— План? — удивилась я.
— Да. У твоего Дениса много знакомств — он как-никак автомобильным бизнесом занимался, и Пеньков утверждает, что удрать из страны ему будет довольно легко. Конечно, следственные органы приняли меры для того, чтобы задержать убийцу на выезде из города, на границе… но кто знает, чем все это закончится!
— Убил и сбежал… — с ненавистью произнесла я. — А Веры больше нет.
— Лиза… Ты ни в чем не виновата!
— Наверное, все это время он следил за моим домом, — задумчиво пробормотала я, думая уже о другом. — Иначе как он узнал, что я тут? Хотя мы с Верой очень внимательно оглядели окрестности — ни одной живой души поблизости не было.
— Но я тоже узнал, что ты дома. — Он вздрогнул. Наверное, вспомнил, как увидел Веру в арке и подумал, что это я.
— Так ты же по телефону позвонил, и я сняла трубку!
— Ну, не знаю тогда, как ему это удалось. Наверное, он все-таки следил за домом, просто вы с Верой его не заметили.
— Как он ненавидел меня…
— Лиза, тебе грозит опасность! Он может вернуться…
— Может… — растерянно кивнула я. — Если узнает, что убил не ту. Но он не вернется. Он хитрый, как дьявол, и очень осторожный. Если у него был план, по которому он сразу же намеревался скрыться из города, то его уже давно здесь нет. Мне нечего бояться.
— Все равно, Лиза… — Саша взял меня за руки. — Я никуда не уйду. Я буду с тобой.
— Ты добрый.
— Лиза, я боюсь за тебя, — признался он. — Эти страшные мгновения, когда я думал, что ты умерла…
— Лучше бы умерла я, а не Вера! — Я вырвала свои руки и отошла к окну.
Была уже ночь — холодная апрельская ночь. Светили уныло фонари, качались ветви еще голых деревьев. «Скоро Пасха. Поедем к папе? Ему будет грустно, если мы не приедем…» — вспомнила я Верины слова, которые мне показались в тот момент дикими. Вера говорила о нашем отце так, как будто он был живой, только жил в каком-то другом месте, отдельно от нас. Ну, где-то на даче, что ли… «Поедем к папе?» — сказала она. И прямой дорогой отправилась к нему. Папе теперь не будет грустно, потому что одна из дочерей будет теперь рядом с ним…
— Лиза…
— Ну что ты смотришь на меня так! — закричала я, обернувшись. — Мне не нужна жалость, мне не нужна забота… Со мной ничего не случится, я справлюсь!
— Лиза!
— Уходи, — мрачно произнесла я. — Иди к черту со своей добротой. Мне она не нужна.
— Я не уйду, — упрямо ответил Саша и преспокойно уселся на диване, положив ногу на ногу. Прядь волос упала ему на лоб. В этот момент он был очень похож на какого-то известного актера, только я забыла его фамилию…
— Тогда я уйду!
Куда мне теперь идти, я не знала, но решительно принялась собирать свои вещи. Саша несколько минут молча наблюдал за моими действиями, а потом решительно вырвал у меня из рук сумку.
— Никуда ты не пойдешь, — сердито произнес он. — Будем сидеть здесь и ждать, пока не поймают Дениса.
— Его никогда не поймают!
— Лиза, прекрати, у тебя истерика, — попытался он остановить меня, но я его оттолкнула.
— Саша, Веру убили. Мою сестру убили!
— Я не хочу, чтобы убили и тебя, — сказал он. — Я…
— Что? Что ты?..
Он вдруг обнял меня, никак не реагируя на то, что я молотила по его плечам кулаками, прижал изо всех сил к себе.
— Лиза, я не могу без тебя… — тихо произнес он.
— Чего ты хочешь?
— Чтобы все было, как раньше. Ты и я.
Он держал меня крепко и не думал выпускать. Мои руки опустились на его плечи, я чувствовала тепло его тела.
— Я же предала тебя… сбежала с нашей свадьбы!
— Ты не предавала. Тебя просто похитили, — спокойно ответил он.
— Я согласилась выйти замуж за Дениса!
— Но не вышла.
— Господи, Саша, прошлого не вернешь! — с отчаянием воскликнула я, изо всех сил обнимая его. — Все разломано, разбито, исковеркано… Как раньше — уже не получится!
— Ну что за глупости… — пробормотал он, скользя губами по моей щеке. — Ты знаешь слишком много красивых слов, эффектных и пугающих. Но это только слова. Нет ничего непоправимого.
— А смерть? — содрогнулась я. — Ее-то уж никак не исправишь…
— Но все остальное — да. И вообще… Зачем ты гонишь меня? Ты что, уже не любишь меня? — с горечью спросил он.
— Люблю. Очень люблю. Только я боюсь, что у нас ничего не получится. И что когда-нибудь потом, не знаю, когда это произойдет — через день, через год или через десять лет, — мы все равно расстанемся. Уж лучше сейчас…
— Лиза!
— Да. Рано или поздно ты начнешь мне припоминать Дениса, то, как я сбежала от тебя… хоть и не по своей воле, но все равно. Эта обида…
— Нет никакой обиды! Я простил тебя сразу же… Если хочешь знать, я вообще на тебя не обижался! Мне просто было очень больно… Ты же сама говорила — предначертанная встреча! Мы созданы друг для друга.
— Ах, ты об этом!
— Именно. И напрасно ты меня упрекала в том, что я никогда не дослушиваю тебя до конца — я все очень хорошо понял. Ты — родня Дусе Померанцевой…
— Правнучка, — поправила я.
— Ну да. А я — потомок Андрея Калугина. И самой судьбой нам суждено быть вместе. Любовь наших предков соединилась в нас, и потому…
— Саша! — смеясь и плача, перебила я его. — Ну что за бред! Предначертанная встреча… Это тоже красивые слова. Пустой звук! Люди не живут вместе только потому, что чья-то бабушка любила чьего-то дедушку, но злые обстоятельства помешали им быть вместе…
Мы стояли, обнявшись, посреди пустой пыльной комнаты. За окном — темнота. Как странно — еще утром Вера была живой, веселой и разговаривала со мной… А сейчас ее нет. Я решительно не могла поверить в то, что ее больше нет, ее смерть не укладывалась в моем сознании. Может быть, это был сон, просто дурной сон?..
Солнце светило с самого утра, и ни одного облачка не было на горизонте — только нестерпимо-синее, пронзительное небо.
В городе снега уже не было. Чистый, сухой асфальт, черная земля на газонах, из которой уже начали проклевываться первые зеленые ростки.
Но здесь снег еще не успел растаять — видны были оплавленные серые льдины, которые лежали за оградами. Центральная аллея еще напоминала о городе, но дальше, в глубь территории, был настоящий сельский пейзаж — текли ручьи по извивистым, неровным дорожкам, чавкала грязь под ногами, угрюмо высились сырые мраморные плиты.
Я все боялась, что церемония пройдет как-нибудь не так из-за весенней распутицы, каждый раз вздрагивала и пугалась, когда у кого-нибудь скользили по размокшей земле ноги, но, похоже, рабочие знали свое дело. Веру отпели тут же, в маленькой кладбищенской церкви.
