«Ага, начинается!» — подумал Михаил с каким-то нервным энтузиазмом, радуясь тому, что оказался в этот момент бдящим. Привел наскоро себя в порядок и побежал за угол, рассчитывая первым поднять в спящем стане тревогу. Но его уже опередили: не зря, оказывается, он призывал караульных к бдительности своей песенкой про цветочки и садочки. Когда Михаил вырулил из-за угла, Заноза стоял перед входом в полной боевой готовности (в хорошем смысле этого слова), а Рейчел успела уже скрыться в здании и, судя по доносящимся оттуда звукам — отрывистым выкрикам и шуму, — выполняла там роль будильника.
— Видел? — бросил на бегу Михаил Занозе и сразу нырнул в зал. Там все уже проснулись, вокруг костра сидели, протирая глаза, невоеннообязанные, остальные были уже на ногах. Петр вовсю отдавал распоряжения. Карриган что-то тихо говорил, наклонившись к только что проснувшейся Илли.
— Наружу не выходить! Серега, Рейчел, следите за стенами, Рик, держи вход! — командовал Петр.
— Там снаружи остался Заноза, — сказал Михаил.
— Пусть караулит, — ответил Петр, после чего в зале повисла напряженная тишина: все ждали нападения. Заноза во входном проеме так и не показывался — должно быть, и вправду караулил где-то снаружи или отправился на разведку: Михаил уже понял, что Странники — народ отчаянный…
Ожидание — особенно ожидание неминуемой беды — имеет отвратительное свойство претворять каждое мгновение в отдельную мучительную вечность, и сейчас этот неприятный закон развернулся во всю свою силу: Михаилу показалось, что Клякса успела породить целую армию злобных тварей, они уже не спеша отобедали Занозой, а потом, никуда не торопясь, обложили дом, готовясь штурмовать его со всех сторон.
Когда на пороге возникла фигура Странника, Михаил испытал искреннее облегчение: все-таки жив, бродяга! Заноза, стоявший в проеме спиной попятился, а сразу вслед за ним вход загородило нечто, не имеющее аналогов для сравнения в реальном мире, и сразу втиснулось в помещение: какой то причудливый сгусток, слепленный из сплошных бугров, зубов и щупалец с одним продолговатым желтым глазом посредине. Страшилище было до того гротескно-нелепым, что Михаил даже не испугался при его появлении, чему сам немало удивило задним умом. Заноза, продолжая пятиться, полосовал циклопа лазером, и лазерная щекотка производила на милягу неизгладимое впечатление: он очень старался настичь беглеца и приласкать его своими многочисленными щупальцами.
— На пол!!! — зверски заорал справа Рик. Михаил тут же подчинился, упали и остальные, в их числе Заноза. В следующий миг к незваному монстру метнулось черное полотнище и полоснуло гада поперек. Это был выстрел резака, смещающий в своей плоскости ткань самого пространства и режущий таким образом все, чему не повезло оказаться на его пути, вплоть до скал и железобетонных конструкций.
Эффект оказался потрясающим: одноглазый монстрюга с воем втянулся в произведенный на нем разрез, еще несколько мгновений над полом извивались щупальца, а потом и они втянулись. Вой оборвался на самой высокой ноте, и от страшного циклопа — грозы местных полей, огородов и беззащитных девушек — не осталось ничего, даже обрывка самого жалкого щупальца для Рика в качестве военного трофея.
— Неплохо, — бодро сказал Заноза, поднимаясь с пола и отряхиваясь. — Что это у вас за оружие? В первый раз такое вижу.
— Это наша военная тайна, — ответил Рик, сам немало удивленный реакцией твари на выстрел резака, но талантливо это скрывающий.
Только Михаил встал на ноги, как сзади поднялся ор. Остальная команда тоже не дремала: враг идет на приступ! Илли, Попрыгунчик и Бельмонд стояли на ногах и кричали каждый свое, но в целом общее по смыслу, примерно: «Спасайся, кто может!» — Указывая при этом вверх: через стену слева переваливался еще один циклоп с горящим, как у паровоза глазом, дальше поверху маячило отвратительное рыло, все красное, с распяленной в счастливой улыбке зубастой пастью. Не ошибся все-таки Михаил в своих предчувствиях: пока они тут разбирались с первым агрессором, Клякса успела породить еще по крайней мере парочку оглоедов, жаждущих, само собой, человечьей крови.
Рик вскинул резак. Из ствола полыхнуло черным, и циклопа, одолевающего стену, постигла уже в падении участь его брата-близнеца: так и не достигнув пола, он дико взвыл и засосался словно бы сам в себя, на самом же деле — в рану, проделанную совершенным скальпелем на его зубастой туше. Рик умудрился не повредить при выстреле стену, что говорило о его немалом опыте в обращении с резаком требующим не только меткости, но и расчета вел чины угла поражения, и определенного нажатия на курок для каждой цели.
Пока второй циклоп погибал в страшных мука полоса мрака протянулась из ствола резака к дефилирующей снаружи осклабленной лягушачьей морде. Не успев опомниться, жаба свернулась с тем же оглушительным диссонансным звуком, втягивая в себя что-то огромное, багрово-бородавчатое: очевидно, это было тулово чудовищного земноводного не видное до сих пор за стенами.
— Что, слопали?! — торжествующе заорал Петр. — Подавитесь своими кишками, суки! После трагической и эффектной гибели за стенами крепости лягушачьего мордоворота снаружи воцарилось гробовое затишье. Маленький отряд стоял в центре зала, настороженно прислушиваясь: никому пока до конца не верилось в реальность быстрой и легкой победы над порождениями коварной Кляксой.
Странник направился к выходу, держа наготове свой неэффективный — как только что выяснилось — лазерник: мол, какое-никакое, а все оружие, если и не искромсает очередного урода, так хоть есть чем ему в зубы заехать. Осторожно выглянув за дверь и осмотревшись. Заноза шагнул наружу и замер там на некоторое время, глядя в направлении Кляксы, потом обернулся и произнес весомо:
— Ну, ребята, что-то будет!.. — Все не преминули поспешить к Занозе: любопытство — не порок, особенно когда речь идет о собственной жизни.
Поведение Кляксы явно сулило им новые неприятности: она активно пульсировала, раздуваясь и опадая под напором черной массы, пытавшейся вырваться толчками у нее изнутри, никак не в состоянии протиснуться в такое маленькое отверстие. С каждым разом толчки становились все интенсивнее. Было очевидно, что «черная дыра» вот-вот не выдержит и разродится чем-то грандиозным, чего в пестрой мешанине маленьких мирков наверняка не видывали с начала их сотворения, или «нарезания».
— Боже мой, что нас ждет?.. — донеслось из задних рядов. По устоявшейся нотке обреченности в голосе Михаил узнал Бельмонда.
— Похоже, что мы ее не на шутку раззадорили, — сказал Заноза. — Почуяла, стерва, серьезного врага и намерена с ним всерьез разобраться!
— Сейчас она у меня еще не то почует! — заявил сквозь зубы Рик, вскидывая резак с очевидным намерением выстрелить прямой наводкой в натужившуюся Кляксу. Но на оружие легла рука Карригана.
— Нет. Только не туда. Последствия могут быть непредсказуемы. Надо выждать.
— Иди ты к такой-то матери!.. — Рик резким Движением скинул со ствола его руку — без особого труда, к удивлению Михаила, памятующего о чугунности Карригана, когда тот ставил себе целью кого-то удержать.
