Пять особей… Интересно, мы видели только одного, не слишком крупного. Надо сказать, тролли, обладая иммунитетом против магии, отличаются каменной шкурой и мерзким характером, что делает их практически неуязвимыми противниками.
Вернулся Энлиль и сгрузил на землю свою добычу: помимо образцов крови и паутины он умудрился выломать пару острых зубов, взять соскоб с кожи и отрезать часть щупальца, покрытого тонкими зеленоватыми иголками.
— Ох, — выдохнул новоявленный гид, слегка отодвигаясь от генетического материала. — Зачем вам все это надо, ребята?
Достав специальные мешки, позволяющие хранить протоплазму и остальные скоропортящиеся материалы сколь угодно долго и являющиеся неотъемлемой частью нашего снаряжения, мы быстро упаковали все богатство и решили покинуть надоевшую поляну. Все, что можно было, мы здесь уже развалили, и впереди нас ждало много интересного.
ГЛАВА 3
Левендел, видящий рода Лари
За более чем триста лет жизни я повидал многое: рождение и смерть следовали непрекращающейся чередой. Не однажды мне приходилось оплакивать рано ушедших друзей и радоваться юной поросли, приходящей им на смену. Но никогда ранее я не думал, что буду благодарить смертных, явившихся проклятием нашей планеты и ввергнувших ее в водоворот нескончаемых волнений. И никогда ранее я не испытывал столь жгучей ненависти к одной конкретной личности…
Прошло больше месяца с тех пор, как младший сын в компании своего вэя и трех пажей удрал из форта. За это время Элвенир ол`Лари и его пресветлая супруга тысячу раз пережили смерть, мысленно прощаясь с последним из своих отпрысков, единственной надеждой на продолжение рода. Теплившаяся надежда на обычную отлучку парня, отличавшегося крайней независимостью нрава и свободолюбием, исчезла после получения сообщения от стражей южной границы. Те прислали весть с одним из властителей небес Эуминдесом — ручным орлом принца, чья тень на земле рождает ночь, а взмах крыльев рождает ветер. Днем с седьмого на восьмое второго месяца из трех, наполненных летними мелодиями упоения и расцвета, принц пересек границу, направившись в сторону республики Берн в сопровождении троих. Печаль поселилась в доме правителей, надеявшихся на выздоровление принца, подвергавшегося в последнее полугодие странным приступам головной боли. Много пережил род ол`Лари за свою историю, многое познал Элвенир, потерявший старшего сына, похищенного пятьдесят лет назад. Пятилетнего младенца, только-только прошедшего церемонию посвящения и наложившего на себя имя Элверт, похитили из священной рощи, где играли эльфийские дети. Тогда пропал не только принц, тот день вошел в историю нашей семьи, ибо познали мы горе и ярость.
Приступы у младшего сына начались внезапно и также внезапно кончились. Ни один из приглашенных целителей не смог понять природу странных видений, а принц не желал ни с кем их обсуждать, мешая лечению. Ничто не могло смягчить упрямство парня — ни слезы матери, ни гнев отца. Впрочем, с отцом разговор все-таки был, и случилось так, что я стал невольным его свидетелем, о чем не догадывалась ни одна из сторон, в нем участвовавшая. Было это за три дня до внезапного побега мальчика, в тот час, когда день уже закончился, а ночь еще не вступила в свои права, нехотя зажигая звезды на небосклоне. Я, как видящий, общался со своим коллегой из семьи ол`Вени, живущей по ту сторону Эрнейских гор, в местах более северных, чем наши, и отделенных от нас высокой каменистой грядой. Я, как обычно, для усиления сигнала пользовался присутствием камня мудрости, лежащего в саду правителей и являющегося осколком первичного вещества.
Теплый шершавый камень очищал сознание и помогал добиться той чистоты сигнала, что позволяет не просто услышать собеседника, но и почувствовать его эмоции. Обменивались мы последними новостями, в том числе и странными слухами о необычных явлениях, наблюдаемых в горах охотниками, и о внезапном закрытии небольшого шахтерского поселка, находящегося на одном из плато прямо в центре перевала. Люди, работавшие там, внезапно снялись со своих мест, покинув плохонькие, но все же свои дома, побросав добро и работу. Такое поведение не было свойственно смертным, но первоначальная теория — о болезни, поразившей жителей, — не подтвердилась, о чем я и спешил оповестить коллегу. Он же в ответ поведал мне историю о ярком пламени, вырвавшемся из камней и спалившем стадо горных антилоп прямо на глазах у охотника. Со вздохом он сказал, что благодаря феномену семья ол`Вени не знает недостатка в жареном мясе, но поголовье животных резко уменьшилось, ибо уцелевшие покинули северные склоны гор. Внезапно я услышал крик, вырвавший меня из состояния сосредоточенности. За кустами, огораживающими камень мудрости, кричали друг на друга наш правитель и его сын Айден. Замерев от неожиданности, я скрыл свое присутствие, отчего меня до сих пор мучает стыд, ибо услышанное не предназначалось для моих ушей.
— Я запрещаю! — надрывался Элвенир. — Ты не можешь поступать вопреки разуму и моей воле. Твоя жизнь принадлежит семье, и твои видения ничего в этом не меняют.
— Отец, ему нужна помощь. — Голос принца был тих, но тверд. — Я уверен, не будь между нами кровной связи, он не смог бы связаться со мной, а потому прошу тебя послать спасательный отряд.
— Куда?! Куда, глупый мальчишка, ты собираешься послать отряд? — Король сумел взять себя в руки и сбавил тон. Лишь слабое подрагивание голоса выдавало напряжение, испытываемое им. — Ты же слышал, что говорили целители — все, что ты видишь, — родовая память и не более того. Твой брат мертв, и никакая сила не способна вернуть его нам.
Больше я ничего не слышал, так как отец с сыном удалились, унося с собой горечь спора и подернутые дымкой гнева мысли. Мы, видящие, чувствуем эмоциональное состояние окружающих, будь то эльфы, люди, деревья или животные. Мой дар нередок среди лесных эльфов, каждый второй рождается с его зачатками, но только единицы могут выдержать лавину чужих переживаний, не потеряв при этом своих собственных. Дети с усиленным защитным механизмом становятся видящими семьи и занимают это место до тех пор, пока не наступит момент привыкания — первый шаг к равнодушию. Предчувствуя наступление этого, видящий готовит себе смену и удаляется в добровольное отшельничество в горы. Обычно года одиночества среди камней хватает, чтобы притупить способности до уровня общения с животными. Возвращаясь, мы проживаем другую жизнь — жизнь обычных эльфов.
Тот разговор произвел на меня большое впечатление, заставив задуматься о причинах болезни принца. Считалось, что приступы покинули Айдена и здоровье вернулось к нему, но то, что я услышал, заставило меня в этом усомниться. Поднявшаяся через три дня паника подтвердила мои худшие опасения — видения толкнули парнишку на глупый, опрометчивый поступок, поставив существование королевской семьи на грань исчезновения. Меня тут же вызвал король и предложил присоединиться к отряду, посланному в погоню. Моими глазами он смог бы видеть все происходящее и, придя к согласию, мы провели необходимый ритуал, объединивший наш разум в одно связанное невидимыми нитями целое. Все, что видел я, моментально возникало в голове короля, позволяя ему лично координировать движение посланного за беглецом мобильного отряда в двадцать лучников. Больше форт выделить не мог.
