Хлоя была очень занята, контролируя грузчиков и продумывая про себя наиболее эффективный способ убить своего бывшего мужа за его нетерпение, когда ее телефон зазвонил в сотый раз за час. Она перенаправила звонок на голосовую почту, даже не поинтересовавшись, кто звонил.
Избегая любопытных взглядов грузчиков, Хлоя вздохнула и потерла лоб. Продолжая названивать, Аристон просто не давал ей возможности привести в порядок дела. Сначала он звонил, чтобы рассказать ей о том, как протекает присоединение компании. Словно ей это было интересно. Для нее имел значение лишь итог — люди сохранят свои рабочие места, а брак Реи и Сэмюэля получит еще один шанс.
Затем звонил радостный и полный надежд Сэмюэль, чтобы выразить ей благодарность, и Хлоя, повесив трубку, плакала от счастья. Рея тоже поблагодарила Хлою от всей души, когда та рассказала ей о предложении Аристона. Ее сестра была счастлива, и это делало счастливой Хлою.
Но Аристон хотел рассказать ей обо всех мельчайших подробностях слияния, что Хлою ни капельки не интересовало. К тому же она обо всем этом знала из трехчасового разговора с сестрой прошлым вечером. Рея была в восторге от некоторых пунктов контракта, но ее немного задело требование обратиться к семейному психологу. В свою очередь Сэмюэль ясно дал понять, что именно этот пункт ему нравится больше всего.
Хлоя просто хотела забыть о «Диолетис индастриз» хотя бы на несколько дней и попытаться привести свою жизнь в порядок. По ночам она ворочалась и долго не могла уснуть, думая о событиях, произошедших за последнее время.
Утром, когда прибыли грузчики, Хлоя все еще была похожа на зомби, хотя к тому времени уже успела выпить две чашки кофе. В таком измученном состоянии ей было достаточно трудно организовать собственный переезд, а тут еще эти постоянные звонки.
Менее чем через час Аристон вновь позвонил, чтобы рассказать ей о квартире, в которой Хлоя будет жить, предварительно до отказа заполнив ящик входящей почты ее телефона фотографиями этой самой квартиры.
Квартира была красивая, и она была больше нынешней. Но в самом деле! Она все увидит, когда приедет туда, верно? А прямо сейчас ей нужно позаботиться о своих фирменных багетах и паркетных полах. Хлою вновь охватило желание куда-нибудь сбежать.
Затем позвонила Джин, чтобы узнать, какому дизайнеру Хлоя отдает предпочтение в настоящее время. Она собиралась организовать для нее поход по магазинам в Нью-Йорке. Однако фактически звонок конечно же исходил от Аристона.
Днем он позвонил, чтобы убедиться в том, что она сделала перерыв на обед. Невероятно! Аристон был наименее вероятным кандидатом на проявление подобной заботы из всех, кого она могла бы представить. Когда она сказала ему что-то в этом роде, он решил, что ее шутка является доказательством того, что она ничего не ела, и был абсолютно прав. Самонадеянный, настойчивый.
Когда снова зазвонил телефон, она уж было хотела перенаправить его на голосовую почту, но поняла, что это телефон одного из грузчиков, который вдруг подошел к ней со странным выражением лица:
— Это… э-э… мистер Спиридакоу. Он… э-э… хотел поговорить с вами. — Грузчик протянул ей телефон.
Хлоя со стоном закатила глаза, не заботясь о том, видит ли кто-нибудь ее реакцию, но все же взяла трубку:
— Да, Аристон.
— Видимо, твой телефон сломан. Я поручил Джин немедленно предоставить тебе новый.
— Он не сломан. Я перенаправила твой звонок на голосовую почту.
— Ты хотела сказать, мои последние три звонка?
— А их было три? — Возможно, он прав. — Хлоя вздохнула: — Да, все три.
— Но почему?
— Аристон, я пытаюсь следить за тем, как упаковывают мои вещи, а ты звонишь мне каждые десять минут! — Она не могла скрыть раздражения.
— Наверняка все уже почти готово. У тебя не такая большая квартира.
Нельзя отрицать, что двухкомнатная квартира над галереей была небольшой, но она была ее. И ей не очень-то хотелось из нее выезжать, даже для того, чтобы быть с Аристоном.
— Я сортирую вещи.
— Ты сможешь заняться этим, когда приедешь в Нью-Йорк.
— Сомневаюсь. — Будто он собирался дать ей на это время. — Я помню, какой суматошной была моя жизнь с тобой.
— У тебя не будет тех обязанностей, что раньше. Ведь ты не моя жена.
— Я знаю, но, боже мой, ты уже поручил Джин созвониться со мной по поводу походов по магазинам.
— Тебе понадобится новая одежда.
— Да, потому что мои старые вещи совсем износились. — Возможно, ее одежда не из последних коллекций, но Хлоя отдавала предпочтение именно этим дизайнерам за их классические линии и минимальное использование мимолетных тенденций.
— Конечно, все это устарело, ведь прошло уже два года.
— Аристон, я не особенно расстраиваюсь от того, что моя одежда устарела на пару сезонов.
— Кроме того, ты похудела. Тебе понадобятся вещи меньшего размера. По крайней мере, сейчас.
Это объясняло его звонок по поводу обеда. Аристон считал ее слишком худой. Хотя в этом он не одинок. Врач Хлои настаивал на том, что ей нужно прибавить как минимум десять фунтов, но она не принимала его слова всерьез.
— Со мной все в порядке, и с моей одеждой тоже.
— Почему ты отказываешься от новой одежды? — спросил Аристон, несколько сбитый с толку.
— Хорошо… Я куплю ее. Просто позволь мне сейчас вернуться к переезду.
— Ты хотела сказать, к сортировке, — фыркнул он.
— Да.
— Я позвонил, потому что хочу знать — может, ты предпочла бы другую квартиру? Мне показалось, тебе не очень понравилась та, фотографии которой я тебе прислал.
— Она замечательная. Зачем ты так говоришь? Я же сказала, она мне понравилась. Очень.
— Но ты не в восторге.
— Это просто квартира, Аристон.
— Это место, где ты будешь жить в ближайшем будущем.
— Я знаю.
— И?..
— Уверена, мне там будет хорошо.
— Мне этого мало.
Да, Хлоя знала — он никогда не останавливается на достигнутом.
— Она не просто хорошая. Она чудесная. Правда.
— Ты в этом уверена?
— Да, но теперь мне нужно идти. — Хлоя пыталась сохранить спокойствие. — Думаю, у тебя тоже есть более важные дела.
— Я был на встрече, — признался Аристон странным тоном.
Хлоя не знала, как на это реагировать. Она не могла представить своего бывшего мужа сбегающим с деловой встречи, чтобы позвонить и убедиться в том, что Хлоя была довольна квартирой, которую он выбрал для своей… не любовницы, но возлюбленной она бы тоже себя не назвала, хотя бы потому, что он ее не любил.
