Наконец, к левой кисти каждого Хищника был пристегнут компьютер. После активации жидкокристаллический дисплей вспыхнул, и в тот же самый момент сегментированная броня с внезапным шипением оказалась герметично задраена. Внутренности доспехов заполнил жаркий и влажный воздух — атмосфера, имитирующая климатические условия родины Хищников.
Когда доспехи встали на место, охотники подобрали себе оружие — длинные складные копья с зазубренными наконечниками и кривые обоюдоострые кинжалы с ручками из слоновой кости. В специальных зажимах на их сияющих нагрудниках хранились складные метательные диски, которые при броске разворачивали втягивающиеся коварные лезвия. Могло показаться странным, что Хищники оставили грозные плазменные пушки на стойках, обзаводясь вместо этого лишь куда менее совершенной, почти примитивной амуницией.
Только одно существо выбрало высокотехнологичное оружие — крепящийся к запястью сетевой пистолет. Но и оно уравновесило этот выбор незатейливым кривым клинком, сработанным из какого-то костного вещества, твердого, как алмаз.
Завершив все приготовления к охоте, Хищники гуськом зашли в сравнительно небольшой ритуальный зал и почтительно опустились на колени, поклоняясь колоссальному, затейливо вырезанному из камня изваянию свирепого бога-воителя. Божество это метало громы и молнии вместо оружия, подобно некоему могучему инопланетному Одину.
Пока Хищники склонялись пред своим варварским божеством, на экране главного компьютера капитанского мостика появился исполосованный атмосферными помехами образ. Это было данное в режиме реального времени изображение парада вездеходов, что тащились по широкому ледяному простору.
ГЛАВА 10
Антарктический паковый лед, в семи милях к северу от китобойной стоянки на острове Буве
Пять гусеничных хагглундов, за которыми следовали две мобильные буровые платформы, растянулись в длинную процессию на неровном паковом льду. Лекси ехала в первой машине, ядовито-оранжевом хагглунде, помеченном вездесущим логотипом компании Вейланда. Представляя собой едва ли намного больше кабины, водруженной на гусеницы танка, всепогодный пассажирский вездеход норвежского производства обеспечивал самый эффективный способ передвижения у Южного полюса, а его просторные окна давали пассажирам превосходный обзор.
Рассматривая первозданную красоту сурового, залитого лунным светом пейзажа, Лекси прижималась щекой к холодному плексигласу, тем самым, позволяя полярной стуже просачиваться в нее. Таким способом Лекси приспосабливала свой ум и свое тело к тяжелым климатическим условиям, с которыми ей очень скоро предстояло столкнуться.
— Белая пустыня, — объявил Свен.
Сидящий рядом с ним Верхейден кивнул в знак согласия.
Разочарованная их способностями к наблюдению, Лекси покачала головой. Требовалось всего лишь открыть глаза, и тогда сразу становилось очевидно, что Антарктика обладает столь же богатой экологией, что и любой другой континент планеты Земля. Эта суровая, кажущаяся враждебной окружающая среда на самом деле кишела разнообразной флорой и фауной, и большую ее часть легко было увидеть, если только дать себе труд хорошенько приглядеться.
Менее чем в пяти милях от этой точки в океане выделывали кульбиты финвалы, кашалоты и горбатые киты. Дюжина разных видов пингвинов благоденствовала вдоль побережья вперемешку с морскими слонами и котиками. Альбатросы, поморники, чайки и буревестники носились по небу, выхватывая из промоин рыбешек и мелких морских рачков.
Наемники, а также люди вроде Чарльза Вейланда или даже этого бандита Куинна, все они представляли себе природный мир как нечто, требующее разработки, дрессировки или эксплуатации, а не заботы и сохранения.
— Мы примерно в семи милях от стоянки, — объявил сидящий за рулем Максвелл Стаффорд, прерывая раздумья Лекси. Рядом с ним Чарльз Вейланд кутался в свою куртку.
Себастьян привлек внимание Лекси к полной луне. Она висела так низко, что ее практически можно было достать головой.
— Знаете, как называли такую здоровенную луну в Сицилии, где я рос?
Лекси помотала головой.
— Луна Охотника.
Двадцать минут спустя ведущий хагглунд прикатил к вершине снежного подъема и остановился у края китобойной стоянки. Один за другим к нему подтянулись другие вездеходы, переводя моторы на холостой ход. Вейланд открыл дверцу, наполняя кабину потоком морозного воздуха. Максвелл заглушил мотор и последовал за ним. Пока высаживались остальные, пошел непрерывный снег.
— Вот она, — объявил Вейланд.
Себастьяну де Роса заброшенная китобойная стоянка девятнадцатого столетия напомнила один из городов-призраков на Диком Западе, который он навещал, проводя там раскопки. Строго функциональные деревянные строения были возведены из одной и той же просмоленной, грубо обтесанной древесины. Там имелись столбы для привязи, главная улица с несколькими крупными зданиями и более мелкие лачуги на разных стадиях обветшания.
Различие заключалось в том, что здесь песок и сорняки сменились снегом и льдом. Крытые дранкой крыши провисли от десятилетиями скапливавшегося на них снега. Трехметровые сугробы собрались между зданиями и почти скрыли некоторые из меньших, более ветхих лачуг.
Однако самой зловещей казалась темная завеса. Китобойная стоянка была построена у подножия горы, и в это время года мрачная тень постоянно падала на заброшенный город-призрак. Двигаясь по городку, Себастьян и Миллер испытывали искушение воспользоваться для освещения главной улицы своими фонариками.
— Здесь совсем как в тематическом парке, — заметил Миллер.
— Да, — согласился Томас. — «Мир Моби Дика».
Пока остальные осматривали окрестности, Томас заприметил Адель Руссо. Женщина прикурила сигарету и сделала глубокую затяжку.
— Привет, — сказал Томас.
Наемница сделала еще затяжку и ничего не ответила.
— Признайся честно, — стал приставать Томас. — Ведь ты малость разочарована, что тебе такой желтой куртки не дали?
Адель повернулась к нему. На ее лице не было ни намека на улыбку.
— Желтые куртки только молокососам дают. Когда ты свалишься в трещину и подохнешь, так нам твой труп будет легче найти.
Томас с трудом сглотнул, кивнул и двинулся дальше.
— Рассредоточьтесь! — поверх завывания ветра выкрикнул Максвелл. — Выясните, какие строения меньше всего повреждены. Мы будем использовать это место как базовый лагерь. На таком ветру наши палатки долго не простоят. — Затем Стаффорд повернулся к подсобникам: — Мистер Куинн. Как только станет возможно, вы сразу же начнете буровые работы.
— С радостью.
Лекси миновала Куинна и пошла дальше по тенистой главной улице. Миллер и Себастьян догнали ее у заброшенной гавани. Там был ветхий док и длинная пристань, что тянулась в бухту. Однако сама бухта наглухо замерзла.
