Кто-то из бандитов попытался вскинуть автомат навстречу группе Банды, но тут же был прошит очередью сзади — это ребята Рудницкого ворвались в зал, расстреливая грабителей в упор.
Буквально через несколько мгновений на полу посреди огромного операционного зала рядом с мешками награбленных денег в странных позах застыли четыре трупа бандитов, изрешеченных очередями спецназовцев.
В наступившей тишине бойцы Банды настороженно оглядывались по сторонам, в то время как труппа Рудницкого, как и было оговорено заранее, приступила к «зачистке» помещения. И тут слева, из-за стойки кассиров, взорвала тишину автоматная очередь, и кто-то из ребят упал возле самого Банды.
— Огонь! — зачем-то крикнул Банда, сам открывая огонь на звук выстрелов, но для его ребят эта команда не требовалась — прижимая бандита к полу прицельными и частыми очередями, спецназовцы четко приближались к нему, не давая поднять головы из-за стойки и захватывая последнего недобитого грабителя в клещи.
Тот, видимо, чувствуя, как неумолимо сжимается вокруг него кольцо смерти, вдруг в истерике вскочил на ноги во весь рост, пытаясь выжать из своего Калашникова все пули, которые были в его магазине, стараясь веером рассыпать их по приближающимся бойцам.
Но эта последняя попытка сопротивления оказалась всего лишь предсмертной агонией — пули грабителя ушли в потолок, так никого и не зацепив, а сам он в считанные мгновения получил такую дозу свинца в грудь, что его там, честное слово, оказалось куда больше, чем крови и мяса.
Еще через несколько секунд Рудницкий доложил Банде, что «зачистка» помещения закончена и живых вооруженных людей в банке больше нет.
Операция продолжалась три минуты. После ее завершения Банда доложил по рации полковнику Котлярову, остававшемуся в своей «Волге»:
— Товарищ полковник! Операция завершена.
Бандиты уничтожены. Убитых нет, один ранен.
Жертв среди гражданских, по предварительным данным, нет…
Как показало расследование, проведенное Федеральной службой безопасности, бойцы Банды и в самом деле во время штурма не зацепили никого из клиентов или обслуживающего персонала банка.
Два охранника и три посетителя были убиты ворвавшимися грабителями, по свидетельствам очевидцев, еще задолго до начала штурма здания спецподразделением Банды.
За отличное проведение боевой операции все бойцы группы получили поощрения от командования, а майоры Бондарович и Рудницкий были представлены к присвоению государственных наград за успешное выполнение особо важного правительственного задания.
Банк и в самом деле перевел на счет ФСБ обещанную сумму, оформив все это как благотворительную помощь органам в борьбе с преступностью, а ребята Банды получили аж пять процентов от перечисленной суммы в качестве премиальных, что составило примерно по пять тысяч долларов на каждого.
В управлениях «федералки» еще долго изумленно качали головами, удивляясь столь щедрому вознаграждению, но в принципе все, кто знал, за что получили «бандовцы» деньги, сходились на том, что ребята заслужили и большего.
А Алине про эту операцию Банда так ничего и не рассказал, объяснив появление долларов запоздалой премией за захват самолета в Минеральных водах…
* * *
При содействии администрации телерадиокомпании загранпаспорт Самойленко с необходимым белорусским штампом оформили в районном овире на удивление быстро — всего-то за неделю.
По придуманной им совместно с Наташей легенде, Николай теперь — молодой и начинающий предприниматель, готов был совершить свой первый шоп-тур за границу. Куда именно — он еще и сам толком не знал, но это и не было столь уж принципиальным — главным в таком деле, как и в любительском спорте, была не победа, а участие.
Именно отсюда, с самой нижней ступени негласной «бизнесменовской» иерархии, решил Самойленко сделать свой первый репортаж.
Торговцы со стадиона, где по выходным разворачивалась шумная ярмарка, — наиболее массовая, конечно же, категория людей, причастных к относительно большим деньгам, и наиболее знакомая рядовому обывателю. А значит, и наиболее подверженная критике «народных масс». Это их, спекулянтов-мешочников, хают на каждой кухне, им, зажравшимся и сытым, завидуют в первую очередь.
Как, откуда появляются их товары и, соответственно, их деньги — вот что хотел выяснить Николай, вот о чем считал нужным рассказать в своей первой передаче.
Посоветовавшись в «Черном аисте» с бывалыми и всезнающими ребятами из отделов экономики разных газет, а также побродив по импровизированному рынку, присматриваясь к ассортименту выставленных на продажу товаров, Николай понял, что первой его заграницей, после Афгана, должна стать солнечная Италия.
И вот здесь-то его поджидала самая большая неприятность — услышав о его намерениях, Наташа категорически заявила:
— Я еду с тобой!
— Наташ, ну, ты даешь! Я же не на прогулку еду и не на отдых, ты же знаешь, — в первое мгновение Самойленко даже не поверил, что жена говорит об этом всерьез, и отмахнулся от ее слов, не придав значения выражению ее глаз.
А в глазах Наташки между тем разгорался огонек нешуточной ярости:
— Да ты хоть понимаешь, что такое Италия?
— Страна такая. А что случилось, собственно говоря? Я тебя что-то не понимаю. Ведь мы вместе с тобой «рожали» этот проект, вместе думали, как его лучше реализовать, и вот теперь, когда дело наконец сдвинулось с мертвой точки, ты делаешь мне такие заявочки…
— А что ты хотел? Думаешь, мне в Италию не хочется съездить?
— Наташа!
— Что — Наташа?
— Я же по делу!
— И меня возьми — по делу. Я помогу. Буду тебе товар отбирать, ты же в этом ни черта не смыслишь.
— Наташа, я узнавал — среди бизнесменов не принято в деловые поездки брать с собой жен…
— Ой, посмотрите на него — каким он крутым бизнесменом вдруг заделался!.. Да я и не жена тебе в этом деле, а напарник, коллега, между прочим.
— Наташа, — Николай уже начинал по-настоящему злиться — его раздражала эта непонятливость, с которой он столкнулся, пожалуй, впервые со времени их свадьбы, — неужели мне надо тебе объяснять, что поездка эта совсем не легкая? Столько дней трястись в автобусе…
— Но ты же сам говорил мне, что автобус этот комфортабельный, кажется — «Мерседес», да?
— Ну и что?
— Я выдержу. Меня в автобусах не тошнит.
— Да тебя, я заметил, на рынке тошнит только при одном виде мяса! — Коля злился все больше. — Мне что, напомнить тебе, в каком интересном положении ты сейчас находишься? Если ты сама этого не помнишь? Или, может, твоей маме позвонить, чтобы она тебе слегка мозги вправила, а? Что ты, черт побери, ведешь себя, как маленькая?!
