на другой у меня болталась сумочка. «Но это глупо! — осадила я себя. — Сейчас скажу ему, чтобы он немного подождал. Он поймет…»
— Саша! — закричала я, подбегая к двери на цыпочках, чтобы не стучать каблуками. — Постой там минутку, я быстро…
Я заглянула в «глазок» и увидела, что на лестничной площадке стоит Денис. Серьезный и мрачный, как будто только что у него сорвалась выгодная сделка. Денис был совершенно некстати. Хотя нет…
Я распахнула дверь.
— Привет, проходи, — довольно любезно произнесла я. — Я как раз собиралась отдать тебе одну вещь…
— Что это? — тихо произнес он. — Что это…
Наверное, он имел в виду мой свадебный наряд.
— А, это… решила примерить накануне свадьбы. Что-то вроде генеральной репетиции… Ты же видел ткань там, в универмаге… — И я умчалась за браслетом, который давно следовало вернуть Денису.
Но Денис не стал меня ждать у дверей, а довольно бесцеремонно вошел в комнату вслед за мной. С гримасой страдания и брезгливого отвращения огляделся.
— Его… нет?
— Что? Ах да, Саши нет сейчас. Он на работе. Вот, держи…
Я протянула Денису браслет на раскрытой ладони.
Но он не взял его, продолжая стоять посреди комнаты и глядя на меня с тем же выражением страдания и недовольства.
— Генеральная репетиция накануне… — произнес он сквозь зубы. — Что ж, я вовремя.
— Если ты будешь опять отговаривать меня, то я не хочу ничего слышать! И вообще, уходи…
— Лис, милая, не суетись… — вдруг неожиданно мягко произнес Денис. — Ну что ты… Это же я! Я не сделал тебе ничего плохого, чего ты боишься? Хотя бы пять минут поговори со мной.
— Пять? Ну… давай поговорим. О чем?
Мне ни минуты не хотелось видеть его в своем доме — потому что это было нечто вроде предательства, и Саше очень не понравилось бы, если б он узнал…
— Ты такая красивая… — Он прикрыл глаза руками и засмеялся, как мне показалось, несколько принужденно. — Как я только не ослеп!
— Нравится? — машинально спросила я.
— О… всю жизнь мечтал о такой невесте. Ты поменяешь фамилию, Лис? Как тебя будут звать?
— Какая тебе разница… — покраснела я.
— Интересно же. Знаешь, Лис, ты теперь еще больше похожа на нее. Ты теперь — совсем она.
— О чем ты? Ох, господи, вспомнила — ты о той потерянной статуэтке! Денис, но это смешно…
Он сел в кресло передо мной, раскинув полы своего шикарного пальто. Принц на троне. Нет, не принц — герцог из «Риголетто»: темные волосы до плеч, та же недобрая, сумрачная красота.
— Почему? — усмехнулся он. — Жизнь такая скучная, в ней так мало чудесного. Если ты даешь мне подобные ощущения, то я не собираюсь от этого отказываться.
— Денис! — с досадой воскликнула я. — Пожалуйста… Я просто физически не могу находиться рядом с тобой…
— Физически… Гм. А помнишь… — он сделал паузу, — помнишь, как у нас это было? Я был нежен с тобой, я мог ласкать тебя целую ночь. Я был как ветерок, как волна, как солнечный луч…
— Никогда не замечала у тебя склонности к поэзии. Брось, Денис, ты же деловой человек!
— Ах, милая, ты еще плохо меня знаешь…
— Без «еще». «Еще» уже не будет, — со страхом произнесла я. Почему я опять испугалась — не убьет же он меня сейчас в припадке ревности… Но Денис был спокоен и даже почти не смотрел на меня.
— Ладно, ухожу… Вижу, ты не особо мне рада.
Я вздохнула с облегчением.
