Следующим утром, когда судно пришвартовалось, Аристон и Хлоя высадились на берег и взяли один из лимузинов Спиридакоу, чтобы добраться до дома деда, который находился за пределами Пирея.
Такис заставил их позавтракать на террасе с видом на гавань, уверенный в том, что они не успели этого сделать из-за раннего прибытия. Он был прав, но не позавтракали они по другой причине. На самом деле Хлоя и Аристон решили поплавать в бассейне после закрытия, а затем вернулись в каюту и до самого утра занимались любовью. Впервые за время их знакомства Аристон спал дольше обычного. Они с Хлоей даже чуть не проспали высадку с корабля. Персонал, конечно, сделал бы исключение для владельца судна, но Аристон не позволял себе лишнего. Пускай он и был магнатом-миллиардером и высокомерия в нем было хоть отбавляй, но все же он был порядочным человеком. И Хлоя до смерти его любила.
— Почему ты улыбаешься? — спросил Такис.
Хлоя взглянула на Аристона, который, казалось, был погружен в раздумья, любуясь прекрасным видом, и лишь покачала головой:
— Ничего особенного. Я просто счастлива.
После этих слов Аристон взглянул на нее, и выражение его лица смягчилось. Тогда Хлоя, захлебываясь от восторга, рассказала Такису о галерее и о том, какой это замечательный подарок.
— Я был удивлен, узнав, что ты решила открыть собственный бизнес, вместо того чтобы вернуться к учебе, — заметил Такис.
— Так получилось.
— Почему? Ведь с твоими отступными… — Такис с осуждением взглянул на своего внука, — ты могла бы вернуться в колледж и получить свою степень в изобразительном искусстве.
— Я думала об этом, но поняла, что у меня нет желания возвращаться к этому миру. Слишком многое изменилось. И хотя я действительно люблю искусство, у меня нет той страсти, которая необходима, чтобы делать карьеру художника. К тому же у меня нет таланта, — самокритично призналась она.
Аристон и Такис уж было раскрыли рты, чтобы выразить несогласие, но Хлоя, улыбнувшись, покачала головой:
— Не нужно. Вы двое повесили у себя мои картины, потому что я была членом вашей семьи, а не из-за их художественных достоинств.
Для нее был настоящим потрясением тот факт, что акварели, написанные ею для столовой, по-прежнему висят в нью-йоркском доме Аристона.
— Это не так, — твердо сказал Такис.
Аристон посмотрел на Хлою, вероятно желая ее напугать.
— Даже ради семьи я не стал бы вешать всякую дрянь на свои стены.
Она только улыбнулась:
— Я не говорю, что они дрянь. Просто я не обладаю таким ярким талантом, который нужен для того, чтобы стать знаменитым художником. Я поняла, что не переживаю по этому поводу, когда действительно осознала, что из меня вышел бы паршивый художник. Это работа, требующая страстного служения своему делу. Я же нашла себя в другом.
— В помощи другим людям осуществлять свои мечты и делиться своим искусством с миром, — догадался Аристон.
Он был наполовину прав, поэтому она кивнула:
— Да. И мне иногда кажется, что я посещала художественный колледж в большей степени ради того, чтобы быть как можно дальше от бизнеса. Но в результате мне очень понравилось управлять галереей и магазином. — Настала ее очередь взглянуть на гавань, на «Колосс», казавшийся на таком расстоянии крошечным белым пятнышком. — Неожиданно оказалось, что мне доставляет невероятное удовольствие помогать начинающим художникам следовать своему пути, а уже признанным — показать свои произведения миру. Я даже не была против бумажной работы.
— Достойная причина для ведения бизнеса, — съязвил Такис.
— Спасибо, — поморщилась она. — Ирония судьбы заключается в том, что теперь я занимаюсь именно тем, чем была полна решимости не заниматься.
— Может, и не совсем. Ты не хотела быть частью «Диолетис индастриз» — вот что было для тебя действительно важно, — предположил Такис.
Нахмурившись, Аристон признался:
— Я думал, что, получив отступные, ты снова вложишь их в компанию.
— Уверена, мой отец был бы счастлив, если бы я поступила именно так.
Но теперь Аристон знал — этого не произошло.
— Надеюсь, он усвоил урок. — Глаза Такиса светились неподдельным удовлетворением.
Аристон посмотрел на деда:
— Ты не говорил, что намереваешься предпринимать какие-либо действия против компании Эбера.
— Я не дряхлый старик. Если я и передал тебе управление компанией, это не означает, что я нуждаюсь в одобрении моих действий.
— Знаю. — Теперь казалось, что Аристон хотел бы закрыть эту тему.
— Кроме того, у тебя и у самого были планы на этот счет.
Хлоя резко развернулась на своем стуле и удивленно посмотрела на Аристона:
— О чем это он?
Такис встал:
— Пожалуй, я вас оставлю.
— Спасибо, pappous, — сказал Аристон, в голосе которого звучало все что угодно, кроме благодарности.
Хлоя была смущена:
— Я не понимаю.
— Компания твоего отца была на грани банкротства не только из-за его устаревших взглядов на ведение бизнеса.
— То есть ты хочешь сказать, что подстроил крах «Диолетис индастриз»? — спросила Хлоя, пребывая в шоке.
— Да, с помощью неверных финансовых решений, принимаемых твоим отцом, и моего деда, хотя я и не знал об этом.
— Но зачем?
— Это было необходимо.
— Чтобы отомстить мне… или моему отцу?
Аристон ни разу даже не намекнул на то, что он был так сердит на Хлою, что привел компанию к банкротству.
— Нет.
Хлоя проигнорировала его ответ:
— Значит, убедить меня снова выйти за тебя замуж было частью твоего плана мести? Когда родятся наши дети, ты собираешься предоставить суду доказательства моей неверности и отобрать их у меня?
— Не выдумывай, — сказал он.
— Это не смешно! — Хлоя вскочила из-за стола в поисках путей для бегства.
— Нет. Никакого. Плана. Мести, — проговорил Аристон медленно, подчеркивая каждое слово.
Но Хлоя ничего не желала слушать:
— Не лги мне. Ты, можно сказать, признался в этом. Твой дед был хотя бы честен со мной.
— У pappous были свои собственные причины сделать то, что он сделал. У меня же — совершенно другие.
Хлоя хотела верить ему, но не могла.
— Какие?
— Вернуть тебя в мою постель, в мою жизнь.
— Ты разрушил компанию только для того, чтобы вернуть меня в свою постель? Это безумие!
— Я никогда не мелочусь. — Аристон оставался сидеть на своем месте, но все его тело, казалось, вибрировало от напряжения. — Возможно, в самом начале желание отомстить и сыграло свою роль, но я совсем не хотел причинить тебе боль. Это было сделано для того, чтобы вернуть тебя туда, где ты должна быть. Ко мне.
