Андерсен продолжал говорить, но Владимир его почти не слышал. Он чувствовал себя уставшим. Десять лет продолжается эта битва, и она уже не доставляет никакой радости. Впрочем, в последнее время даже экстремальные развлечения не приносили ему удовлетворения. Он автоматически занимался каждый день одним и тем же. И ничего не ощущал.
До прошлой ночи.
До того момента, как Брианна вернулась к нему. Она заново научила его чувствовать.
Она приносила наслаждение. Сильное желание. Злобу. Чувство вины. Страсть. Все это смешалось в безумном коктейле. Владимир словно очнулся после комы, оставив позади годы, проведенные в тусклом сне.
Он выглянул в окно. Яркий рассвет прожигал низкие утренние облака, касающиеся зеленой земли.
Владимир вспомнил, как прошлой ночью Брианна стояла, омываемая волнами, короткий шелковый халатик прилип к ней, словно вторая кожа, а струйки воды скатывались по груди к бедрам.
Владимир вздрогнул, мгновенно возбудившись. Вместо того чтобы утолить голод, занятия любовью только распалили его.
— Так что мы будем делать, ваше сиятельство? — с тревогой закончил исполнительный директор.
Владимир моргнул, осознав, что пропустил минут десять разговора. Внезапно он почувствовал, что бизнес ему наскучил, невероятно наскучил. Даже если дело касается Казимира.
— Что вы предлагаете?
— Мы внедрим кого-нибудь в компанию вашего брата и выясним, все ли документы по сделке оформлены верно. Если с ними порядок, мы попробуем повлиять на политиков, чтобы они затормозили строительство. Можно организовать забастовку. И конечно же все это не будет связано с вами, сэр… «Ты поступаешь жестоко. И наслаждаешься…» Владимир поморщился:
— Нет.
— Но, ваше сиятельство… — Я сказал — нет.
— Какие будут распоряжения? Что мы должны сделать, чтобы не позволить вашему брату преуспеть?
Владимир медлил. Он ошибался по поводу Брианны. Возможно, он также ошибся по поводу Казимира, слишком остро отреагировав на его предательство?
Брат позвонил на следующий день из Санкт-Петербурга: «Это произошло случайно. После ссоры с тобой я разозлился и напился в аэропорту. Я не знал, что человек, сидящий рядом, репортер «Анкоридж геральд».
Владимир сжал кулаки. Он не принял извинения. Он был рассержен, опозорен и испуган. Он опасался, что из-за глупости брата не получит разрешение на разработку месторождения в Сибири, от которого зависело процветание молодой компании.
— Если ты не можешь мне подчиняться, мы должны прекратить наше партнерство.
— Подчиняться? Я считал, что мы равноправны, — заметил Казимир. Владимир молчал, и брат холодно продолжил: — Отлично. Я оставлю себе месторождения в Африке и Северной Америке, а ты можешь идти к черту!
Владимир был настолько зол, что не рассказал Казимиру о сибирском месторождении, которое должно было принести компании полмиллиарда долларов. Казимиру не досталась его доля…
Он вздохнул. Возможно, у брата все-таки были причины мстить ему.
— Мы ничего не предпримем, — сказал он. — Дела моего брата на Аляске нас не касаются. Оставьте его в покое. Пусть победит лучшая компания.
— Но, сэр!
— «Ксендзов майнинг» способна выиграть в честной борьбе.
— Конечно же! — согласился Андерсен. — Просто мы никогда не пытались.
— Больше никаких грязных уловок, — предупредил Владимир.
— Появятся сложности… — Справьтесь с ними.
Исполнительный директор кашлянул:
— Вас сегодня ожидали в Санкт-Петербурге для подписания контракта на поглощение «Арктик ойл». На сколько нам отложить?..
— Завтра я буду в офисе, — перебил его Владимир.
— Хорошо. — Андерсен помедлил. — С десятью миллиардами на кону нам бы не хотелось, чтобы… — Завтра.
Владимир повесил трубку. Бросив телефон на стол, он покинул кабинет с его компьютерами и горами документов. Выйдя во двор, он остановился около бассейна и вдохнул аромат экзотических цветов.
Владимир взглянул на поместье в двадцать миллионов долларов, которое купил в качестве прибежища, но чувствовал себя здесь, будто в тюрьме. Бри вдохнула в этот дом жизнь. И в него тоже. Но какое право он имеет держать ее здесь, как пленницу?
Владимир уверял себя, что она этого заслуживает. Она предала его десять лет назад, а потом решила предложить свое тело в качестве ставки в карточной игре. Но она была в отчаянии. Он бросил ее на Аляске без единого цента, оставил один на один с бандитами, требующими денег. И все же Бри смогла выйти из этого пекла с чистой и сильной, как сталь, душой.
Ему по-прежнему хотелось найти тех людей и переломать им и руки и ноги. Все кости. Но одного он хотел гораздо больше.
Брианну.
Спавшая совесть проснулась, напоминая о том, что у него нет права удерживать ее. Иначе он окажется не лучше тех преступников, которые заставили Бри скрываться. Он эгоистичный, но все же не монстр.
Или монстр?
Выкинув эти мысли из головы, Владимир достал телефон и сделал пару звонков. Один — частному детективу. Другой — своей секретарше, чтобы она оформила визу в Россию. Затем он сорвал дикую орхидею и направился в дом. Владимир отпустил сегодня всех слуг. Поэтому в просторной кухне царила тишина, когда он готовил завтрак. Поставив орхидею в вазочку, он поднялся в спальню.
Брианна все еще спала, но, как только Владимир распахнул дверь, она тут же села на кровати, скромно прикрывая грудь простыней.
— Доброе утро, — застенчиво сказала она.
Бри выглядела потрясающе.
Он поставил поднос ей на колени:
— Ты, должно быть, проголодалась.
— Да. — Ее щеки покрылись румянцем, и она опустила глаза на поднос с тостами и свежими фруктами. — Спасибо. После вчерашней ночи я очень сильно проголодалась.
Неожиданно Владимир объявил:
— Мне нужно лететь в Санкт-Петербург.
Бри погрустнела:
— Что ж, хорошо. Я буду счастлива от тебя избавиться.
— Не выйдет. Ты летишь со мной.
Ее глаза засияли. Потом она нахмурилась:
— Потому что я твоя собственность, твоя рабыня, правильно? Потому что ты должен командовать и таскать меня за собой, куда захочешь, так?
Владимир поцеловал ее обнаженное плечо:
— Верно.
Она задрожала, как только его губы коснулись ее: — Ты урод…
Владимир поцеловал ее, чтобы напомнить, кто здесь главный. Приоткрытые губы Бри были такими сладкими, что он с трудом остановился. У него не было времени заняться с ней любовью.
Но тут простыня выскользнула из ее рук, обнажив всю прелесть трепещущей женской груди. Владимир против воли подался к Бри, чтобы снова поцеловать, и они оба подпрыгнули от грохота подноса, упавшего на пол.
