Он знал, что кризис назревает, но протокол и чувство собственного достоинства требовали, чтобы внешне он был спокойным. Оставаясь премьер-министром на протяжении шести лет, послужив и старому императору, и его преемнику, он узнал кое-что существенное о них обоих.
«Никто не мог сказать, что дело примет такой оборот», — подумал он, повернувшись к окну спиной. Сочетание приглушенного искусственного освещения и хмурого дня делало знакомую обстановку его кабинета странной, чужой. Премьер вспомнил прежние дни, когда в окно светило яркое летнее солнце. В один из таких солнечных июньских дней он возглавил Партию Доминиона и правительство, заняв место своего дискредитированного, деморализованного предшественника, потерявшего доверие партии и (что еще хуже) самого императора. Даже при том, что монархия была конституционной, без личной поддержки человека, сидевшего на троне в Оаху, эффективно руководить Ассамблеей было попросту невозможно.
Теперь казалось, что все это было очень давно.
Лето тянулось очень долго, но и ему настал черед. Сегодня на пленарном заседании Ассамблеи, проходившем в огромном круглом зале, который был когда-то построен для Лиги Наций, премьер почувствовал, что бразды правления ускользают из его рук. Через несколько минут сюда должен был прибыть лидер оппозиции, круживший над ним подобно стервятнику, почуявшему запах падали. Уже на протяжении трех месяцев в прессе появлялись публикации по поводу событий, происходящих на окраинах Империи. Не обращая внимания на мнение ведущих политиков, адмирал Марэ повел войну с зорами по сценарию, который подвергся резкой критике со стороны общественности. В результате правительство оказалось в крайне неудобном положении: ему надо было либо одобрить акты насилия и тотального разрушения, либо признать, что Космический флот ему более не подчиняется.
Это напоминало выбор самоубийцы, который мог повеситься или спрыгнуть с утеса. В любом случае конец был бы один и тот же.
Премьер даже думал о том, чтобы найти какой-то выход, способ контроля за ведением войны, заставив одного из высших офицеров интриговать против другого. Однако Имперское Разведывательное Управление вело свою игру и не поддержало его. В итоге он оказался в дурацком положении и получил жестокий разнос от Его Величества.
— Сделайте же, наконец, хоть что-нибудь, — потребовал император, — или за все будете расплачиваться сами.
В его положении нельзя было сделать много. В последних донесениях говорилось, что Марэ дошел до крайности, молясь — именно так! — молясь об уничтожении зоров. Факты прямо свидетельствовали о том, что на пути реализации его планов у адмирала не было особых трудностей. Но куда ведет этот путь?
И как премьер-министр может остановить все это? Впервые за свою долгую политическую карьеру он почувствовал себя беспомощным.
Раздался мелодичный звонок, а затем голос секретаря:
— Ваше превосходительство, вас хочет видеть депутат Ассамблеи Сянь.
— Пусть зайдет… через пару минут.
Премьер-министр снова повернулся к окну и невольно посмотрел на свое отражение в оконном стекле. «Боже правый! — подумал он. — Я выгляжу так, словно вернулся с войны. Нет, так не пойдет». Внутренне собравшись, он сделал глубокий вдох, выпрямился, провел рукой по редеющим волосам, а потом быстрым движением огладил свою тщательно подстриженную бородку. Когда, отойдя от окна, премьер направился встретить гостя, в его облике проглядывалась обычная уверенность.
Дверь с басовитым гудением растворилась, и в кабинет вошел молодой еще человек с кожей кофейного цвета и восточными чертами лица. Он был очень элегантно одет и всем своим видом вызывал к себе доверие. К его лицу словно приклеилась улыбка, без которой он практически не появлялся на людях. Когда он приблизился к премьер-министру, его рука вытянулась, приготовившись к рукопожатию, а глаза стали цепко оглядывать кабинет, словно примеряясь к его габаритам и обстановке.
— Я очень рад видеть тебя, Томас, — премьер встретил гостя на середине кабинета и пожал ему руку.
— Спасибо за то, что нашел время встретиться со мной, Джорджис. Понимаю, ты сейчас очень занят.
Премьер предложил гостю одно из двух кресел с плюшевой обивкой, стоявших возле незажженного камина, над которым висел портрет императора в массивной раме.
— Позволь спросить, — начал премьер после того, как они сели, — чем я могу быть тебе полезен?
— Не прикидывайся, ведь ты знаешь, зачем я пришел сюда. — При свете пасмурного дня неестественная улыбка лидера Партии Содружества казалась откровенно зловещей. — Как я понимаю, твои дни на посту председателя Ассамблеи сочтены.
— За мной по-прежнему большинство голосов. Ничего не изменилось. Премьер откинулся на спинку кресла и положил руки на подлокотники кресла.
— Все изменилось. Ты утратил контроль над военными действиями.
— Я бы не советовал тебе поддерживать эти абсурдные обвинения, для них нет никаких оснований. Война ведется в соответствии с планом Адмиралтейства.
— Каким планом?
— Я не могу открыто обсуждать его.
— Мы сейчас не на парламентских дебатах, Джорджис. То, о чем мы говорим, не появится на страницах журнала Ассамблеи. К тому же ты не сможешь долго хранить свои секреты.
— Именно так я и сделаю. Не думаю, что у тебя есть какие-то более серьезные аргументы.
— Народ… — начал было Сянь.
Премьер оперся на один подлокотник и внимательно посмотрел в глаза оппоненту.
— Народ ничего не сможет сделать. — Он указал рукой в направлении окна, где ветер взметал опавшие листья к низким дождливым облакам. — Народ, мой друг, не заседает в Имперской Ассамблее. Он не принимает законов, его мнением никто не интересуется, он ровным счетом ничего не решает. Решают правительства и корпорации, и до тех пор пока необходимые товары появляются в магазинах, а космические челноки отправляются по расписанию, они оставят власть в наших руках. За последние шестьдесят лет более чем половина всех взрослых жителей Солнечной Империи потеряли на войне своего родственника солдата или мирного жителя. Ты понимаешь, что это значит? Больше половины человечества испытывают ненависть к зорам. Людей, с пониманием относящихся к зорам, можно встретить только среди ученых и прочих интеллектуалов. Но не среди народа!
— Но и не тогда, когда народ узнает, чем оборачивается эта самая ненависть.
— А чем она должна оборачиваться?
Теперь настала очередь Сяня — пришлось выдерживать драматическую паузу. Он потер ладонью о ладонь и посмотрел в сторону.
— Естественно, я располагаю информацией только из своих собственных источников, но и этого достаточно, чтобы знать, что ваш адмирал Марэ уничтожил мирное население нескольких контролируемых зорами планет, а теперь планирует скорее захват, чем уничтожение крупной военной базы А'анену — с тем чтобы потом пойти на штурм Исконных Миров зоров.
