Колдун прошел в зал и не спеша приблизился к дыбе. Коротко взмахнул рукой. На пропитанных маслом фитилях светильников сверкнули искорки, затрепетало чадящее пламя, позволяя лучше разглядеть вошедшего. Высокий, стройный, широкоплечий, на вид лет шестидесяти, но как любой дарх, по-прежнему энергичен и подвижен. Интересно, сколько ему в действительности, если он уже не способен омолодить тело, скинув хотя бы десяток лет. Восемьсот? Тысячу? Больше? Оборотень при помощи магии мог поддерживать любой облик бесконечно долго, старея лишь изнутри, а вот сколь широки возможности колдуна, Андрей пока не знал.
— Мое имя Антуан де Льера, — сразу представился Древний и, даже не дожидаясь ответа пленника, чье имя он наверняка знал, заметил: — Это весьма разумно, что ты не стал ломать дыбу, пытаясь освободиться…
Сейчас он стоял напротив пленника, властно заложив руки за спину и глядя прямо ему в глаза. Взгляд у Антуана был тяжелый, пронизывающий, словно ледяная игла, медленно входящая в мозг. Но Андрей выдержал его, ответив зло:
— А в этом есть смысл?
— Никакого, — отозвался темный. — Сейчас ты совершенно бессилен что-либо предпринять.
— Почему я еще жив? — решив не разводить бесполезный треп, спросил Андрей.
— Ты живешь, потому что я так решил, — ответил Антуан.
— А я думал, твоя японская стерва не подчиняется никому, — бросил Андрей.
— Ах, Сатико, — Древний мечтательно закатил глаза, смакуя каждую букву имени оборотня. — Попадись ты ей лет пятьсот назад, и твои кишки уже жрали бы голодные собаки. Но годы берут свое. Сати стала мудрее и знает, когда нужно развлекаться, а когда делать дела. Нет, она, как и прежде, не исполняет приказов. Но просьбу старого друга выполнить может.
— И почему же ты попросил ее о столь странной услуге?
— Вообще-то я не рассчитывал, что она притащит тебя, — признался Антуан. — Я хотел получить контроль над Убежищем, тихо и спокойно спровадить брата Хранителя подальше отсюда и наблюдать со стороны, как Инквизитор расшибется в лепешку, пытаясь пройти Бледную Границу Потока. Вот было бы веселье! Но столь несложную партию совершенно неожиданно подпортила Дайлана «Севанский палач». Зачем-то влезла в наши планы и шлепнула двух подис и моего лучшего ученика Сержа. Весьма многообещающего дарха, надо сказать. Лет через сто он рвал бы таких, как она, голыми руками. А теперь пошел на корм червям. Я был очень расстроен. И вот сам собой напрашивается простой вопрос: а не она ли тот самый загадочный Проводник, которого мы ищем уже многие годы. Мы знаем, что это должна быть ведьма. Мы знаем, что это должна быть Древняя, способная свободно бродить по информационным полям Тесила. Но когда Проводник приходил в Убежище, мы не могли определить, кто он. Всему виной близость Потока. Сам знаешь, какое действие он оказывает на нас. И вдруг — такая удача. Ведьма, долгие годы никак не проявлявшая своей Сути, вдруг помогает потенциальному Хранителю. Вступает в схватку с моими подданными и убивает их, зная, чем это может обернуться для нее самой. И когда чуть позже я послал к Убежищу своих лучших подис, я был уверен, что они наткнутся там только на нее. Раненую, беспомощную и не способную по своей природе набросить на кого-то Нить Жизни. Ведь она, насколько мне известно, сошар. Кто же знал, что кроме нее там еще окажется нефалим, которого много лет вообще считали обычным кампером. То есть ты. Интересный выбор, кстати говоря. Прожить девяносто лет как смертный способен далеко не каждый дарх. Неужели ты действительно рассчитывал умереть от старости в столь юном для нас возрасте? Даже не вкусив всех радостей жизни?
— Смертным это удается и за менее короткий срок, — презрительно отозвался Андрей.
— Но если бы им предложили пожить еще сотню-другую лет, неужели ты думаешь, кто-нибудь отказался бы? — спросил Антуан.
— Цена великовата, — напомнил пленник.
— Все имеет цену, — по-философски заметил Древний. Затем он медленно прошелся по комнате с видом лектора. — Ты знаешь, где находишься сейчас? Конечно, нет. Раньше под стенами этого замка проводились турниры, на которых рыцари, благородные и не очень, показывали свою доблесть и мастерство, в надежде получить главный приз, будь то драгоценности, деньги, меха, охотничья птица или просто поцелуй. Случалось всякое, и куртуазные бои сменяли подчас кровавые поединки, поражавшие и восхищавшие своей жестокостью. Этот замок всегда был моим. И я никому не собираюсь отдавать его в дальнейшем. Я скучаю по тому времени, когда мы лили невинную кровь на алтари Тьмы, а рыцари сами отдавали себя в объятия прекрасных ведьм, готовые вспарывать друг другу глотки лишь за один взгляд юной прелестницы. Но время неумолимо. Оно течет, унося в своем потоке события и жизни, меняя обычаи и нравы, оставляя таким, как мы, лишь память прошлого, которого уже не вернуть. Дархи живут значительно дольше людей. Это наше благословение и наше проклятие. Но, к сожалению, и мы не вечны. Наши тела тоже стареют, подвластные силе Времени, как и все сущее. Но мы успеваем испить эту жизнь до дна, прежде чем иссушенное годами тело перестает удерживать в себе мятежный дух, отпуская его на встречу с Творцом. И в этом наша цена. Сколь бы не была длинна наша жизнь, смерть для нас всегда означает неизбежность Суда, Боли и Отчаяния. На века.
— Никогда не думал о прощении? — спросил Андрей.
— Столько не прощают, — не заметив издевки в вопросе пленника, спокойно ответил Антуан. — Да и не нужно мне это. Ведь возможность избежать расплаты все же есть. Тот самый единственный шанс спастись и продолжать властвовать в мире, не опасаясь больше гнева Всевышнего, не опасаясь тлена и смерти. Не опасаясь Света. Шанс пройти, наконец, через цепь темных перерождений, поднимающих дарха все выше и выше в иерархии Тьмы, пока не наступит предел, за которым таится вожделенная Суть Асура. Для этого нужно не так уж много. Всего лишь предварить Начало Тьмы. И это не так страшно, как тебе кажется. Тьмы уже немыслимо много в этом мире, просто беспощадный Свет выжигает все ее внешние проявления, заставляя Тьму укрываться за плотью человеческих тел, где ей всегда так тепло и уютно среди людских пороков — ненависти, похоти, страха, алчности. Пороков значительно больше, чем записали когда-то ведомые великими Мессиями святоши, и каждый из них дает Тьме те самые крохи, что поддерживают ее, не позволяя сгинуть навсегда. Это Наше Творение. Всевышний полагает, что создал людей для Света, но мы-то с тобой знаем, что люди рождены для Тьмы. Иначе, почему они с такой радостью принимают ее.
— Красиво сказано, — оценил речь Древнего Андрей. — Но по сути все это — пустой треп. Демагогия, близкая к софистике. Ты всегда будешь иметь свою точку зрения, я свою, а Творец… Знать правду дано только ему.
— Но ведь именно Он совершил ОШИБКУ, начавшую все ЭТО, — усмехнулся Антуан. — Или это была не ошибка? Как считаешь, мог наш Всемогущий Создатель ошибиться, или наша война всего лишь часть некоего безумного плана?
— Не тебе судить. И не мне, — отозвался Андрей.
— Согласен. Но я рад, что все обернулось именно так. Тьма грядет. Скоро настанет наше время, и никто уже не в силах помешать этому. Хранитель нейтрализован, Граница Потока закрыта. Ваш молодой протеже, брат Хранителя, не успеет получить Ключ вовремя. Никому еще не удавалось сделать этого так быстро. Но даже если он получит Ключ, даже если впустит Инквизитора, приход последнего будет бессмысленным, ибо некому будет вовремя провести его в нужное место. Без Проводника он всего лишь одинокий солдат, сильный и опасный противник, но, к сожалению, совершенно слепой. Ему не остановить Пришествия. Ангот разорвет Поток и впустит Тьму. На сей раз это неизбежность.
